Просто друзья (СИ) - "PaperDoll" - Страница 63

Захотелось, чтобы каждое произнесенное мной слово звучало поэтично, прочувствованное каждой отдельной частью пробудившейся души. Если бы всё сказанное имело смысл, а не таило в себе пустоту, в обмене которой мы преуспели. Обозначить бы ещё, что имело смысл… Иначе на одной мысли никак не сойтись. Получалось же у меня не иначе, как зло, обиженно или возмущенно. Я не умел проявлять теплоты, даже если та была прикрытием лести и обмана. Не умел быть добрым, как бы сильно того не хотел. Не были мне присущи нежность и ласка. И если бы Джо находила хоть каплю прекрасного в этом, я бы ни капли не сомневался, чтобы признать перед ней своё поражение.

Она же казалась мне совершенной во всем. Даже наличие в ней недостатков делало её идеальной, как бы глупо это ни было. Она была красива, и, казалось, что кроме неё мне в жизни всего доставало, так как во многом я и не нуждался.

Её расположение стоило мне всего. Однажды Элла рассказала, что, по её мнению, главным в любой истории (безоговорочно выдуманной) было создать отношения, от которых зависело бы всё — жизнь и смерть, да хоть существование всего треклятого мира. И их разрушение оказывалось бы чем-то самим по себе прекрасным, хоть и надломанным, разрушившимся и утерянным навеки. Я чувствовал себя подобным образом в дни долгого молчания девушки, когда она решала истязать меня своим отсутствием, чем переложила бы на свои плечи груз моей привязанности, что крепла с каждым днем. Без неё было совсем паршиво, и всё же в страданиях этих мятежных было нечто, в чем чувствовалась шоколадная горечь с приправой корицы и молотого перца.

Во времена знакомств с вечной классикой любовной драмы в лицах мистера Дарси и Элизабет, Ромео и Джульетты, Розы и Джека, я находил в их чувствах большую часть преувеличения. Жертвенность, на которую шел каждый из них, была напрасной, и ничего особенного в этом не было. Теперь же в одной лишь противоречивости испытываемых ими чувств я находил отраду тому, что был не един в безумной агонии любовного бреда. «Замкнутый и разбитый» — могло бы стать названием мемуаров, которые я никогда бы не решился написать, без способности придумать и одной строчки о собственной жизни.

Мои раздумья прервал тихий стук в дверь, что я сперва и не расслышал, пока кто-то за ними решил не дожидаться ответа. Почему-то я подумал о том, что это мог быть отец, хоть и с гостиной всё ещё слышались детские голоса, произносящие заученные на память реплики.

— Тебе уже лучше? — голос Найджела почему-то заставил меня с тяжестью вздохнуть, прежде чем пришлось подняться с места.

— Да, — я предложил парню сесть на стул напротив. Мы оба чувствовали себя неловко. Найджел никогда не приходил ко мне домой. Я его никогда и не приглашал. Несколько раз парень приглашал меня к себе, но был так всего дважды на празднестве его дня рождения, где нас обычно было всего двое. Найджел обнадеживающе называл эти посиделки «мальчишниками». Я делал это из жалости, но ему не стоило об этом знать. — Давно не виделись.

— Я для этого и приехал, — парень усмехнулся, опустив глаза застенчиво вниз, будто мы были на свидании. — Как тебе мой подарок? — я округлил глаза от удивления. Неужели Джо ещё и умудрилась где-то припрятать все подарки, что мне принесли. Об этом я почему-то вообще не подумал. Да и было ли это так уж и важно? — Ты всё тот же, — весело проговорил парень, словно вкладывал в эти слова хороший смысл.

— Джо не сказала мне…

— Ты же не называешь её так на самом деле? — Найджел перебил меня, заставив улыбнуться и немного расслабиться.

— Иначе меня бы здесь уже не было, — мы оба расхохотались.

— Вы неплохо сблизились после того вечера, не так ли? — я кивнул (было ли уместным ещё что-либо говорить). — Между вами что-то есть? — внезапно спросил парень. И вот вместе с неловкостью вернулось и волнение. Я глупо засмеялся, мол «как ты об этом мог вообще подумать», но больше меня волновало, с чего он это взял.

— Я встречаюсь с Дженной Малиган. Уже около полугода, — меня и самого поразило, как долго мы с Дженной были вместе, когда я произнес это вслух. Я слишком затянул с этими отношениями. Я полагал, мы расстанемся ещё к концу лета. Было уже начало зимы.

— С той самой, которую ты спас от брата? — Найджел лишний раз дал вспомнить, как я с гордостью рассказывал ему историю спасения Дженны, что должна была стать не больше, чем историей на один раз, а не началом того бардака, что продолжался уже полгода. Если бы я ещё тогда знал, чем обернется для меня та авантюра, не стал бы ввязываться во всё это. Пошел бы другой дорогой, не выходил бы из дома, проспал весь день. Если бы я встретил немного раньше Джо. Хотелось убеждать себя в том, что что-то было бы иначе. — Разве её не Джемма зовут?

Я махнул рукой, мол какая разница. Я так часто называл Дженну другим именем, что и сам начал задумываться о том, не было ли оно её настоящим.

— Так насчет Джо. Она сейчас с кем-то встречается? — осторожно спросил Найджел. Он спрашивал об этом не из любопытства дружеского, ведь иначе мог между прочем спросить об этом и у самой девушки. Он делал это осторожно, будто боялся провалиться сквозь лёд нежелательного ответа, которым я и намеревался его одарить. Мне не нравился тон Найджела, и мне совершенно было плевать на чувства, что он мог испытывать к моей Джо.

— С недавних пор часто замечал её с Риком Дадли. Большой, неуклюжий, тупой… Помнишь такого? — ответил я с некой иронией, сжимая кулаки от осознания того, что Джо, правда, проводила с ним некоторое время, когда я замечал их двоих в супермаркете, а затем парень заявился ещё (по чьему-то особенному приглашению) на мой день рождения.

— Правда? — у него глаза чуть из орбит не вылетели. — Я думал, это ты с ним подружился, что само собой было неожиданно, но это… Они ведь такие разные, — всё ещё с неким восхищением продолжал Найджел. — От неё подобного не ожидал.

— Да уж, я тоже.

А затем пришлось вспомнить, что означало дружить с Найджелом, от назойливого общества которого едва можно было избавиться. Взяв в свои руки инициативу, парень предложил взять на дом пиццу, посмотреть его любимые фильмы, посмотреть фото на телефоне, выслушать в десятый раз историю о том, как в тринадцать его бросила девушка. Я изнывал от скуки и даже рискнул попросить отца вежливо выпроводить моего старого друга (почему-то я рискнул ждать от него помощи), но тот лишь похлопал меня по плечу, рассмеявшись. Стоило ли ожидать иного?

Найджел остыл к Джо быстрее, чем это смог сделать я. Меня не могли остановить ни Дженна, ни Вуди, ни, кажется, сама Джо. Отчасти я ему завидовал, но в тоже время сочувствовал тому, как многое он терял. Противоречиво странным было то, как сильно мне хотелось, чтобы каждый видел в Джо то, что видел в ней я, но равносильно этому я хотел сохранить это для себя.

***

Дни в домашнем заточении тянулись долго. По крайней мере, те следующие три дня, в течении которых я не сделал и малейшей попытки покинуть дом из-за укоренившегося внутри нежелания это делать. Меня заключила в свои теплые объятия лень, что, обычно, к зимним каникулам разрасталась до размеров Вселенной. Она задевала все аспекты моей и без того скучной жизни, не позволяя уснуть раньше трех ночи из-за глупых мыслей в голове, готовиться к занятиям и предстоящим контрольным, разговаривать с Дженной о бесконечных проблемах перед праздниками, поддерживать Эллу в победе над её страхом рассказать всё отцу. Единственное, что я по-прежнему хотел делать вопреки подавленному состоянию, это переписываться с Джо, отношения с которой приходили в норму после всего.

Странным было то, что у меня не возникало даже желания сбежать, хотя бы для того чтобы повидаться с Джо. Я знал её график почти наизусть и ранее выходных мы не могли свидеться, а потому взял с девушки обещание о её дружественном визите к заключенному. «В конце концов, мы когда-нибудь уже закончим эту историю?!» — написала она, заставив вспомнить о том, что некогда нас сплотило. Лучше уж так.