Просто друзья (СИ) - "PaperDoll" - Страница 58

Как и прежние годы, я не ждал чего-то особенного в день своего рождения, хоть и чувствовал себя отличительно иначе. Прежние годы не приходилось просыпаться с мыслью о Джо, которая продолжала терзать своим ожесточенным молчанием, переходящим рамки моего понимания. Лучше бы мы, как прежде, были бы незнакомыми, что наверняка спасло бы от терзаний, нарушающих сон, прибавляя к нему тревогу.

Я стал думать о Джо так много, что это переходило рамки разумного. Что-то внутри меня сломалось, сдалось, отступило назад перед горячностью рассудка, который ни на секунду не переставал думать о ней, сводя этим с ума. Я напрасно убеждал себя в том, что это была лишь фикция, выдумка, но никак не больше. Ведь мы были всего лишь друзьями. Ничем не обязывающими друг друга людьми, которые изредка считали своё времяпровождение вместе наилучшим (по крайней мере, я так считал). Я не должен был выходить за рамки, очерченные девушкой, воображая себе, как дурак, что-то большее. В конце концов, это было смехотворно, глупо, нелепо, о чем самому себе было стыдно признаться. Я так безрассудно отдал Джо всё свое время, мысли и чувства, что расскажи мне кто ещё год назад о том, что занимало меня теперь, я бы отмахнулся от этого человека, счел его безумцем.

И всё же этот день давал надежду на то, что он станет поводом для Джо разрушить тишину. Я ждал её звонка, как чуда, а вместе с ним и глупых нелепых извинений, что совершенно не имели бы отношения к тому, что меня действительно задевало. И всё же девушка умела извиняться так, чтобы при этом виноватым чувствовал себя именно я. Если бы она об этом знала, то прекратила бы так часто извиняться, ведь пользоваться этим особым умением не стала бы из своей скромности, так сильно полюбившейся мне.

Поэтому проснувшись ещё затемно, я первым делом стал проверять сообщения, среди которых не оказалось того самого, что я ждал. Я разозлился на самого себя из-за глупых соображений, будто Джо с тем же нетерпением ждала этого дня, чтобы вернуть всё на прежние места. А затем на неё, преждевременно решив, будто до конца дня не стоило ждать от девушки и самого простого поздравления, свидетельствующего о том, что у наших отношений ещё был шанс. Затем услышал дождь, пробивающий стекла крепких окон, затем включил светильник и отвлек себя книгой.

В дальнейшем первая часть дня прошла скудно. Привычные поздравления от родителей, сопровождаемые торжественным преподнесением подарков, что не отличались оригинальностью, хотя я мило улыбнулся маме, заверив её в том, что подаренная ею камера была именно тем, о чем я мечтал. Она сказала что-то вроде того, что я мог снимать на неё популярные в сети блоги, но это то, что я делал бы в последнюю очередь. Отец подарил деньги, взяв с меня обещание, что потрачены они будут с умом (обычно, я тратил эти деньги на подарки другим на Рождество). Элла купила большую коробку моего любимого печенья, внутри которой между печеньями оказались леденцы в форме буковок J, что, по её мнению, было очень смешно.

Дженне не терпелось поздравить меня прямо посреди школьного коридора, вернувшись к старой привычке делать всё на людях. У неё в руках было много золотисто-чёрных шариков, что возвращали меня в начальные классы, когда подобное для меня подготовила Нэнси. Ещё с другого конца коридора Дженна стала петь традиционное «Happy birthday to you», когда я только и думал о том, куда бы спрятаться от всеобщего внимания, что было сосредоточено на нас двоих. Я чувствовал себя неловко, но в то же время подавлял в себе это гадкое ощущение, пытаясь найти в этом и хорошее, что было гораздо сложнее.

Я поцеловал Дженну, когда она подошла ко мне и крепко обняла, сжав в своих худых руках так крепко, будто от этого зависела вся её жизнь. Я скромно улыбнулся, махнув всем рукой, когда собравшиеся вокруг люди стали нас фотографировать. И всё же чувствовал себя совершенно отвратно. Утешало отчасти лишь то, что Джо училась в другой школе и не могла видеть всего того фарса, в который я был невольно втянут.

— Признайся, тебе понравился мой сюрприз, — весело произнесла Дженна, когда мы сидя на подоконнике под лестницей ели торт, что девушка умудрилась притащить с собой. Шел третий урок, а мы сидели, как ни в чем не бывало. Я смотрел в запотевшее окно, пейзаж за которым был сер и скучен, как и моя жизнь, и сгрызал себя из-за стыда перед Дженной, которая постаралась гораздо больше, чем я смог бы сделать для неё.

— Вообще-то я не люблю сюрпризы, но это было довольно-таки приятно, — я даже смог выдавить из себя скудную улыбку, но ей подошло и это.

— Это ещё не конец, — Дженна никак не унималась. Она провела пальцем по голубой глазури, а затем оставила её след на кончике моего носа, заставив поморщиться. Натянув рукава свитера, я вытер нос, закрепив мысль о том, что следовало бросить вещь в стирку после возвращения домой. — Ничего радикального! — засуетилась девушка, когда её маленькая проделка не вызвала у меня игривого настроения. — Всего лишь небольшая поездка в Кэннок…

— Ты меня балуешь, — иронично произнес я. Меня вполне устраивало остаться в этот день дома, закрытым в прохладной комнате подальше от других. И всё же это был не худший вариант, что Дженна могла предложить. — Я рад, что это не одна из ненавистных мною вечеринок-сюрпризов. Это было бы ужасно, — я взял девушку за руку, приблизившись к ней немного ближе. Сатирический комментарий стоило оставить при себе, но стоило мне заправить за ухо волосы Дженны, провести легонько пальцами по её лицу, а затем ещё и поцеловать, как задорная улыбка снова выросла на её лице. Я неуверенно улыбнулся ей в ответ, хоть и не был в настроении.

— Доедай быстрее торт. У нас ещё очень много дел, — Дженна сжала губы в тонкую полоску, прежде чем потянуться ко мне и чмокнуть бегло в губы, словно в нетерпении.

— О чем это ты? У меня ещё два урока, — я округлил глаза, сделав выражение лица наигранно удивленным. Это заставило Дженну засмеяться, толкнув меня легонько в руку. — На самом деле, я больше не могу. Давай, оставим его здесь.

Девушка не согласилась, но лучшим уговором стало оставить её вместе с тортом на месте, заявив о том, что я собрался возвращаться домой, что заставило её в мгновенье ока спохватиться с места и догнать меня.

Перед поездкой в Кэннок я хотел вернуться домой, чтобы переодеться, но Дженна не позволила мне этого сделать, чем навела на мысль о том, что риск попасть на вечеринку в мою честь всё ещё был в силе. Она, как умела, отворачивала меня от дома, что было слишком подозрительно для того, чтобы моё настроение упало ещё ниже в догадке перед предстоящим представлением. Уже в автобусе я стал представлять маму, отца и Эллу, что готовили для меня сюрприз, об одной мысли о котором кожа покрывалась гусиными лапками. Мама наверняка снизошла к тому, чтобы пригласить Джо, у которой бы не оставалось иного выхода, кроме как прийти вопреки желанию возобновить со мной общение. Разве что там вынуждены были присутствовать участники группы, с которыми меня теперь связывал один лишь дом, в котором я позволил им проводить свои репетиции. Кого ещё они могли пригасить, я понятия не имел, ведь недоброжелателей в этом скудном городе было гораздо больше, чем друзей. Как для семнадцатилетнего это была весьма скверная и неприятная ситуация, но меня по большей мере расстраивало то, что было даже это малое число людей, которые могли бы нехотя прийти, но которых я сам вовсе не хотел бы видеть. За исключением одной лишь Джо. Только бы ещё она сама того хотела.

— Меня дома точно не будет ждать какой-нибудь сюрприз? — аккуратно спросил у Дженны, когда мы зашли перекусить в одну из миловидных закусочных, где набрали себе много вредной еды.

— Не знаю. Даже если что-то и ждет, я к этому не причастна, — глаза девушки всё время были опущены вниз. Когда она подняла их, на её лице выросла странная улыбка, что не давало мне однозначного (отрицательного) ответа, что я ожидал.

Я продолжал думать об этом, представляя себя в ловушке, проверяя в то самое время дурацкий телефон, но сообщений от Джо не было. Проигнорировал видео Найджела, несколько скупых слов одноклассников, с которыми не общался, но которые узнали об этом дне лишь из-за выходки Дженны, и отвечал короткими фразами на сообщения Эллы, которые даже не читал.