Звезда печали и любви - Агаджанян Самсон - Страница 43

— Ты давно приехала?

— В обед прилетела. Я к вам зашла, а ваша соседка сказала, что вы здесь. Елена Владимировна, что с вами?

— Сердце что-то прихватило. Здесь, в больнице работает мой однокашник и он заставил меня подлечиться. Ирочка, я слышала, ты стала чемпионкой, поздравляю. Я очень рада за тебя.

— Спасибо, Елена Владимировна… Олег пишет?

— Нет, доченька. С того времени ни одного письма не было. Это меня тревожит. Я боюсь за него.

— Не надо бояться, все будет хорошо. Я уже подсчитала, сколько ему осталось служить. Ровно полгода. Он на мой выпускной вечер должен успеть.

Елена Владимировна погладила ее руку.

— Какая ты красивая!

Ира долго сидела у нее. Ушла лишь тогда, когда в палату заглянула медсестра, чтобы сделать вечерние процедуры.

На следующий день Ира вытащила из домашнего холодильника все деликатесы, которые приносил отец, положила их в пакет, отнесла в больницу. Когда Ира выложила продукты на тумбочку, Елена Владимировна запротестовала:

— Ирочка, да куда ты столько? Они же дорогие!

— Угощайте своих подруг, я еще принесу.

Каждый день Ира заходила к Елене Владимировне. Однажды та сказала:

— Ирочка, ты загляни к нам. В почтовом ящике должно быть письмо от Олега.

— Правда? — возбужденно спросила девушка.

— Мне сон приснился.

Ира, не долго думая, вскочила, направилась к двери.

— Ты куда?

— За письмом.

Она не шла, а бежала. Когда открыла ящик, то от увиденного замерла. В ящике действительно лежало письмо. Она взяла его, узнала почерк Олега. Не помня себя, прибежала в больницу, влетела в палату и громко крикнула:

— Елена Владимировна, письмо!

Ира протянула ей конверт и увидела, как задрожали ее руки. Письма было два. Одно из них Елена Владимировна протянула Ире.

— Это тебе.

Ире не терпелось прочитать письмо. Она быстро распрощалась с Еленой Владимировной и сразу же за порогом больницы вытащила письмо. Она читала и перечитывала его, искала слово «люблю», но его не было.

Через два дня Елену Владимировну выписали, Ира отвезла ее домой.

Больше двух недель она не появлялась в спортшколе. Обухов терпеливо ждал. Для него было важно, чтобы Ира пришла сама. Поняв, что он этого не дождется, решил позвонить. Трубку подняла мать Иры.

— Добрый день, Дарья Александровна. Можно Иру к телефону?

— А ее нет.

— А где она?

— Затрудняюсь ответить. Пришла из школы, сказала, что идет к подруге. А что ей передать?

— Скажите, что я звонил и спрашивал, когда начнем тренироваться.

— Константин Петрович, я слышала от Иры, что она больше гимнастикой заниматься не будет.

— Она об этом так и сказала? — с тревогой спросил он.

— Как только приехала с чемпионата, так и сказала. И я ее поддерживаю. Думаю, с нее хватит и этого титула.

— Дарья Александровна, пожалуйста, пусть она мне позвонит или придет в спортшколу.

— Хорошо, — ответила та.

Обухов положил трубку и задумчиво посмотрел в окно. За окном, словно кружась в хороводе, падали крупные хлопья снега. Под них было легко думать. Он попытался спрогнозировать дальнейшую карьеру Иры. Он прекрасно понимал, что до следующей Олимпиады она не дотянет. Но года два с успехом может выступать на всех крупных соревнованиях. Если она уйдет, то он останется ни с чем. Талантливых девчонок, которые могли бы превзойти Иру, у него не было. Была надежда на одну, но та быстро сошла с дистанции. С уходом Иры придет конец и его карьере. И все-таки он ждал ее, и когда Ира действительно вошла в тренерскую, у него появилась маленькая надежда, что она вернется в большой спорт.

— Здравствуйте, Константин Петрович. Вы меня вызывали?

— Да, Ира. Хотел уточнить, когда мы приступаем к тренировкам.

— Константин Петрович, я устала. Спортом больше не хочу заниматься.

— И это говоришь ты, ты, у которой еще полно сил?! На следующий год первенство Европы, потом Спартакиада народов СССР, матчевые встречи…

Она прервала его:

— Поймите, я устала! Честно, устала. Я устала жить не как все. Вчера впервые за много лет у Елены Владимировны я от души поела пельменей, а после съела полторта. И как вспомню, что опять надо сбрасывать вес, опять голодными глазами смотреть на пирожные, от которых без ума, становится дурно. Больше мне никаких титулов не надо! Я хочу жить нормальной человеческой жизнью.

— Жаль, что Олега Ивановича здесь нет. Сказал бы тебе одно слово, и ты бы сразу побежала на тренировку.

Она с любопытством посмотрела на тренера.

— И какое же слово?

Обухов лукаво улыбнулся.

— Волшебное слово.

— Скажите.

Он отрицательно покачал головой. Она серьезно произнесла:

— Я знаю, о чем вы говорите. И если бы он это слово сказал, я бы тут же стала тренироваться.

— А если он его напишет? Будешь тренироваться?

— Да.

— У тебя его адрес есть? Нет? Он не пишет?

— Пишет, но адреса не указывает. Говорит, военная тайна.

Обухов сразу догадался, что Олег в Афганистане, хотел ей об этом сказать, но вовремя остановился и робко спросил:

— А может, будешь тренироваться?

— Нет. В школе у меня выпускной год, а я сильно отстала. Надо подтянуться. Мне стыдно, что учителя ставят мне пятерки с закрытыми глазами. Я хочу их получать за свой труд. Да и к экзаменам в институт надо готовиться.

— Тебя и так в любой вуз возьмут.

— Вот этого и не хочу. Хочу сама, своим трудом, чтобы никто меня не упрекнул.

Когда Ира ушла, Обухов нашел телефон Олега, позвонил его матери. Елена Владимировна сказала, что обратного адреса сына не знает. И все-таки Обухов не хотел примириться с мыслью, что больше в спортзал Ира не войдет.

Он вышел к своим ученицам и грустно посмотрел на них. Немного постоял, потом вернулся в тренерскую, переоделся. По дороге зашел в магазин, купил бутылку водки. Дома налил полный стакан и одним залпом выпил.

Нет, он не жаловался на свою судьбу. Добился звания заслуженного тренера СССР, о котором даже во сне не мечтал. И это благодаря Ире. Но с уходом ее из большого спорта он терял не просто спортсменку, а незаурядную личность, с которой ему было интересно не только работать. С Ирой он чувствовал уверенность в себе как в тренере, был уважаемым человеком не только в родном городе, но и далеко за его пределами.

* * *

Ира шла домой. На душе у нее было легко. Она расставалась с большим спортом не так, как об этом говорили знаменитые спортсмены, которые в слезах рассказывали, как тяжело и больно им покидать большой спорт. У нее была мечта: просто быть рядом с любимым человеком и никуда от него не отлучаться. При мысли, что ей предстояли бы длительные сборы и все это время она была бы в разлуке с ним, ей стало не по себе. А то, что не сбылась ее мечта стать олимпийской чемпионкой, то после письма Олега она успокоилась. Теперь у нее было только одно желание — скорее бы вернулся Олег!

Ира посмотрела на часы и решила по дороге домой зайти к матери. Еще издали, возле университета, увидела мать. Та явно кого-то ждала. «Наверно, знакомую», — решила она и ускорила шаг, хотела позвать ее, но увидела, как возле матери остановилась белая «Волга». Из машины вышел высокий мужчина, он поцеловал мать в щеку и открыл дверцу. Мать села в машину. Когда мужчина сел за руль, мать наклонилась к нему и поцеловала его в губы. Целовались они долго.

Ира стояла в оцепенении и, пораженная увиденным, смотрела вслед машине. Ей показалось, что это сон. Она медленно пошла домой. Голова шумела, а увиденное стояло перед глазами. Дома она продолжала думать об этом. «Неужели мама на такое способна?»

Отец был в командировке в Москве. Она с нетерпением стала ждать возвращения матери. Время было позднее, а ее не было. Ира сидела в задумчивости, когда раздался телефонный звонок.

— Ирочка, здравствуй! Это я.

— Папа, ты откуда звонишь?

— Из гостиницы. Как у вас дела?