Нас с тобой трое (СИ) - "tapatunya" - Страница 13

— У меня были дела в университете.

— В этой самой аудитории?

Тимур покосился на неё с неприязнью.

— Я все еще злюсь на вас из-за поминок, — честно предупредил он. — Но зачем мне паниковать из-за ваших переездов?

— Тебе не страшно?

— До смерти. Меня дрожь пробирает из-за того, что вы продали квартиру из-за одного единственного… В общем, странно это всё. Вы выглядите как будто сумасшедшая прилипала.

— Так я и выгляжу. Но у меня есть разумное объяснение. Наверное.

Тимур вздохнул.

— Пригласите меня на новоселье?

И вот тогда она ощутимо затосковала.

— Тебе не понравится моя новая квартира, — сказала Лиза с явным страданием в голосе.

— Да неужели?

— Тебе она очень не понравится.

— Вряд ли вы можете напугать меня еще больше, чем сейчас.

— Ты решишь, что я спятила окончательно. Но так получилось. Как-то само. Без злого умысла.

— Вы купили квартиру в моем подъезде?!

— Дыши, пожалуйста, дыши Тимур.

— Это чертово извращение. Вы спятили окончательно. Что… как… Зачем? Господи, мне надо выпить. Димедрола или валерьянки. Или еще чего-нибудь в этом роде.

— У меня есть водка.

— Это вы преследовали моего отца, да? Эти фотографии, год за годом… Вы не были его любовницей, вы были его сталкером!

На секунду показалось, что она ударит его.

Но Лиза просто вышла из собственной квартиры, оставив Тимура одного.

Он открыл кран на кухне и налил холодной воды себе за шиворот.

Потом открыл холодильник, достал оттуда бутылку водки и выпил прямо из горла.

Легко, как воду.

Лиза вернулась через пару часов.

Деловито достала из коробки под раковиной картошку и принялась её чистить.

— Почему у вас только водка в холодильнике? — спросил Тимур. — Пьянствуете в одиночку?

— Грузчики, сантехники, электрики. Это называет переезд одинокой женщины, котик.

— Я её всю выпил.

— Молодец, — похвалила Лиза, не оборачиваясь.

— Я из-за вас алкоголиком стану, — пожаловался Тимур её спине.

— Подходящая, в целом, компания для сталкерши-извращенки.

— А разве нет?

Лиза кинула в него, не глядя, картофелиной. Она пролетела в полуметре от Тимура и отскочив от стены, покатилась по полу.

— Не играйте с едой, — возмутился он.

Лиза поставила на плиту кастрюлю и только тогда повернулась к нему.

— Ну вот что, мой ненаглядный параноик. По существу вопроса имею доложить следующее: здесь продавалась подходящая мне квартира, и я ей купила. Она подходила мне по цене, планировке и близости к остановкам общественного транспорта. Твое столь близкое соседство это скорее минус, нежели плюс.

— Враки.

— Ну хорошо. Мне понравилась идея жить рядом с тобой. Это что, преступление?

Она смотрела на него с таким вызовом, как будто признавалось в том, что по ночам ворует цыплят из чужого курятника.

— И я не преследовала твоего отца. Мы с ним…

— Стоп.

Лиза послушно замолчала.

Тимур встал и снова заглянул в холодильник. Водки больше не было, а четверть бутылки, которая бултыхалась сейчас в его пустом желудке, уже не защищала.

— Что это вообще за история с преследованием? — спросила его Лиза.

— Давайте не будем больше говорить о нем, — сказал Тимур. — Никогда.

— Звонки продолжаются, да? Я могу попробовать помочь, Тимур.

— Как? — коротко спросил он.

— Я вижу университет изнутри, — мягко сказала Лиза, — а ты — снаружи. Это же кто-то из наших, да?

— Я не знаю. Может быть, кто угодно. Студентки бывшие.

— Что говорит детализация звонков?

— Ничего особенного. Номер сотового телефона.

— Пробивал?

— Пробивал. Номер оформлен на отца. Чтобы его заблокировать или запросить детализацию, нужно свидетельство о праве наследования, а оно пока не готово.

— Пришли мне всё, что у тебя есть, — попросила Лиза.

— Не хочу.

— Это же глупо, Тимур.

— Мне всё равно.

Ему действительно не хотелось отправлять ей фотографии — чтобы она их разглядывала одну за другой, перелистывая ушедшие годы?

Сколько вообще времени нужно, чтобы разлюбить мертвеца?

Сорок дней?

Сорок лет?

— Я пошел домой, — объявил Тимур, не трогаясь с места. — Не звоните мне.

— А я тебе и не звонила, — заметила она спокойно.

— Я знаю, — с достоинством ответил он. — Целых восемь дней и не звонили. Переезд настолько хлопотное дело?

Лиза подошла к нему ближе, прислонилась плечом к холодильнику, разглядывая Тимура с доброжелательным интересом.

— Я пошла на поминки, — сказала она, — потому что подумала, что вдруг тебе понадобится поддержка.

— Вы меня ужасно поддержали, спасибо, — язвительно отозвался Тимур. — Мне было очень приятно слушать, как это грымза, завкафедрой, без устали вас пилит. К вам настолько плохо относятся в университете? И почему вы такая уставшая? И зачем вы постриглись? Почему вы так на меня смотрите?

Под градом его вопросов Лиза слабо улыбнулась.

— Приходи ко мне в воскресенье, — сказала она, — будем собирать шкаф. Я приготовлю что-нибудь.

— Вот еще, — фыркнул он, — нашли себе прислугу! Сами свой шкаф собирайте! Ни за что не приду. И еду сам принесу, вы все равно готовить не умеете. И постарайтесь выспаться к воскресенью. На вас же смотреть больно.

Она снова улыбнулась и с неожиданной, какой-то печальной робостью, легко поцеловала его в щеку.

Открывая перед сном окно, чтобы впустить в спальню немного сентябрьской свежести, Тимур поморщился из-за громкого женского смеха внизу.

Послышался шум подъезжающей машины, и, выглянув на улицу, Тимур увидел, как несколько женщин прощаются у такси.

— Лиззи, с новосельем тебя! Не забудь про кино в выходные. Привет своему профессору!

В бесформенном длинном плаще и тапочках, Лиза целовалась и обнималась с подругами, и дружный нетрезвый смех порхал по тихому двору.

Близилась полночь. В нечетких отблесках фонарей фигуры внизу отбрасывали длинные тени. Такси увезло двух нетрезвых визитерш, еще одна осталась вместе с Лизой во дворе.

— Покурим? — спросила она.

— Давай, — отозвалась Лиза, и Тимур удивился, потому что прежде за ней запаха табачного дыма не замечал.

Щелкнула зажигалка, на секунду вырвав из темноты Лизино сосредоточенное лицо.

— Значит, ты переехала ближе к бабушке?

— Угу.

— Хорошее решение, Лиззи. Сколько можно было мотаться из одного конца города в другой. Этот твой профессор… Кстати, ты давно про него не рассказывала. Он тебя наконец бросил?

— Можно и так сказать, — без всяких интонаций отозвалась Лиза.

— Я всегда говорила, что такие, как он, всегда возвращаются к женам…

— Он умер, Маш. Попал под машину.

Тимур даже пожалел в эту минуту, что так и не научился курить. Представив, как он спустился бы со своего второго этажа вниз, закурил бы от Лизиной сигареты и сказал бы этой неизвестной ему Маше: «Я сын профессора… Теперь я вместо него».

Какая гнусная гадость оплетала его горло.

— Умер и умер, — сказала Маша без всякого сожаления. — Мы тоже умрем. Все умирают. А ты, может, даже успеешь пожить. Ты же с ним совсем с ранней юности… Сумасшедшая Лиза, связавшаяся с престарелым женатиком! Лиза, живущая без семьи, без детей, без перспектив. Всю жизнь к ногам самовлюбленного павлина!

— Ты даже ни разу его не видела!

— Зато много о нем слышала… Не плачь, о мертвых либо ничего… Расскажи, как твоя бабушка?

— Всё также, — Тимур услышал улыбку в голосе Лизы, — шастает целыми днями по улицам, как бродячая кошка! Домой приходит только спать. Не бабушка, а пилигрим какой-то, честное слово. Теперь она всё, что у меня есть.

— У тебя никого другого и не было, — сердито отозвалась Маша. — Лиза, честное слово, если ты сейчас впадешь в затяжной траур, я тебя лично отправлю к психиатру. Ты из тех, кто превыше всего на свете любит страдания?

— Машка, перестань нести чепуху, — рассмеялась Лиза и затушила окурок. — Превыше всего я люблю шампанское. Пойдем, у нас там пузырьки выдыхаются.