Миссия для чужеземца (СИ) - Малицкий Сергей Вацлавович - Страница 60

Во время схватки с белу, Сашку не оставляло ощущение, что он сражается с Лукусом. Белу оказался опасным противником. Стрелы, выпущенные из клееного деревянного лука, едва не пробивали барьер. Бросив все силы на защиту от стрел, Сашка добрался до противника в полуобморочном состоянии и был располосован узким мечом. Усталость проникла в тело и больше не уходила. Он почувствовал ее, когда очнулся, и подумал с тоскою, что противник все еще впереди на том же изгибе каменной тропы.

Сашка постарался успокоиться. Ран и шрамов на теле по-прежнему не оставалось, но он даже прикоснуться не мог к коже в том месте, где черканул узкий клинок. Ничего нет, это иллюзия, мысленно успокаивал себя Сашка, но тело не верило, потому что помнило боль. Настоящую боль. Сашка встал, окинул себя взглядом. Штаны, разодранные от колен в лохмотья и прихваченные ремнем, на котором висело несколько ножей. Босые разбитые ноги. Меч в правой руке и меч за плечами, не раз принимавший на себя удары по спине. Его противники могли хвалиться доспехами, он - свободой движений! Усмехнувшись, Сашка мысленно обратился к наставнику, сетуя, что он считает отсутствие доспехов преимуществом и даже испытывает неловкость перед соперниками. Но тот вновь ничем не обнаружил своего присутствия. Сашка вспомнил мать, и звериная тоска засочилась в сердце. Нет. Он мотнул головой. Успокоиться и идти вперед.

Он пошел навстречу сопернику, выпрямившись во весь рост. Остановил первую стрелу, сжег тетиву, так что вторая упала белу под ноги, и сошелся с ним на мечах. Белу мог гордиться искусством фехтования. Сашка уже отличал мастера от подмастерья. Но умение белу строилось на соблюдении канонов и правил, а Сашке требовалась победа любым способом. И чем быстрее, тем лучше. Отбив с десяток виртуозных ударов, Сашка метнул левой рукой нож и вдогонку послал клинок. Подождал, пока побежденный исчезнет, и пошел дальше.

Теперь тропа вела его между двумя каменными стенами, сложенными великанами из грубо обработанных валунов. Меч звякнул, когда Сашка коснулся морока. Кем бы ни оказался следующий противник, тропа не оставляла шансов воспользоваться зыбкостью собственных границ.

На страже каменного коридора стоял нари. Зеленокожий гигант отличался от всех нари, побежденных Сашкой в сотнях схваток. Мягкая кольчуга редкого плетения струилась по его плечам, кольчужный шлем прикрывал голову, но двигался нари так, словно носил одежду из легкой ткани! Он мастерски управлялся с двумя мечами! Сашка остановился, пораженный мерцанием клинков, обратившихся в сверкающие веера. Снял с пояса нож и метнул. Нари не дрогнул, а нож ударился о стальную преграду и отлетел в сторону. Сашка поднял меч и замер. Попытался разобраться в сверкающем мельтешении, погрузиться в него, найти изъян в великолепной технике. Он понимал, что не сможет даже парировать такие удары, что уж тут говорить о нападении. Расслабился, замедлился и уловил амплитуду. Почувствовал, что успеет проникнуть между сверкающими окружностями, если будет достаточно быстр. Неестественно быстр!

Сашка попробовал. Сделал резкое движение вперед, когда правый клинок нари пошел вниз, а левый еще только набирал высоту. Тычок в незащищенную переносицу врага. Тычок, который потребовал мгновенного усилия, почти разрывающего сухожилия. Тело не могло двигаться так быстро. Но у него получилось. Конец лезвия на пол-ладони вошел между глаз нари, и хотя летящий вперед клинок в левой руке противника уже срезал с Сашкиного предплечья мышцы и сухожилия - это уже был удар по инерции. Согнувшись от дикой боли, сжимая покалеченную руку и выронив меч, Сашка увидел, что воин валится на спину и тает, тает на тропе.

Плохо, подумал Сашка, зажимая страшную рану и напряженным усилием воли приглушая боль. Он понимал, что цена побед чрезмерна. Что не только бесчисленные варианты гибели, но и раны делают его беспомощным перед сколько-нибудь серьезным противником. Какая уж тут неуязвимость? Получалось, что задача дойти до какой-то неведомой цели никак не совпадала с пожеланиями наставника. Или цель путешествия заключается в том, чтобы вывернуть Сашку наизнанку, заставить нахлебаться крови, чужой и собственной? Вытряхнуть из него жалостливость и слюнтяйство? Неужели не было другого способа?

Сашка разжал пальцы и осмотрел руку. Уродливый шрам тянулся от локтя до запястья. Он знал, что след клинка нари скоро рассосется, но боль уйдет не сразу. Сашка взял меч в левую руку и пошел навстречу следующему бойцу.

Шаи появлялись на тропе редко. Схватки с ними не отнимали много сил. Приходилось уклоняться от дубин и подрубать сухожилия на неимоверно длинных руках. Добродушные существа двигались с ленцой, не слишком подчиняясь создателю иллюзии. Но последний шаи отличался от предыдущих. Он пренебрег доспехами и размахивал перед собой секирой с двумя лезвиями, звякая острыми навершиями о каменную кладку. Нечего было и думать отбить удар, дотянуться до огромных рук, обежать противника справа или слева. Сашка метнул все оставшиеся ножи. Они вошли шаи в горло, в глазные впадины, в грудь, а тот все шел вперед, брызгая слюной и кровью, пока не упал на камень у ног победителя. Сашка пошевелил изуродованной рукой, перекинул в нее меч и двинулся дальше.

Тропа вела на каменный мост. За блеснувшим внизу обрывком реки начиналось что-то похожее на крепостную стену, а на мосту стояло существо, с которым пока еще Сашке сражаться не доводилось. Последний противник перед следующим, непреодолимым.

Глаза привычно выхватили оружие. Узкий чуть изогнутый меч на поясе и небольшой щит на левой руке. Правая сжимала серебристое копье. Древко начиналось от черной перчатки, а выше тянулся длинный и изящный наконечник, который словно светился изнутри. Завороженный сиянием оружия, Сашка не сразу рассмотрел самого воина. На первый взгляд, на мосту стоял обычный человек, ничем не отличающийся от жителя Эйд-Мера. Возможно, под длинной, стянутой кожаным поясом курткой скрывались легкие доспехи. Но лицом противник отличался от человека так же, как ювелирное украшение от грубой глиняной безделушки. Более всего он походил на иконописные лики, которые проглядывали с потемневших досок в переднем углу теткиного дома. Тонкие черты казались совершенными. Глаза смотрели спокойно. Сашка сделал шаг на мост, поднял меч и начал медленно приближаться. Наверное, это ари, внезапно подумал он. Единственное существо, с которым я не сталкивался. Теперь понятно, отчего их не любят в Эйд-Мере. Это спокойствие слишком похоже на презрение.

Сашка прошел четверть моста, когда вдруг понял, что не знает, как отражать атаку. Отсутствие готовой схемы странным образом успокоило. Он почувствовал, что напряжение в коленях и локтях исчезло, дыхание успокоилось. Остановился, повернулся боком и замер. И тогда двинулся воин. Он сделал три шага и резким движением послал копье вперед. Удар оказался стремительным. Сашка с трудом отвел копье в сторону, но воин уколол снова. Человек не мог ударить так быстро. С ужасом Сашка понял, что не успевает. Его меч все еще оставался впереди, а белое жало копья уже летело в живот. И вместо того чтобы попытаться уйти, отбить удар, Сашка пропустил копье внутрь себя. Дыхание замерло у гортани, и, насаживаясь на древко, он шагнул навстречу противнику и рубанул по серым раскосым глазам, в которых, как ему показалось, мелькнуло мгновенное удивление. Воин запрокинул голову и повалился навзничь. Сашка удивленно посмотрел на наконечник копья без следов крови, медленно задышал. Боль не приходила. Он провел дрожащей ладонью по животу и понял, что даже не ранен. Вспомнились слова наставника, что он мог бы сделаться прозрачным для стрел. Зачем все это? - пришло в голову. Ведь ни один из этих фокусов я не смогу применить в реальной жизни? И если это игра, для чего меня испытывают болью и отвращением к самому себе?

Он прислонился к каменным перилам и отдышался. В крепостных воротах стоял следующий воин. Сашка поднял меч и пошел вперед. И вскоре рухнул на камень, истекая кровью. А потом еще не меньше двух дюжин раз.