Одинокая леди - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" - Страница 46

• Предыдущая
• 46/109
• Следующая

— Почему ты так сделал?

— По двум причинам. Во-первых, теперь две недели стоят уже пять кусков, а не три с половиной. Во-вторых, Джон обещал, что с тобой будут обращаться со всем уважением, и я ему в этом верю. У него хорошая репутация.

— И что же мы теперь будем делать?

— Примем контракт.

— Хорошо, — согласилась я... И мы подписали контракт.

Джон Стайлз, действительно, внес в роль, которая раньше была даже не ролью, а так, мельканием, что-то такое, что сразу же изменило ее в корне.

Теперь мой персонаж был уже не примитивной хищницей, привлекающей мужчин своим телом, а перепуганная большим городом и отчаявшаяся девчонка, пытающаяся выжить в нашем страшном обществе, используя единственный отпущенный ей природой талант — пленительное тело. И все же, даже в таком прочтении, роль оставалась крохотной, и поскольку мне не нужно было много над нею работать и у меня оказалось много свободного времени, я коротала его, блуждая по студии, наблюдая за съемками других эпизодов.

Джон оказался хорошим режиссером. В свойственной ему отменной манере разговаривать с людьми — негромкий голос, вежливость и внимание — он умудрялся все держать под жестким контролем. Ни внезапных панических ситуаций, ни накладок, ни накачек. Он спокойно переходил от одного отснятого эпизода к другому и начинал снимать его точно по графику, постепенно складывая фильм.

Когда я закончила свой последний эпизод, он подошел ко мне.

— Вы отлично сыграли, Джери-Ли. Спасибо.

Это вы дали мне возможность сыграть, — ответила и. — Спасибо! Он улыбнулся.

— Вы идеально подходили для этой роли, и я не мог допустить, чтобы мой брат спугнул вас и вы бы ушли.

— Я рада, что вы вмешались.

— Что бы вы сказали, если бы я пригласил вас сегодня поужинать? — спросил он. — Завтра съемок нет.

— О'кей, — ответила я, стараясь не показать удивление.

Он ни разу даже намеком не продемонстрировал, что в его отношении ко мне присутствует какой-то особый интерес.

— Я могу заехать за вами около восьми вечера.

— Чудесно.

— Мы едем в «Двадцать одно» — вы не возражаете? — спросил он, когда я уселась в машину.

— Замечательно, — ответила я. — После развода я ни разу не была в этом ресторане.

Чак встретил нас у самой двери.

— Мистер Стайлз, — сказал он и тут заметил меня. Его глаза чуть заметно округлились. — Привет, миссис Торнтон!

Он кивком подозвал метрдотеля.

— Мы оставили мистеру Стайлзу столик в главном обеденном зале на втором этаже, — сказал он ему.

— Но я заказывал в баре, — сказал Джон. Чак чуть заметно покраснел от смущения.

— В баре сегодня много народу, — сказал он торопливо. — Думаю, что наверху вам будет удобнее.

— Ничего страшного, Чак, — сказала я. — Не беспокойтесь.

— Ваш бывший здесь, миссис Торнтон, — сказал он тогда. — А единственный свободный столик в баре как раз напротив его столика.

Джон быстро взглянул на меня и сказал:

— Я заказывал в баре.

Бар, действительно, был переполнен. Мы проследовали за официантом к своему столу. Уолтер был с Джорджем Фоксом. Он не заметил нас, пока мы не уселись. А когда заметил, поднялся и подошел к нам.

Я подставила ему щеку, он поцеловал, и я представила его Джону. Они пожали друг другу руки, демонстрируя сдержанность людей, работающих в узком мире искусства, но мои ноги вдруг ослабли.

Уолтер улыбнулся мне и сказал:

— Джордж сообщил мне, что у тебя все обстоит хорошо. Я очень рад.

— Мне повезло.

— Просто у тебя есть талант. Я это всегда говорил, — он внимательно посмотрел на Джона. — Как продвигаются дела с вашей картиной?

— Успешно. Мы заканчиваем здесь и уезжаем в конце недели на побережье.

— Ты тоже едешь, Джери-Ли?

— Нет, я уже отснялась.

— Я позвоню, — сказал он. — Приятного аппетита. Я проследила глазами за тем, как он идет к столу, и подумала, что выглядит он немного усталым.

Правда, он всегда был немного усталым. Вечная усталость, как мне казалось, стала непременным условием его существования.

— А почему бы вам... — перебил мои мысли Джон.

— Что — почему бы? — спросила я.

— Не поехать на побережье с нами?

— Но это смешно. Ради чего?

— Уехать. Мне кажется, вам не помешала бы перемена обстановки.

— Возможно, и не помешала бы. Но я не могу себе позволить такую поездку. Мне просто необходимо крутиться в городе и подыскивать себе новую работу.

— Работа есть и там, на побережье.

— Мой агент считает, что у меня больше шансов именно здесь. Он не советует мне уезжать, если только я не получу предложение конкретной работы.

— Агенты любят держать своих клиентов в пределах досягаемости.

— Но мне нужна более существенная побудительная причина, чтобы решиться.

— О'кей, как насчет такой? Потому что я хочу, чтобы вы поехали.

Я молча смотрела на него.

— Никаких обязательств, — сказал он быстро. — Я не мой братик.

Я медленно покачала головой.

— Нет... пока нет. — Я сделала глоток вина, потому что во рту внезапно пересохло, — Может быть, попозже... Когда я обрету уверенность, что все в моих руках.

— Что — все?

— Все. Я сама.

— Но, как мне кажется, у вас все замечательно.

— Я этого пока не знаю.

— Чак умнее, чем мы с вами, — сказал он внезапно. — Было бы лучше, если бы мы поднялись наверх.

Я почувствовала, что на глаза вот-вот навернутся слезы, и постаралась улыбнуться.

— А знаете, пожалуй, вы совершенно поавы. Мы оба рассмеялись этой нехитрой шутке, и после того все пошло не так уж и плохо — в конце концов!

Было около часу ночи, когда вдруг зазвонил телефон. Я только что начала проваливаться в сон и взяла трубку, еще не разлепив, глаза.

— Ты одна? — это был Уолтер. Я наконец, выбралась из полусна:

— Да!

— Я должен был позвонить тебе, — он умолк на мгновение, и я услышала, как глубоко в его груди что-то запело, захрипело. Он все еще курил совершенно запойно. — Когда я увидел тебя в ресторане, мне захотелось сказать тебе так много...

Я потянулась за сигаретой и зажгла ее. Зажигалка громко щелкнула, и он настороженно переспросил:

— Ты точно одна?

— Я одна.

— Мне показалось... что-то там... какой-то звук.

— Господи, просто зажигалка, — я начала раздражаться.

Одним из самых неприятных моментов в наших отношениях было его неиссякаемое желание знать все, что я делаю и думаю в каждую минуту на протяжении всего дня. И ночи.

— Я устала. Ты разбудил меня. О чем таком безумно важном ты хотел бы узнать, что позвонил мне среди ночи? — я знала, что он в городе уже почти месяц.

— Я просто хотел узнать только... Ты спишь с Джоном Стайлзом?

— Нет! — ответила я, даже не успев подумать. И только потом рассердилась. — И, кстати, какое значение имеет для тебя — сплю я с ним или нет? Даже если сплю, это не твое дело!

— Огромное значение — я бы не хотел, чтобы тебя использовали.

— Никто меня не использует. И тот факт, что я поужинала с ним, вовсе не означает, что я с ним сплю.

— А в городе говорят нечто иное. И говорят, чтоон заплатил тебе за съемки вдвое больше, чем до этого предлагал другим.

— Кто этот таинственный «говорят»? Джордж Фоке? Уолтер не ответил.

— Джорд старый кобель. Он пытается втравить тебя. Скорее всего, он просто не может успокоиться, оттого что Джон считает, будто я стою как актриса в два раза больше, чем кто-либо еще.

— Я знаю Джона Стайлза. У него репутация человека, который не платит просто так.

— Ты путаешь его с братом Тони.

— Нет, не путаю, — сказал он упрямо. — Я слышал, что он гораздо хуже брата. Но в своей манере — тихой сапой, так сказать.

— Я поверю, когда сама увижу. А пока он вел себя со мной безукоризненно. Как истинный джентльмен, — я вдавила сигарету в пепельницу. — И если это единственная причина, по которой ты позвонил среди ночи и разбудил меня, то позволь мне вернуться ко сну. Я устала.

• Предыдущая
• 46/109
• Следующая