Просто друзья (СИ) - "PaperDoll" - Страница 59

Мне стало немного лучше, когда мы выпили. Дженна подарила мне фальшивый паспорт, что к следующему году мог мне уже не понадобиться, и всё же этот подарок был гораздо лучше глупых шариков и торта.

Прежде мы с Дженной много гуляли по городу, ели, смотрели кино, а под конец дня оказались в одном из того типа мест, где люди читали стихи и пили вино в уютной атмосфере полумрака. Я выпил совсем немного, но удар легкого головокружения приятно подействовал на моё самочувствие, разом убив и мысли о Джо, и о чёртовой вечеринке (что всё больше казалась не более, чем параноидальным вымыслом). Я сидел и не слушал никого вокруг, глядя на Дженну, которая заламывала в волнении руки, не отрывая глаз от небольшой импровизированной сцены. Девушка выглядела тревожно, и внутри меня зажглось необходимое желание избавить её от этого напрасного чувства, ведь момент-то был неплох. Обстановка была достаточно интимной и, пребывая в легком дурмане, я почему-то захотел поцеловать её, хоть её липкие поцелуи не всегда были приятными. За день я чуть больше десяти раз сумел попробовать неприятный вкус блеска на губах Дженны, что она наносила на губы раз за разом после каждого поцелуя. И всё же я нуждался в этом, хоть и Дженна в моих глазах оставалась Дженной, губы оставались липкими, Джо оставалась дорогой сердцу.

Я будто впервые увидел в ней свою девушку. Без ускоренного сердцебиения, мурашек по коже или завязанного узла где-то внизу живота. Не было страсти и трепета в этом моем странном взгляде, просто на несколько коротких секунд я сумел увидеть в ней самой любовь, что ранее была не больше, чем пустым звуком. Любовь к чему-то прекрасному. Дженна хранила внутри себя красоту, тщательно спрятанную за стенками нарочитой глупости, что убивала к ней интерес. Она была не просто девушкой, которая хотела пробиться в высший свет, требующая внимания и любви. Она была человеком с душой, подобной неогранённому алмазу. И всё же очистить его от пыли предстояло не мне, ведь я позарился на маленькую жемчужину, что пряталась от меня на дне океана, где я был не больше, чем проплывающей мимо ещё одной рыбой.

В агонии накатившегося на меня прозрения я потянулся, чтобы поцеловать Дженну, как она подскочила с места. На миг я ощутил себя одураченным, пока не увидел, что девушка собралась делать. Взяв второй бокал вина, я сосредоточил всё своё внимание на Дженне, провозглашавшей стих в мою честь. Пытался не пропустить и слова, проявив к ней уважение, что было слишком сложно для моей рассеянной натуры, но всё же каждое слово впиталось под кожу. Ещё одно её признание легло камнем на шею. Дженна нравилась мне, и я находил её недурной собой, но я дурачил её каждым очередным поцелуем. Даже тем, что собирался дать, вложив в него всю искренность своих чувств.

Девушка прослезилась, окончив свою скромную оду. Я поднялся с места, аплодируя вместе с остальными, когда она обняла меня крепко-крепко, прижавшись так, будто я должен был раствориться в доли секунды.

После этого мы посидели ещё немного. Я больше не пил, довольствуясь тем малым, что успело подействовать на мою больную голову. Мы с Дженной потанцевали под незатейливую музыку неизвестной нам обоим группы, мотивы которых вернули меня к мыслям о Джо. Нечто похожее пришлось бы ей по вкусу. Обнимая Дженну и чувствуя её голову на своем плече, я вспомнил о том, как застал Джо беззаботно танцующей в своей комнате, будто ничто в мире её не волновало, и это заставило меня улыбнуться.

Проследил сообщения, когда мы возвращались автобусом домой. Девушка спала на моей плече, в то время как я проверял, когда Джо в последний раз была в сети. Пятнадцать минут назад. Мысленно послал её к чёрту. Мысленно извинился. И смирился.

— Должен признать, это было неожиданно, — сказал я, когда мы возвращались домой. Я мечтал поскорее провести Дженну домой, чтобы вернуться к себе и запереться там с мнимой надеждой на то, что все оставят меня в покое.

— Думала, тебе не понравиться, но рада, что всё прошло отлично.

— Почему ты так думала?

— Элла сказала, что ты ненавидишь все праздники, а день рождение — в два раза больше. Планов у меня было гораздо больше, но посоветовавшись с твоей сестрой, я остановилась на этом. Если честно, я ожидала, целый вечер выслушивать твоё недовольство всем этим, потому что…

— Знаю. Это было у меня в планах, но я передумал. Сам не ожидал, что у меня получиться так хорошо себя вести, — мы с Дженной вместе засмеялись. — Хотя Элла была права. Я ненавижу всё это.

— Нет, ты ненавидишь себя.

— Прости, что? — я думал, мне послышалось, когда девушка улыбнулась, посмотрев с насмешкой в глазах, будто знала обо мне больше, чем я мог подумать, и это возвышало её надо мной в разы.

— Все в школе знают про тебя и Нэнси Кэмпбелл. Её смерть должно было расстроила тебя, но, сколько лет уже прошло, а ты никак не можешь сдвинуться с места. Ты мне нравился и раньше, Фред, но я считала тебя немного… — она не знала, как помягче сказать «фрик». — Закрытым в себе.

— И что тебя заставило изменить своё мнение? — я и не заметил, как сложил руки на груди, приняв оборонительную позу. Я звучал вызывающе, но Дженну это, кажется, лишь больше смешило.

— Твой поступок. Он заставил меня подумать о том, что за твоей замкнутостью прячется парень в разы лучше тех, с которыми я встречалась. Это словно две твои стороны. Имеешь дело с одной, прими к сведению, что придется смириться со второй. В последнее время я чувствую, как мне всё тяжелее с этим справляться.

Я задержал дыхание, дожидаясь момента, когда Дженна произнесет те самые слова, что я так мечтал услышать, но теперь страшился. Но она не спешила доводить дело до конца. Прежде, чем она продолжила, успел подумать о том, что бросать меня в мой же день рождения было бы слишком подло даже для неё, хотя не стал бы отрицать не смог бы я выкинуть нечто подобное (хотя бы потому, что не знал, когда у Дженны был день рождения). И всё же непонятно откуда появившееся волнение сдавливало мне горло. Почему-то стало неприятно перед лицом долгожданных слов прощания.

— Ты думаешь, что люди тебя не замечают. Но это не так. От всех всё равно не скроешься. И ты можешь думать, что я достаточно глупа, чтобы не замечать всего, но… Я знаю тебя не меньше, чем ты меня, невзирая на то, что ты не открываешься никому. Ну или почти никому, — краем глаза уловил, как тыльной стороной ладони девушка вытерла слезы. Затем набрала в легкие побольше морозного холода, но на этом закончила.

— О чем это ты? — я был несколько озадачен её последним предположением. Всё сказанное прежде было правдой, которую не было смысла отрицать. И Дженна второй раз за вечер поразила меня, на этот раз своей проникновенностью. Я чувствовал себя странно — смесь облегчения и внутренней тяжести осели на дне моей мелководной души.

— Не важно, — мы остановились перед домом девушки. В одной из комнат горел свет. Её брат был дома. Отец опять в отъезде. — Ещё раз с днем рождения тебя, Фред. До встречи, — Дженна поцеловала меня в щеку, оставив липкий след на коже и ушла, оставив в замешательстве.

Домой я возвращался не спеша. Физически не было сил для раздумий, что запутались в поставленных сетях пьяного дурмана, что не до конца отпустил меня. Жутко хотелось спать, а вместе с тем ненавидеть Джо, что вопреки всему я почему-то не мог делать, взваливая в который раз вину на себя. Меня воротило от мысли об ужине с родителями. Не хотелось ничего, только лежать в спальне, изучая потолок, что было не интереснее, чем жить моей жизнью.

Приблизившись к дому, меня насторожил выключенный свет во всех комнатах. Посмотрел на часы — всего полдесятого вечера. Для ужина было поздно, но даже в обычные дни никто ещё не спешил ложиться спать в столь ранее время.

Открывая двери собственными ключами, я почувствовал некий страх, что пробежал легким холодком по коже. Ладони вспотели, телу вдруг стало жарко. Оказавшись внутри, я не стал запирать двери за собою. Минул прихожую, оставаясь в верхней одежде, и прошел в гостиную. Там было тихо и темно. Я намеревался включить свет, как в дальнем углу комнаты зажглись огоньки, осветившие лицо, которого я сперва не узнал. Мне стало жутко страшно, и я был очень близок к тому, чтобы начать вопить (чего я, конечно, не сделал бы), чувствуя приближение паники, наступавшей подобно лавине. Лишь, когда излюбленный мелодичный голос стал напевать «Happy birthday to you», я выдохнул с облегчением.