Скарабей (СИ) - "May Catelyn" - Страница 27

— Значит, я ошибалась, вы ко мне ничего не испытываете… — тихо произнесла она, будто бы для самой себя.

Он не мог больше выдержать, не мог ей солгать в этом-самом главном.

— Я люблю тебя Александра…, но….- признание звучало безнадежным прощальным эхом.

— Свою одержимость и убеждения Вы любите намного больше… — закончила она его оборванную фразу, не в силах услышать еще одно невнятное оправдание.

— Я не тот человек…, который может подарить счастье. Но, я верю, что Вы обязательно встретите мужчину, способного это сделать, мисс Кент… — произнес он наконец, как приговор, вернувшись к тошнотворно-деликатному "Вы".

Дождь все шел и шел, будто решил залить все узенькие дорожки живописного Мелборна, окончательно превратив в кашу. На лепестках поздних садовых цветов дрожали капли, потоки воды громко скатывались в водосточные трубы. Алекс впоследствии смутно помнила как она очутилась в прихожей, сняла с вешалки плащ, и распахнув дверь, не оглядываясь побежала к своей машине.

— Надо успокоиться, надо взять себя в руки, — повторяла Алекс, но узкая дорога все время расплывалась в мутных линзах вновь прорвавшихся слез. Ей совсем не хотелось ехать несколько часов в таком расстроенном состоянии в Лондон, но и в Мелборне она не собиралась оставаться ни минутой дольше.

«Увы, порой не все должно складываться так, как мы хотим, ради нашего же блага…» — в голове до сих пор звучали его слова.

Увидев при выезде на шоссе указатель с надписью «Кембридж-10 миль», она решительно повернула руль. Ей нужна хоть какая-то передышка, чтобы побыть наедине со своей болью, прийти в себя, осознать суть произошедшего и по возможности здраво взглянуть на вещи…

Разве кто-то обещал ей, что древнее проклятье растворится разом, если она найдет способ встретиться с Уильямом, сделает попытку объясниться с ним, расскажет о своих чувствах?

Нет же! Все сложилось так, как должно было, согласно тысячелетнему сценарию, — Алекс горько усмехнулась. Может стоило рассказать Уильяму то немногое, что она поняла о проклятии Мхотепа? Или он воспринял бы это, как попытку удержать его рядом, заставить поверить его, взрослого мужчину и серьезного ученого в ее «воображаемую реальность»?

В памяти вдруг очень ярко предстали слова отца, сказанные им во время одного из напряженных разговоров, незадолго до ее последней поездки в Каир. Александра догадывалась, что он не терял времени даром, старательно выясняя причину ее маловразумительного разрыва с Альбертом и подавленного настроения на протяжении всего лета.

«Хочешь стать второй миссис Лэм? Одна уже попробовала, да не выдержала прелестей жизни с этим фанатиком-египтологом и сбежала от него к молодому коллеге. А что ты удивляешься? Я навёл справки о человеке, в которого имела несчастье влюбиться моя собственная дочь. Ты что думаешь, тот давний скандал на весь Кембридж всеми забыт? Нужно ли тебе все это, девочка моя? Тебя ждёт с Альбертом красивая история с чистого листа, без шлейфа сплетен и скелетов в шкафу. Вы оба молоды и создадите прекрасную семью, родите мне здоровых внуков!»

При том памятном разговоре, отец посчитал нужным выложить все собранное досье на Уильяма, посвятив в самые неприглядные подробности его скандального развода с женой. Как оказалось, она бросила Лэма ради аспиранта с его же кафедры, вскоре после трагической смерти их маленького сына. Ребёнок был нездоров с рождения, требуя не только внимания, но и всех душевных сил родителей. Увы, привыкшая блистать, а не отрекаться от своих желаний, молодая женщина не хотела с этим смириться, и возложив всю мнимую вину на мужа, стала искать утешения в виде мужского внимания и выпивки, которое не заставило себя долго ждать. Так продолжалось несколько лет, Лэм терпел ее измены, посвящая себя заботам о сыне, занимаясь рутинной книжной работой и преподаванием, не позволяя себе мечтать о выезде на раскопки. Сразу после смерти мальчика и окончания мучительного бракоразводного процесса, Уильям уехал в длительную экспедицию на Ближний Восток, а попросту говоря — сбежал от преследующих его слухов и сочувственных взглядов университетских коллег.

Однако, вся эта история произошла уже давно, и Алекс наивно полагала, что Уильям отпустил от себя свое прошлое, намереваясь начать новую жизнь вместе с ней. Но как оказалось, он даже не рассматривал такой вариант, предпочитая оставаться в своем благородном и несчастном одиночестве.

В том, что откровения Лабиринтов были истиной, Александра не сомневалась вплоть до сегодняшнего дня, хотя ее это искренне удивляло. Она — переставшая верить в Санту и эльфов раньше всех своих сверстников, поднимавшая на смех любые суеверия и сверхъестественные истории!

Возможно, она слишком сильно прониклась мистикой, окружавшей найденную усыпальницу. И что если все ее видения — это не больше, чем действие неизвестного современной науке сильнодействующего токсина, которым были обработаны камни?

Истории известны случаи, когда археологи, находившие нетронутые гробницы, становились жертвами непонятной «болезни», вызывавшей бред и галлюцинации. Всему, что с ней произошло могло быть вполне научное объяснение… И почему ей сразу не пришло это в голову, ведь она привыкла оценивать любую информацию и факты довольно критически.

Александра поняла, что окончательно запуталась в своих мыслях, чувствах и поступках. Сейчас ей хотелось лишь одного- поскорее убежать от всего этого, ехать не сворачивая все дальше и дальше…

Внезапно в горле пересохло, к ней подступила уже знакомая дурнота. Именно так она чувствовала себя после возвращения из Лабиринтов, когда перепуганный до смерти мистер Мохаммад вместе с охранником нашли ее без сознания на полу музейного хранилища, кое-как приведя в чувство нашатырем и водой, а потом ещё бледную и слабую усадили на лавочку во внутреннем дворике музея.

За окном машины, к счастью, уже появились живописные улочки старого университетского Кембриджа. Александра поняла, что сейчас ей просто необходимо остановиться и подышать свежим воздухом. Дождь давно закончился, небо выглядело ярким, умытым, солнечным. Она припарковалась у маленького городского сквера, стараясь побыстрее отогнать слабость, которая вдруг напомнила ей о событиях в Каирском музее. Алекс с удовольствием, маленькими глотками вдыхала наполненный озоном воздух, касаясь мокрых глянцевых листочков на кустах. Да, было абсолютно правильным решением не ехать в таком подавленном состоянии сразу домой в Лондон, а побродить здесь немного.

Впервые она побывала в Кембридже со школьной экскурсией. В этом городе с легким оттенком чопорности, время будто бы остановилось. Ещё тогда ее поразили величественные здания, видевшие на своем веку сотни необыкновенно талантливых людей, изменивших мир, старинные плиты, по которым она ступала, казалось хранили в себе бесчисленные секреты и тайны. Видимо в тот момент у маленькой Алекс впервые пробудилась тяга к истории.

Хотя для своей дальнейшей учебы она выбрала Оксфорд, ее внутренняя связь с Кембриджем никогда не прерывалась. Но сегодня, она чувствовала себя здесь заблудившейся странницей, пытавшейся ухватиться за нечто знакомое и близкое, заглушить в душе саднящее эхо разбитой мечты. Мечты о самом дорогом и любимом человеке, для которого с этим городом было связано так много: и хорошего и трагического.

Внезапно, что-то маленькое и легкое приземлилось ей под ноги, Алекс увидела первый символ приближающейся осени. Она подняла желтоватый лист и нежно расправила его на ладони. Вся жизнь — это неизбежность: сонная зима сменяется весной надежды, яркое лето сгорает в кострах прекрасной и печальной осени. Всему свое время, у каждого своя история и свой путь. Сегодня Уильям ясно сказал ей об этом, и она его услышала. Пусть все будет так, как он считает правильным, это его выбор. Она попробует выстроить свою жизнь без него, она спрячет свою боль вместе с этим листком в страницах рукописи, которую никогда больше не откроет….