Просто друзья (СИ) - "PaperDoll" - Страница 64

Скучать не было причин, и всё же я скучал. Никогда ещё три дня не длились так долго, удерживая меня в водовороте нескончаемой вечности. В доме было тихо. Наверное, так было всегда, но мне не приходилось замечать этого. Я проводил время, лежа на кровати, читая книгу, играя игры, болтая по телефону с Дженной, переписываясь с Джо, связываясь по Фейстайму с сестрой. Отец время от времени заходил в мою комнату, проверяя был ли я на месте, в чем его трудно было винить после стольких раз, когда я сбегал. Я иронично улыбался ему, махал рукой в приветствии, прежде чем он успевал захлопнуть за собой двери. По крайней мере, мне не довелось ночевать на лавке на крыльце. Ночи теперь стали морозными.

Я погрузился в невообразимую тоску. Застыл в этих трех днях, чувствуя их физическую тяжесть, что повисла камнем на шее. Не хотелось ничего делать, прилагать хоть малейшие усилия к чему-то. Я даже не стал терзать себя параноидальными мыслями о Райане и о том, что он мог положить глаз на Джо. Чувствовал себя совсем как в прежние времена — глупым, обманутым собственными наблюдениями, никчемным. В голову закралась мысль о том, что я мог всё это придумать, основываясь на горьком опыте, что постиг Нэнси, когда я не смог спасти её от того, чего можно было избежать. Я видел знаки, и порой они были слишком явными, но я не сделал решительной попытки, что могла бы обратить необратимое.

Я скучающе листал учебник химии, когда в двери кто-то позвонил. День в школе выдался сложным. Особенно сложно оказалось пересекаться несколько раз на дню в школьной коридоре с отцом, который, кажется, нарочно продолжал следить за мной. Здание средней школы находилось рядом, и это был его единственный недостаток. Хотя со времени, как я перешел в старшую школу, я практически не видел отца, но в тот день он назло стал следить за мной, раздражая этим ещё больше. Я старался по большей мере сидеть в классах, что оторвало меня и от Дженны, которая пребывала в несколько унылом состоянии. Я так и не спросил у неё, что произошло, но девушка и не была расположена к этому, иначе сама бы всё выложила на ладони. В этом была вся Дженна — неугомонная говорушка, от которой в ушах звенело.

Я не спешил идти открывать двери, подозревая, что был дома не один. После третьего звонка пришлось подняться с места и сделать это. Я не услышал, как мама ушла. Когда я вернулся со школы, она была дома, но теперь её сапог не было на месте, что даже несколько озадачивало.

— Привет, сосед, — на пороге своего дома я заметил Джонни, переминающегося неловко с ноги на ногу. В руках он держал пирог, от которого ещё шел пар, растворяющейся в холодном воздухе и, кажется, сам мужчина не мог дольше терпеть, чтобы разделить его со мной. На локте у него был повешен большой праздничный пакет, из которого выглядывала огромная коробка. — Пришел поздравить с запоздавшим днем рождения.

Я пустил его внутрь, хоть и не был настроен на веселое чаепитие с разговорами ни о чем. Джонни вежливо передал мне пирог. Неуклюже он снял верхнюю одежду и обувь. На нем был рождественский свитер, на котором были изображены танцующие кан-кан Санта с эльфами, что премного меня позабавило. Усадив мужчину на кухне, я поставил чайник и разрезал пирог, оказавшейся внутри яблочным.

— Прости, что немного припозднился с этим. Джозефина приглашала меня на вечеринку, но я решил, что буду там лишним.

— Вечеринка всё равно не удалась, — ответил я, пытаясь придать голосу некоторой легкости, чтобы это прозвучало, как шутка. Улыбнулся в итоге я один.

— Я слышал, — угрюмо ответил Джонни, словно именно его отсутствие и было всему этому виной. — Прости, это не большой подарок, но, надеюсь, тебе понравиться. Лив сказала, что это неплохой вариант, хоть я и немного сомневался.

Он передал мне пакет, неловко улыбнувшись при этом. По правде говоря, я и сам чувствовал себя неловко, словно был чем-то обязан Джонни, раз заслужил от него подарок. Пакет я открыл осторожно, будто в нем должно было быть взрывоопасное вещество, а не обычный рюкзак, что я обнаружил. Серый с незамысловатым логотипом компании без излишеств, что пришлись бы мне не по вкусу.

— Спасибо, — я даже заставил себя улыбнуться, чтобы Джонни ненароком не подумал о том, будто подарок мне не понравился. Он был нормальным, как и все остальные. Не вызывал восторга в преддверии неожиданного сюрприза, когда я получил то, о чем я мечтал. Я ни о чем не мечтал, не было у меня даже особых пожеланий, а потому что бы мне не дарили это оказывалось вполне нормальным, сносным, обычным.

— В переднем кармане есть ещё кое-что, — нетерпеливо произнес Джонни, поерзав на стуле. Краем глаза я заметил, что мужчина уже успел съесть свою долю пирога, чего я даже не успел заметить.

В переднем кармане я обнаружил два билета на ледяной каток, открывшийся в Кэнноке накануне. Я управлялся с коньками лучше, чем со скейтом. Мы с Эллой любили кататься на замерзшем озере, но начавшаяся на днях зима ещё не радовала морозами, которых я, по правде говоря, терпеть не мог. На катке я так ни разу и не был, хоть моя семья два года подряд отправлялась туда, когда я радовался перспективе остаться дома одному, что было такой редкостью, когда Элла ещё жила с нами.

— Ты мог бы пригласить Джозефину, — забавно, как Джонни произносил её имя полностью, словно девушка должна была подслушивать нас. Её бы это безусловно порадовало, но я не мог избавиться от дурацкого сокращения, что прилипло к языку. Она была Джо и не иначе. Порой когда кто-то называл её полное имя, я забывал, что речь шла о той самой Джо, которую я любил дразнить своим упрямым нежеланием называть её как-нибудь иначе. Порой я делал это ненарочно, потому что забывал, хотя эффект всегда оставался тем же.

— Навряд ли. Она не большая любительница льда. По крайней мере, я об этом наслышан.

— Если это не наверняка, то стоит попробовать, — весело продолжал мужчина, после чего вежливо попросил ещё кусочка пирога. Я отрезал ему, сделал чай и занял свое место за столом.

— Это может быть рискованно, — я усмехнулся, вспоминая девушку в редкие моменты злости, когда она казалась мне чрезвычайно забавной. Злость Джо была равносильна злости милейшего кролика, выражение морды которого навряд ли можно было отличить от обычного. — К тому же мне нельзя выходить из дома. Я под домашним арестом.

— Это всё из-за Райана? — взволнованно спросил Джонни. Похоже, он знал больше, чем я думал.

— Да. Я сбежал из дома, ударил его и загремел в больницу с сотрясением мозга. Обычное дело, но моего отца это крайне взбесило…

— Я знаю Райана достаточно хорошо и уверен, что это того стоило. Я поговорю с твоим отцом об этом и попытаюсь всё объяснить, — он живо закачал головой, как болванчик, убеждая меня в том, что он действительно сможет решить проблему, начало которой было положено ещё в день моего рождения.

— Тебе не стоит. Всё в порядке. В любом случае я был наказан и до этого, поэтому это ничего не изменит.

— Я поговорю с ним, — заключил Джонни, пропустив мои слова мимо ушей. Это заставило меня улыбнуться.

Мы ещё немного болтали (по большей я лишь слушал), и я чувствовал себя странно из-за того, что напротив меня сидел человек на пятнадцать лет старше меня, который, тем не менее, в глупом подростке находил себе друга. Я не считал Джонни другом, но он казался неплохим парнем. К тому же порой его рассказы даже привлекали внимание, заставляя меня внимательно внимать. Отчасти мне было жаль его, ведь он был таким одиноким — мать предпочла его кузену, жена оказалась не лучше, из паба его всё время вышвыривали, и что ещё хуже он считал меня своим другом.

Наблюдая за Джонни, я с грустью подумал о том, как сильно не хотел бы стать им. Я не хотел к тридцати годам растолстеть, полысеть, быть угрюмым неудачником, не смыслящим ничего в жизни, которому к тому же изменяла жена. Я смотрел на него с неким ужасом, застывшим внутри сознания, внутри которого укрепилась и другая мысль — я не знал, как мог этого избежать. Мне было семнадцать, а у меня не было и малейшего представления о том, кем я хотел быть, как мог бы провести свою жизнь, чего на самом деле хотел заниматься.