Возрождение - Кинг Стивен - Страница 67
- Предыдущая
- 67/86
- Следующая
– Норма, я хотел бы познакомить вас с Джейми Мортоном. Он пробудет с нами по крайней мере до завтрашнего дня, а потом приедет на более длительный срок этим летом.
– Рада знакомству, – сказала она и протянула руку. Я пожал ее.
– Ты не представляешь, какой победой для Нормы является рукопожатие, – заметил Джейкобс. – Она с детства испытывала глубочайшее отвращение к прикосновениям людей, верно, дорогая? Заметь, это проблема не физическая, а психологическая. И все-таки она излечилась. Мне кажется, это любопытно, не так ли?
Я сказал Норме, что также рад знакомству, задержав ее руку в своей чуть дольше принятого. Увидел, как в глазах женщины мелькнуло беспокойство, и тут же ее отпустил. Излечилась, но, судя по всему, не до конца. Это тоже было любопытно.
– Мисс Ноултон сказала, что привезет вашу пациентку на ужин чуть раньше, мистер Джейкобс.
– Хорошо, Норма. Спасибо.
Она вышла. Мы начали есть. Пища была легкой, но камнем падала в мой желудок. Напряженные до предела нервы покалывали кожу. Джейкобс ел медленно, будто издеваясь надо мной, однако в конце концов отодвинул пустую тарелку. Он хотел было взять еще кусок хлеба, но, посмотрев на часы, передумал.
– Пойдем со мной, – сказал он. – Думаю, тебе пора увидеть свою старую знакомую.
На двери на другой стороне коридора висела табличка «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА КУРОРТА». Джейкобс провел меня через большой кабинет с пустыми столами и полками. Дверь во внутреннюю часть офиса была заперта.
– Помимо сотрудников охранной фирмы, которые находятся здесь круглосуточно семь дней в неделю, мой штат состоит только из Руди и Нормы, – объяснил он. – И хотя я доверяю им обоим, не вижу необходимости вводить их в искушение. А искушение подсматривать за ничего не подозревающим человеком весьма сильно, не так ли?
Я не ответил. Не был уверен, что смогу. Мой язык напоминал кусок старого пыльного ковра. В комнате находилась дюжина мониторов, расположенных тремя рядами по четыре в каждом. Джейкобс нажал кнопку с надписью «РЕСТОРАН, КАМЕРА 3».
– Мне кажется, нам нужна именно она, – произнес он жизнерадостным голосом. Эдакий гибрид пастора Дэнни и хозяина ярмарочного аттракциона.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем на экране появилось черно-белое изображение. Ресторан был большой, столов на пятьдесят, но занят оказался только один. За ним сидели две женщины, однако сначала я мог видеть только Дженни Ноултон, потому что другую женщину загораживала Норма, которая, наклонившись, разливала по тарелкам суп. Дженни оказалась красивой темноволосой женщиной лет пятидесяти пяти. Я заметил, как ее губы шевельнулись, произнося слова благодарности. Норма кивнула, выпрямилась и отошла от стола, и тогда я увидел, что стало с моей первой любовью.
Если бы я писал роман, то мог бы сказать нечто вроде: «Хотя годы не могли не изменить ее и тяжелый недуг не мог не оставить своей печати, ее красота никуда не исчезла». Мне жаль, что я не могу этого написать, потому что если я начну лгать, то все рассказанное мной до этого потеряет смысл.
Астрид была старухой в инвалидной коляске, с бледным лицом, обтянутым кожей, и застывшим взглядом темных глаз, равнодушно взиравших на еду. Ее спутница прикрыла голову подруги большой вязаной шапкой вроде шотландского берета, но та соскользнула набок, обнажив лысый череп с пробивающимся белым пушком.
Астрид взяла ложку костлявой рукой, состоявшей, казалось, из одних сухожилий, и снова ее положила. Темноволосая женщина что-то сказала, и бледное существо кивнуло. От этого движения берет съехал в сторону еще сильнее, но Астрид, судя по всему, ничего не заметила. Она зачерпнула ложкой суп и медленно поднесла ко рту. Вытянула губы, чем напомнила мне покойного Бартлби, который так брал у меня с ладони кусочки яблока, и втянула в себя из ложки то немногое, что удалось донести, не пролив.
Мои колени подогнулись. Если бы перед мониторами не стоял стул, я бы точно грохнулся на пол. Джейкобс стоял рядом, сцепив скрюченные руки за спиной, и покачивался вперед-назад с легкой улыбкой.
И поскольку я пишу не роман, а скорее правдивый отчет о событиях, свидетелем которых стал, должен признаться, что испытал тайное облегчение. Мне не придется выполнять свое обещание дьяволу, поскольку ничто не могло вернуть к жизни женщину в инвалидной коляске. Рак, этот питбуль, вцепился в нее мертвой хваткой и уже не отпустит, пока не порвет на куски.
– Выключи, – прошептал я.
Джейкобс наклонился ко мне:
– Прошу прощения? Мои уши не так хорошо слышат, как рань…
– Ты меня отлично слышал, Чарли. Выключи это.
Он выключил.
Мы целовались под пожарной лестницей «Юрика-грэйндж», и снежинки, кружась, падали вниз. Астрид вдувала мне в рот сигаретный дым, игриво скользя кончиком языка по моей верхней губе, а потом по десне под ней. Я сжимал рукой ее грудь, хотя толстая куртка мешала что-то нащупать.
Целуй меня вечно, подумал я. Целуй меня вечно, чтобы мне никогда не пришлось узнать, что с нами сделали годы и во что тебя превратили.
Но ни один поцелуй не длится вечно. Она отстранилась, и я увидел пепельное лицо, обрамленное мехом капюшона, мутные глаза и вялый рот. Язык, который ласкал мне губы, был черным и шелушащимся. Я целовал труп.
А может, и нет, потому что губы раздвинулись в улыбке.
– Что-то случилось, – сказала Астрид. – Правда, Джейми? Что-то случилось, и Царица скоро будет здесь.
Я дернулся и, задыхаясь, проснулся. Я ложился спать в нижнем белье, а теперь стоял голым в углу. В правой руке я держал ручку, которая раньше лежала на тумбочке у кровати, и тыкал себя в левое предплечье, где разрасталось небольшое созвездие синих точек. Я бросил ручку на пол.
Это все из-за стресса, подумал я. Из-за стресса у Хью случился приступ призматиков в округе Норрис, а сегодня стресс испытал я. К тому же я не сыпал соль себе в глаза. И не очнулся с забитым землей ртом.
Четверть пятого утра. Самое плохое время: слишком поздно, чтобы вернуться в постель, и слишком рано, чтобы вставать. Я привез с собой две сумки, и из той, что поменьше, вытащил книгу, а затем, устроившись у окна, открыл ее. Подобно тому, как я ел суп и салат Нормы, не чувствуя вкуса, глаза заскользили по строчкам, не понимая их смысла. В конце концов я отложил книгу и просто уставился в темноту, дожидаясь рассвета.
До которого было еще далеко.
Я позавтракал в апартаментах Джейкобса… если один тост и полстакана чая можно назвать завтраком. Чарли, напротив, разделался с фруктовым салатом, омлетом и красивой горкой жареной картошки. При его-то худобе, даже странно, куда все девалось. На столике у двери стояла шкатулка красного дерева. В ней, как он сказал, лежали его исцеляющие инструменты.
– Я больше не использую кольца. В них нет необходимости, раз моя артистическая карьера закончена.
– И когда ты собираешься начать? Я хочу покончить с этим и убраться отсюда.
– Очень скоро. Твоя старинная подруга много дремлет днем, но плохо спит ночью. Вчерашняя ночь была для нее особенно трудной, потому что я сказал мисс Ноултон не давать ей лекарства, которые она принимает, поскольку они подавляют мозговые импульсы. Мы все сделаем в Восточном зале. В это время суток мне там нравится больше всего. Если бы мы с тобой не знали, что Бог – это доходный и самодостаточный конструкт мировых церквей, то утреннего света было бы почти достаточно, чтобы снова обратить нас в веру.
Он наклонился вперед, пристально глядя на меня.
– Ты вовсе не обязан участвовать во всем этом. Я видел, как ты расстроился вчера вечером. Твоя помощь понадобится летом, а сейчас мне вполне достаточно Руди или мисс Ноултон. Почему бы тебе не уехать? Поезжай в Харлоу. Навести брата и его семью. А когда вернешься завтра, увидишь совершенно другую Астрид Содерберг.
- Предыдущая
- 67/86
- Следующая
