Просто друзья (СИ) - "PaperDoll" - Страница 65

Попрощавшись спустя час с Джонни, я всерьез задумался об этом, подозревая, что эти мысли всё-равно ни к чему меня бы не привели. Старался увидеть свою жизнь, каковой она могла бы быть лет через десять или двадцать, но ничего. Мои стремления не были преисполнены мечтами. Я не умел быть кем-то. Я не был личностью, на базе которой мог бы выстраивать образ, принесший бы в дальнейшем успех.

Я даже попытался визуализировать будущее. Достал лист бумаги и ручку, спрятал в дальний угол сознания скептицизм, с которым относился к подобному. Написал стремления самого, как мне казалось, обычного человека. Без чего ведь не могут жить люди? Семья, дом, работа… По мере того, как расписывал то, что возникало идеальной картинкой в голове, пытался ещё и приставить те лица, которые хотел видеть в будущем, но все попытки оказались тщетными. Избавлен привилегии богатого воображения, я не мог вообразить себе счастливую жизнь хотя бы потому, что не воображал, каким должно быть счастье. Я не был уверен, испытывал ли его когда-то. Бывало весело, бывало грустно, но задумавшись внезапно над тем, что делало меня счастливым, я наткнулся на ещё один камень преткновения.

Как обычно, первыми в голову пришли мысли о Джо. Рядом с ней я испытывал целый спектр эмоций и ощущений, среди которых, не был уверен, было ли место счастью. Она меня веселила, забавляла, смешила, порой злила, раздражала, сводила с ума. И всё же обратившись мыслями к ней, подумал о том, что мог бы быть счастливым, если бы мои чувства оказались ответными, если бы подобного рода переживания касались и её, если бы мы могли быть вместе.

Вместе с этим пришли и другие ассоциации. Мы живем в центре Лондона в квартире-студии, соединяющую два этажа. На выходных она выбирается на мирные протесты за права женщин, животных или окружающей среды и тянет меня за собой, куда я нехотя иду, только бы провести с ней немного больше времени. Затем мы возвращаемся домой, откуда не выходим в течении дня, нежась в постели, что так и не убрали с утра. В будни мы работаем, расставаясь утром у станции метро, где наши пути расходятся, встречаемся за чашкой кофе в обеденный перерыв, а затем бредем обратно на скучную работу, прежде чем встретиться в супермаркете перед закупкой продуктов к ужину.

Я был слишком молодым думать о детях, но в голову пришла мысль, что я не прочь был завести двоих. Желательно, чтобы оба были исключительно похожими на Джо, а не меня, причем не только внешне, иначе у них бы не было шанса, чтобы я смог их полюбить. Мы могли бы ещё завести собаку или кошку. Приезжать на Рождество в Хантигтон и проводить летние каникулы в Греции.

Я почувствовал, как у меня загорелись щеки, когда фантазия вышла за рамки реальности и унесла меня в мир, которого не существовало на самом деле. Я весь загорелся, как огни на рождественской ёлке, и, похоже, одни мысли об этой жизни делали меня счастливым. Навряд ли иллюзии могут делать человека по-настоящему счастливым. Ощущения, которые они дарят должны быть такими же ненастоящими, как сама их сущность, но, по крайней мере, мне так казалось.

Я понял, что совсем замечтался, когда кто-то тихонько постучал в двери моей комнаты. Не дождавшись ответа, мама тихо вошла, включив свет, что резанул глаза. Я даже не успел заметить, как на улице потемнело. Так и сидел в темноте, как дурак. Выражение лица у неё было мрачное, словно случилось что-то плохое. Поэтому я убрал дурацкую ухмылку, не сходящую с лица последний час, и принялся слушать её со всей внимательностью, будучи уверенным, что чтобы мама не сказала, это будет связано с отцом.

Она даже не села. Осталась стоять, прислонившись спиной к дверям. Её глаза остановились на виде за окном, что казалось всё страннее и страннее.

— Что-то случилось? — осторожно спросил я, начиная подозревать что-то гораздо худшее, чем мои нелепые недоразумения с отцом. Я уж начал думать о том, что кто-то умер.

— Райан Грей подал заявление в полицию. Он обвинил тебя в избиении.

По крайней мере, никто не умер.

Неожиданно для себя я рискнул продолжить писать историю о Нэнси, где мой авторский голос был лишь призрачной тенью, мелькавшей между строк, подобно мне самому, каковым я был во время дружбы с девочкой. Делать это в одиночку оказалось сложнее, чем я предполагал, ведь приходилось оставаться наедине с выдумкой, возникшей из детских воспоминаний, в которых я всё больше сомневался, поражаясь тому, не придумал ли я всё это. Я строил оповедь не из нити связанных между собой воспоминаний, а из кадров, появляющихся в голове, подобно фильму, разворачивающему действия на экране. Я был всего лишь немым наблюдателем описываемых событий, не вмешивающимся в ход истории мальчишкой, который лишь смотрел на всё со стороны, строя сплошь одни догадки и теории.

Я не был больше преследуемым призраком Нэнси. Воображая её, как героиню, не мог рассмотреть в ней знакомые черты лица, которые неплохо знал, помня прежде каждую незначительную деталь. Теперь, когда на экране ноутбука высвечивалось общее с Джо фото, я был всецело поглощен её милым образом, не покидавшем меня ни на минуту.

Наше общение премного наладилось. Странно было даже осознавать, что ещё несколько дней назад между нами была непреодолимая стена недопонимания и замкнутости, пробиться сквозь которую казалось невозможным. Какими бы ни были отношения с Джо, казалось, будто так было всегда, будь то её упрямое игнорирование или же навязчивое участие в моей жизни. Отношения с ней выдавались американскими горками, на которых меня хоть и укачивало, но в то же время прилив адреналина в крови подогревал желание прокатиться на них снова.

Я переписывался с Джо всю дорогу домой из школы, спохватившись спросить у Дженны, почему та пропустила уроки, лишь, когда Джо отметила, как видела девушку сутра на автобусной остановке. Её не было в сети с самого утра, но я не отчаялся, будучи всецело поглощенным общением с Джо, которая как раз рассказала о том, как кто-то выложил в сети видео, где Вуди целовался с другой девушкой, из-за чего новоиспеченная представительница ученического совета устроила домашнюю разборку прямо посреди школьного коридора. Я невзначай отметил, что мы давно не виделись. Джо предложила провести выходные с ней в гостинице, где она должна была несколько часов провести на рецепции, заменяя одну из девушек, которая без зазрения совести попросила её об этом.

Я не успел даже отправить набранное сообщение о том, что это навряд ли получиться провернуть из-за моего домашнего ареста, что в этот раз сопровождался гораздо большим контролем, чем прежде, как телефон зазвонил. Я как раз сидел в прихожей, так сильно занят перепиской, что не находил времени снять верхнюю одежду и обувь, невзирая на то, что становилось жарко.

— Здравствуйте. Это Фредерик Филлипсон? — спросил незнакомый мужской голос. Я проверил номер, который был незнакомым, чего не успел сделать, приняв звонок сразу.

Первое, что пришло в голову, это, будто я опять мог что-то натворить, сам того не подозревая. Я даже испустил тяжелый вздох, резко сняв шапку с головы, когда на лбу появились соленые капли пота. Следующая мысль, посетившая голову, была о том, что это могло касаться дела Райана, которое всё ещё выдавалось мне чей-то неудавшейся шуткой. Тогда мой вздох, казалось, был ещё тяжелее, что совершенно выбило мужчину из колеи.

— Простите, я ошибся номером?

— Нет, всё в порядке. Это я, — устало произнес, ожидая худшего.

— Очень приятно. Мне рекомендовали обратиться к вам, как к менеджеру группы «Остров ненужных игрушек». Так вот, я хотел бы заказать…

— Простите, что?.. — я недоумевал от услышанного. Казалось, будто мне всего лишь послышалось, как меня связали с чёртовой группой, что я бросил, оставив её на самопопечение, но даже если и так, то наиболее странным казалось, будто я мог быть их менеджером. Будто я мог быть чьим-либо менеджером. Будто кто-то мог назвать меня менеджером. — То есть, кто вам советовал ко мне обратиться?