Марионетки в зазеркалье (СИ) - "Extyara" - Страница 46

Чуя резко открыл глаза. Мягко мерцал перед ним монитор рабочей станции. Похоже, он задремал, подложив под голову папку с материалами. Чуя посмотрел на часы, стрелки замерли где-то между пятью и шестью. Тупая боль отдавалась в затылке, пальцы затёкших рук неприятно покалывало, во рту пересохло. Чуя медленно выпрямился и потянулся. Поднялся на ноги и прошёл на кухню. Жадно, словно сутки не пил, он опустошил половину бутылки минералки и только потом обратил внимание на царящую в доме тишину. Чуя выглянул в коридор, плаща и обуви Дазая не было. Видимо, тот куда-то ушёл и не стал его будить.

Чуя обошёл дом и, убедившись, что никого, кроме него, нет, отпер неприметную дверь кладовой. Он сдвинул коробки, следом пыльный плетёный коврик и потянул за ручку, открывая дверь в полу, ведущую в тёмный подвал. Он обнаружил её совершенно случайно вечером минувшего дня, когда решил сложить в кладовую старые инструкции по настройке рабочей станции, что захватил с собой на всякий случай с прежнего места работы, чтобы те не мешали под рукой и не мозолили глаза.

Широкие деревянные потёртые ступени уходили в темноту. Чуя достал маленький карманный фонарик, включил его и направил луч вниз. Лестница упиралась в вымощенный каменными плитами пол. Дальше во тьму вёл широкий коридор.

Чуя закрыл дверь кладовой и спустился вниз. Ступени тихо поскрипывали под ногами, отзываясь на каждый его шаг. Стены тоннеля были укреплены деревянными балками. Свет фонарика выхватывал из темноты то железные крючья, торчащие из стен, то почерневшие от сырости, прогнившие деревянные ящики, сваленные в кучу в углу, то нити паутины, то обрывок верёвки, брошенный прямо на полу и вытянувшийся вдоль тоннеля.

Чуя не успел далеко отойти, как тоннель вильнул в сторону. На стене едва различались следы стёртой краски. Как бы Чуя ни старался, прочесть надпись, ему не удалось. В стене у угла он рассмотрел кладку. Грязно-рыжие кирпичи, перепачканные цементом, сильно контрастировало с серой каменной стеной тоннеля. Чуя протянул руку, чтобы коснуться кладки, с помощью которой, видимо, скрыли дверь или ответвление тоннеля, и только тогда заметил, что забыл надеть перчатки, поспешив исследовать подвал, пока Дазая нет поблизости.

Чуя досадливо поморщился, но возвращаться не стал. Оставив поворот за спиной, он двинулся дальше, освещая себе дорогу. Тоннель уходил вниз под небольшим уклоном, воздух стал тяжёлым и влажным, на стенах в щелях и трещинах видна была зеленоватая плесень.

Вскоре Чуя наткнулся на узкий дверной проём. Сама дверь отсутствовала, остались лишь обломки проржавевших петель. Перешагнув высокий порожек, Чуя оказался в небольшом слабо освещённом каменном мешке. Запрокинув голову, он обнаружил круглый люк вверху на высоте не меньше трёх метров. Сквозь узкие прорези в нём проникал дневной свет.

Через разломанные и местами раскрошенные плиты под ногами пробивалась бледная почти белая поросль. Чахлые побеги тянулись к слабому свету. В углах залегли тени, в выбоинах и углублениях скопилась вода, образуя грязные мутные лужи.

В темноте напротив едва угадывались очертания двери. Чуя посветил фонариком, луч света выхватил из темноты большую железную дверь и засов в припаянных к ней петлях. Чуя сделал пару шагов вперёд, желая рассмотреть её поближе, когда камень у него под ногами резко ушёл в землю. Раздался громкий щелчок, с душераздирающим лязгом с потолка вниз сорвалась толстая решётка, перегораживая дверной проём за его спиной. Чуя рванулся назад, ухватился за прутья и дёрнул на себя. Решётка не поддалась, тогда он попытался толкнуть её в обратную сторону, наваливаясь плечом, что не принесло никакого эффекта. Он резко выдохнул и отдёрнул руки. Ладони его были покрыты коричневыми хлопьями ржавчины. Чуя вытер их о штанины, пачкая одежду, подхватил с пола обронённый фонарик и направился к противоположной двери.

Замочная скважина, как и ручка, на ней отсутствовала. Единственным запором, судя по всему, служил тяжёлый засов. Эту дверь можно было открыть только с этой стороны, если вообще можно было открыть. Чуя ухватился пальцами за влажное покрытое склизкой плесенью железо и попытался приподнять засов. Но сколько бы усилий он ни прикладывал, тот и не думал сдвинуться хотя бы на миллиметр: ни вверх, ни в какую-либо сторону. Решив, что он припаян намертво, Чуя оставил эту затею, вновь вытер скользкие пальцы об одежду и окинул взглядом камеру.

Из стены торчали узкие железные скобы. Импровизированная лестница вела вверх и начиналась с высоты полутора метров. Чуя убрал фонарик в карман, ухватился за нижнюю скобу и попытался подтянуться, упираясь ногами в стену. Ботинки скользили по заплесневелым камням. Он рывком подался вперёд и вверх, отталкиваясь от стены, и ухватился второй рукой за расположенную выше железку. Подтянувшись на руках, Чуя вновь упёрся ногами и перехватился. Когда он, наконец, сумел поставить ногу на самую нижнюю скобу, он дал себе время отдохнуть. По стене напротив его лица медленно ползали некрупные чёрные слизни.

Чуя зажмурился, глубоко вдохнул влажный воздух, выдохнул. С досадой прикусил губу: во рту обосновался привкус гнили, и избавиться от него сейчас не было возможности. Крепко держась за чуть ребристые холодные влажные скобы, Чуя поднялся к самому люку. Просунув пальцы в щели, он ухватился и попытался сдвинуть крышку в сторону, но ему удалось лишь чуть приподнять её. Он ещё несколько раз с силой толкнул, но что-то удерживало её с противоположной от больших петель стороны, вероятнее всего, замок.

Чуя устало вздохнул и смахнул лезущие в глаза волосы тыльной стороной ладони, чтобы не перепачкать ещё и лицо. Он не представлял, где находится люк, и есть ли смысл звать кого-нибудь на помощь. Дорога обратно была перекрыта решёткой, телефон остался в доме.

— Чуя? — услышав раздавшийся совсем близко голос Дазая, он вздрогнул от неожиданности и прислушался: не показалось ли.

Дазай позвал его ещё раз, видимо, вышел искать, не застав дома.

— Я здесь, — отозвался Чуя, вновь хватаясь за решётку и толкая крышку люка.

Поблизости послышалось шуршание листвы под ногами Дазая.

— Здесь — это где? — с недоумением поинтересовался тот.

— Вниз посмотри, — велел Чуя, когда ботинки напарника оказались в его сильно ограниченном поле зрения, растопырил пальцы и пошевелил ими.

Дазай подошёл ближе, присел на корточки и разгрёб руками опавшую листву. Мелкая труха осыпалась Чуе прямо на голову.

— Ты как там оказался? — спросил тот, касаясь его пальцев, после холодной промозглой камеры и скользких мокрых скоб, они показались ему почти горячими.

— Потом расскажу, — пообещал Чуя. — Я пробовал сдвинуть люк, но его что-то держит с твоей стороны. Наверное, какой-нибудь замок или засов, посмотри, можно ли его открыть.

Дазай отпустил его пальцы и молча зашелестел листвой, а потом и вовсе пропал из виду.

— Что там? — выждав с минуту, спросил Чуя.

— Замок, попробую сбить, — отозвался Дазай, вновь появляясь в зоне видимости с увесистым камнем в руках.

Где в саду он отыскал такой солидный валун, Чуя не предполагал, да и думать об этом ему сейчас как-то совсем не хотелось. Он отпустил крышку люка, крепче ухватился за скобы и сдвинулся чуть в сторону.

Дазай размахнулся и опустил камень на дужку замка, от удара по всей подземной камере прошёлся гул, дробясь и отражаясь эхом от стен. Чуя зажмурился и стиснул зубы: гул, рождаемый каждый ударом, казалось, звучал внутри его головы. Сверху ему на волосы осыпалась мелкая труха, земля, хлопья отслоившейся ржавчины.

Наконец, железо лязгнуло в последний раз. Дазай подцепил и поднял крышку, петли издали тихий скрежет. Чуя ухватился за протянутую ему руку и позволил тому фактически вытянуть себя наружу.

Оглядевшись по сторонам, он убедился, что оказался в дальнем углу своего сада. Дазай какое-то время наблюдал за ним, а потом протянул руку и стряхнул труху с его волос.

— Оставь, — отмахнулся Чуя, — я просто сейчас приму душ и всё это к чертям смою.