(не) детские сказки: Проклятье для мага (СИ) - Адьяр Мирослава - Страница 8

Стоит только ведьме пальцами щелкнуть — как он бросится в атаку, никого не пожалеет! Плевать ему, кто перед ним. Хоть трижды сестра.

Мне не должно быть до этого дела, да?

Я не хотел терять источник силы, хотя, видит мрак, источников в мире было достаточно, но я желал именно ее.

Помутнение какое-то!

И я никак не мог позволить, чтобы Илва стала источником для местной суки-колдуньи.

Она и так получила суженого. Если получит еще и такую подпитку, то кто знает, какой могущественной может стать.

— Я пыталась найти ту тропинку, — заговорила Илва снова. — Когда отца не было — вылезала через чердак, но лес не принимал меня, не пускал дальше. И когда папа понял, что я хочу сделать, — перекрыл и эту дорогу. Жутко злился и все кричал, что одна я у него осталась, что нет больше Альвы.

— Не так уж он и неправ.

Девчонка взвилась, как ужаленная, сверкнула зелеными глазищами. Русалка аж на месте подскочила и отползла еще дальше, к стене пещеры.

— Не смей так говорить!

— Но почему? Твой брат уже не тот, кого ты помнишь.

Слова застряли в хрупком горле, и сил малышке хватило только на сдавленный шепот:

— Я тебе не верю. Он меня вспомнит и вернется домой!

— Твое право, — я поднялся. Посох сам скользнул в ладонь, навершие мягко вспыхнуло, подхватывая искры костра. Огонь быстро потерял силу, а уже через секунду — совсем погас. — Наотдыхались. Пора идти.

— Фолки! — девчонка вцепилась в мою руку, застыла, сжалась, как пружина. — Ты и правда думаешь, что мы не сможем его спасти?

— Я не думаю. — Огонек надежды, вспыхнувший в ее взгляде, тотчас угас. — Я знаю.

— Но ведь?!..

— Если она собиралась его выучить, значит Альва — маг, а когда ему стукнуло восемнадцать…

Девочка тяжело сглотнула.

— То что?

Говорить или умолчать? Она могла бы сама догадаться, если бы не была столь изумительно наивна. Видать, отец окончательно тронулся умом раз до такой степени оградил ее от реального мира.

То-то она так бесстрашно пошла в город, мага искать.

Илва просто не ведала, чего стоит опасаться, а чего — нет.

— Ведьмы ищут сильных магов с совершенно определенной целью. Они предпочитают похищать детей и обучать их, превращать в персональных стражей, готовых выполнить любую команду. И когда маг полностью входит в силу, что случается обычно через пару-тройку месяцев после совершеннолетия…

В зеленых глазах сверкнул далекий огонек осознания, какого-то глубинного понимания и разлетелся тускло-красными искрами страха, стоило мне только произнести:

— Они спят со своими повзрослевшими подопечными. Надо обьяснять зачем?

Илва

Русалка увязалась за нами и не отставала ни на шаг. Постоянно норовила ухватить меня за руку и тихо мурлыкала, в глаза заглядывала, будто спрашивала: не бросим ли мы ее в лесу? Не предадим ли? Не отдадим ли сестрам, ведьме или волкам?

Существом она оказалась ранимым и хрупким, хотя Фолки уверял — русалка способна постоять за себя не хуже взрослого воина. Ее когти и клыки могли защитить девушку, спасти от хищного зверья, но у меня никак не получалось отделаться от мысли, что такое нежное создание просто не способно ринуться в атаку и победить.

Снег под ногами совсем не хрустел — колдовство мага работало безупречно. И именно сейчас мне смертельно хотелось услышать хоть какой-то шум. Скрип или шорох, что угодно!

Чтобы понять, что все это — взаправду.

Что я действительно в этом лесу, с волшебным созданием и совершенно чужим, незнакомым магом, иду к жуткой ведьме.

Бесшумность делала мир вокруг нереальным, похожим на страшный сон.

Это и был страшный сон! Совершенный кошмар, из которого я не могла вырваться, захлебывалась ужасом и дурным предчувствием, колючей болью в груди. И разделить ее было не с кем. Фолки бы не понял. Куда там ему! Он изначально всем своим видом показал, что не трогают его мои слезы и терзания, а я не могла справиться с волнами паники, накатывавшими снова и снова.

Что, если Фолки прав?

Нет! Я не смею отступать! Наверняка есть способ спасти брата, вернуть его домой. Я не сдамся. Костьми лягу, но Альву из лап ведьмы выдерну! Слишком много времени было потеряно, столько возможностей упущено!

Сколько боли и страданий пережил мой Альва, пока жил в плену?

Может, все это время он ждал сестру. Надеялся, что уж я-то его точно не брошу, а я подвела!

Что бы там Фолки не говорил, а я несу ответственность.

— Малышка, ты слишком громко думаешь, — пробормотал маг.

Вскинув голову, я хотела ответить что-нибудь резкое, но маг наградил меня широкой улыбкой, в которой не было ни капли надменности или ехидства. Все слова зацепились за язык, да так и не вырвались на свободу.

— Не знала, что маги еще и мысли читать могут.

Фолки решительно взял меня за руку и сжал пальцы в теплой ладони.

— Не вырывайся, — голос мужчины звучал строго. — Тут под снегом живокорень. Нужно осторожнее идти, без резких движений.

— А если дернуться?

Мужчина беззаботно пожал плечами.

— Сожрет. В холоде он в спячку впадает, но может и проснуться, если сплясать на нем.

Со страхом покосившись вниз, я стиснула руку мага в ответ с такой силой, что в его ладони, по моему мнению, не должно было остаться ни одной целой кости. Только услышав его тихий смех, я поняла, что Фолки просто отвлекал меня от темы разговора.

— Мрак бы тебя сожрал! — буркнула я зло, но вырываться все-таки не решилась. Вдруг не соврал и правда там что-то живое и клыкастое под снегом спит.

— Подавился бы, — навершие посоха вспыхнуло, и Фолки остановился. — Шаг в сторону, малышка. Вот так. О чем ты там спрашивала?

— О чтении мыслей.

— Я читаю далеко не все, — только сейчас я заметила, что когда Фолки улыбается, можно рассмотреть кончики острых клыков. Не зря мужчина казался мне похожим на хищного зверя. — Лишь самые яркие, но чаще я впитываю чувства, а не четкие слова и фразы. Например, я тебе нравлюсь.

Закашлявшись, я постучала себя кулаком по груди.

— Паршиво работает твой дар, маг.

— Хах! — Фолки потянул меня в сторону и замер на месте, к чему-то прислушиваясь. — Ты можешь обманывать саму себя, малышка, но не можешь обмануть мое чутье.

— Я же говорила, что ты не в моем вкусе, — маг притянул меня ближе и обхватил рукой за талию, отчего по коже побежали мурашки; и там, где его пальцы касалась тела, кожа непривычно нагрелась — будто кровь закипела, потянулась к Фолки, прильнула к широкой ладони.

Посох глубоко вошел в снег — и навершие вспыхнуло синим, вызвав недовольное шипение русалки за спиной.

— У нас незваные гости, — сказал Фолки, и его голос неуловимо изменился. Стал ниже, холоднее, как ветер вокруг, как темное небо над нашими головами. Острые огоньки звезд вспыхнули и смазались, стертые плотным золотым коконом, накрывшим нас.

Маг отстранился, достал тонкий стилет.

Я даже не поняла, что произошло, когда золото кокона сверкнуло на стали.

По тонким вибрирующим стенкам пробежали огненные всполохи, а я задохнулась от удивления и волнения, увидев тяжелые капли крови, падающие в снег.

— Фолки, твоя рука…

— Это всего лишь царапина, — он широко улыбнулся. — Тебе никогда не рассказывали, как маги творят свои чары?

Он поднял ладонь вверх, демонстрируя кроваво-красные ленты, оплетающие запястье. Замерев на месте, я почувствовала странный запах, какой обычно исходит от жаркого костра, будто дохнуло в лицо нестерпимым жаром, раскаленным духом углей и летящего в небо пепла.

— Огнекровные маги собой расплачиваются за волшебство. Чары у нас кровью создаются, питаются от нас, черпают силы из самой глубины наших душ.

Рука скользнула по золотому куполу, оставляя за собой широкую карминовую полосу. Магическая стена вспыхнула, заискрилась и будто засветилась сильнее. Посох задрожал в крепкой ладони с такой силой, что даже я ощутила эту вибрацию. Рядом тихо заскулила русалка и вцепилась в меня мертвой хваткой, оставляя на коже царапины, которых я даже не заметила.