Воспарить к небесам (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 85

— Но теперь все в порядке?

— Я бы пригласил тебя сегодня на ужин, но не думаю, что провести с тобой весь вчерашний день, а теперь и сегодняшний вечер — это хорошо. Но, думаю, если мы продолжим втягивать их в это, все наладиться.

Я улыбнулась в телефон.

— Это хорошо.

— Итак, завтра и во вторник я буду в пожарной части. Это означает — телефон на тумбочке.

— Верно, — согласилась я, все еще улыбаясь.

— В среду детей с тобой нет, я приглашаю тебя на ужин и в кино.

Мы с Микки в темном кинотеатре.

Звучало фантастически.

— С удовольствием, Микки. Но мы поедем на моем «Лэнд Ровере».

— Ладно. Я за рулем.

— Ты за рулем? Но он мой.

— Я произвожу на тебя впечатление мужчины, которого возят?

— Джимбо возит тебя на пожарной машине, — заметила я.

— У Джимбо нет вагины.

Я резко выпрямилась.

— Неужели?

— Либо твоя задница на пассажирском сиденье моего «Экспедишен», либо на том же месте в твоем «Ровере», — заявил он.

— Микки, машина новая. Мне она нравится. Мне потребовались все силы, чтобы позволить Одену прокатиться на нем сегодня. Я хочу сесть за руль.

— Будешь ездить на машине следующие пару дней. В среду вечером ты знаешь свой выбор.

Ему повезло, что он был таким потрясающим, когда временами вел себя так раздражающе.

— Тебе нужно сдать анализы, — отрезала я. — У тебя явно избыток тестостерона, а это вредно для здоровья.

— Не уверен, что такое вообще возможно, — спокойно ответил он.

— А самым вредным для твоего здоровья будет то, что я убью тебя.

— Давай, рискни, и это приведет нас к той игрушке, что лежит в твоей тумбочке, и думаю, тебе этого не хочется.

Моя голова дернулась, когда я спросила:

— Ты рылся у меня в тумбочке?

— Одинокая женщина, которая быстро заводится, детка, я предположил, и оказался прав, и не считаю, что рылся где-то. Больше похоже на расследование на случай, если я буду в настроении тряхнуть стариной. У любого мужчины должны быть инструменты, необходимые для выполнения работы.

Это заставило меня вздрогнуть вместе с предчувствием приступа аневризмы.

— Эми? — позвал он, когда я не ответила.

— Тихо. Я пытаюсь вспомнить, видела ли какое-нибудь Интернет-кафе, где можно анонимно заказать яд.

— Игрушка идет в ход завтра вечером, — пробормотал он.

Снова дрожь.

— Ты закончил меня доставать? — спросила я.

В его голосе звучала улыбка.

— На сегодня.

— Замечательно. Увидимся завтра вечером.

— Заряди ее, Эми.

Боже, это неслыханно.

Проблема в том, что, кажется, мне это в нем и нравится.

Наряду с множеством других вещей.

— Как скажешь. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, детка.

Закончив разговор с Микки, я бросила телефон на кровать и вернулась к детям.

*****

— Да, — выдохнула я, кончая, Микки убрал вибратор, а затем проник в меня. — Да, — повторила я.

Мы лежали на боку, лицом к лицу, и я перекинула ногу через бедро Микки. Хотя это продолжалось довольно долго, Микки позволил мне кончить, прежде чем поцеловать, трахнуть и снова отправить в полет.

Презервативы остались в прошлом, после этого я привела себя в порядок, надела ночнушку и возвратилась в постель к Микки, где он прижал меня к себе в темноте.

Я сильнее вжалась в него, согретая его телом, пресыщенная и полусонная, прежде чем он заговорил.

— Похоже, моей наследнице нравится, как я тряхнул стариной.

Я открыла глаза и в темноте увидела его шею.

— Заткнись, Микки.

— Думаю, я стал на год старше, так долго ты кончала.

Я запрокинула голову и посмотрела на него сквозь темноту.

— Заткнись, Микки.

Он наклонил голову и поцеловал меня. Это длилось дольше, чем мой оргазм, намного дольше и закончилось тем, что мы крепко переплелись, его рука легла мне на зад, а я прижалась так близко, будто хотела, чтобы он поглотил меня.

— А теперь спи, детка, — приказал он, перестав меня целовать.

Я уткнулась лицом ему в шею и сказала:

— Как же ты меня раздражаешь.

— Хорошо, что ты от этого заводишься.

Он был прав.

Я решила, что тишина будет в порядке вещей.

Я находилась к нему так близко, как только могла быть без Микки внутри меня.

Но он все равно притягивал меня еще ближе.

— Вспышка, — прошептал он.

— Что? — спросила я сонно, но все же смогла ощутить резкий укол.

— Действительно чертовски счастлив.

Я не заплачу.

Я не заплачу.

Я не заплакала.

Я придвинулась еще ближе, поцеловала своего парня в шею и прошептала:

— Спокойной ночи, милый.

— Спокойной ночи, Эми.

Я закрыла глаза, прижалась к Микки и, испытав собственную вспышку, заснула.

*****

Мы с Микки возвращались из кино, когда он сказал:

— Прошлым вечером к тебе приезжали дети, и я поговорил с парочкой парней. Они готовы подежурить в пожарной части, если понадобится.

Он держал мою руку в своей, положив ее мне на бедро, и поглаживал большим пальцем бок.

Он мягко напоминал мне, что хочет познакомиться с моими детьми.

Мне это нравилось, но я нервничала.

— В следующий раз, когда они снова приедут, я поговорю с ними, — пообещала я.

У нас уже был разговор о свиданиях, и они были совершенно уверены, что мы с их отцом не будем снова вместе.

Но Микки был прав. Хотя я не видела их в понедельник, они оба пришли после школы накануне и задержались после ужина. И даже не включили записанное шоу. Мы все вместе смотрели фильм по каналу HBO.

И это было хорошо. Легко. Нормально. Так, как было у нас три года назад, и так, будто этих трех лет не было.

Конечно, у нас с Оденом был короткий разговор, и неудивительно, что Олимпия ничего не говорила. Она избегала споров (за исключением тех случаев, когда препиралась с братом). Не только своих, но и чужих. Это заставляло меня чувствовать себя еще более виноватой, потому что она видела много такого между мной, Мартиной и Конрадом.

Она не станет поднимать этот вопрос. Она оставит все как есть и пойдет дальше.

И Микки также был прав, говоря, что я должна радоваться, продолжать делать то, что делала и не беспокоиться.

Но я была матерью, и, как бы далеко я ни находилась от своих детей, я знала их.

Происходило что-то еще.

До последнего вздоха я хотела, чтобы они чувствовали, что я их безопасная гавань.

Я просто хотела знать, если это и есть та причина, зачем я им нужна, тогда от чего я их укрываю.

Микки подъехал к моему дому, нажал на кнопку, открывающую гаражную дверь, и въехал внутрь. Я сидела рядом, отвлекаясь от своих мыслей, думая, что мой дом был идеальным. В тот момент я подумала, что это потому, что рядом с ним был гараж на две машины, а также гараж на одну машину поменьше, в который можно было попасть с помощью собственного пульта и через внутреннюю дверь, ведущую из большого гаража.

Одноместный идеально подходил для моего «Мерседеса».

Для «Ровера» и «Сивика» сына был бы отведен большой гараж.

Видите?

Идеально.

Он припарковался. Мы вышли из машины. Зашли внутрь.

Я побрела на кухню, включила светильники и спросила Микки хочет ли он пива, когда раздался звонок в дверь.

Я остановилась и посмотрела на нее.

Микки, стоявший в нескольких шагах позади меня, тоже остановился, и развернулся в сторону двери.

На крыльце горел свет, и я знала, чье тело отбрасывает тень на стекло.

Конрад.

Что он здесь делает в такой час?

Или в принципе, что он здесь забыл?

— Черт, это Конрад, — прошептала я.

Микки продолжал стоять, повернувшись к двери, но медленно посмотрел на меня.

Я поймала его взгляд, и у меня перехватило дыхание, что было совсем некстати, потому что мне нужно было сосредоточиться, чтобы дышать, и было слишком поздно действовать.

Потому что Микки стремительно направился к двери, прежде чем я успела пошевелиться, и сказать: