Мастер ветров и вод - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 41

• Предыдущая
• 41/54
• Следующая

— Зачем?

— Я буду разносить её по кирпичику. Они должны были вылечить Соню, а не убить.

— Нила, на основании одного подозрительного звонка нельзя разносить по кирпичику целую больницу! Нила, это вообще мог позвонить какой-нибудь придурок, которому охота пощекотать себе нервы.

— Нет. — Я налила себе ещё амаретто, выпила, закусила каким-то одиноким крекером. — Звонок был правдив, Соня умерла. А значит, мой фэн-шуй её не спас. Марк, ты хоть понимаешь, что это означает?

— Что?

— Что я вовсе никакой не мастер. — Слова выплёскивались из меня вместе с пьяными слезами. — Ни-ка-кой. Знаешь, мой учитель Ван То мог оживлять и умерших людей, и умершие дома, таков был его талант, такова связь с миром сил и энергий! А я… На что гожусь я, если не спасла подругу? Пожалуйста, поедем в больницу. Я хочу видеть ту докторшу, которая нагло лгала мне в глаза.

— Нила, ты знаешь, который час?

— А это имеет значение?

— Да. Половина второго ночи! Тебя никто в больницу не пустит. К тому же ты пьяна.

— Я не пьяна, я просто расстроена. Ничего ты не понимаешь. Ху-дож-ник.

— Мы поедем в больницу завтра. Тебе надо проспаться, отдохнуть…

— Марк!

— Что?

— Можно, я останусь у тебя? Постели мне на диванчике, ладно? Я не смогу сейчас вернуться в Сонин особняк. Мне страшно.

— Я тебя никуда и не отпущу.

— Это хорошо. Только не домогайся меня, ладно?

— Очень надо.

— Ой, я что, уже выпила весь амаретто? Кажется, это было моим последним вопросом.

Дальше в моей памяти зиял глубокий провал.

Я проснулась оттого, что нечто странное щекотало мне лицо.

Я открыла глаза и ахнула. Передо мной стоял кузен Го и весело помахивал каллиграфической кистью. Видимо, ею он и щекотал мою щеку.

— Кузен?! — воскликнула я. — Как я рада тебя видеть!

— Милая моя кузиночка, — сказал кузен Го. — Похоже, ты опять попала в историю.

Он стоял передо мной, изумительный и прекрасный, одежды сияют снеговым серебром, волосы развеваются и струятся по плечам, как ленты чёрного шелка, в глазах любовь и печаль…

— В историю? — переспросила я. — Ты о Соне? Но тут я ничего не могу поделать. Она умерла, умерла! И никакой фэн-шуй тут не поможет.

— Ошибаешься, кузиночка, — мягко возразил Го. — Ты уже кое-что сделала, просто пока не знаешь об этом. Только вот беда: с одной стороны, сделанное тобою есть благо, а с другой… И не разобрать. Впрочем, ещё есть время, чтобы во всем разобраться. Кузиночка, я хочу немного попенять тебе.

— Что такое, Го?

— Какая ты невнимательная! А ведь я говорил тебе об этом. Помнишь: опасайся силы, скрытой за оболочкой из нефрита, берегись выходить из дома своей подруги в ночи, когда на небе нет луны, и покуда не вступай в борьбу с тем, чьи пальцы омочены кровью великих царей.

— Да, кузен, я помню твои предостережения. Но если б ты мог выразить их яснее! А то говоришь загадками, как древний пророк!

— Мне по сану положено говорить загадками. Не забывай, я теперь небожитель.

— Но для собственной кузины ты мог бы сделать исключение и прокомментировать собственные пророчества?

Го рассмеялся. Смех его был божествен, я душу отдала бы за то, чтоб почаще слышать этот смех.

— Маленькая лентяйка! — все ещё смеясь, сказал кузен. — Но так и быть, растолкую тебе, что смогу.

— Неужели есть то, чего ты не можешь, Го?

— Да. — Кузен посерьёзнел. — Не могу преступить воли высших божеств и не могу вернуться к тебе человеком во плоти.

— Го, милый, — пробормотала я. Слезы подступили к горлу. — Как же я люблю тебя, как мне тебя не хватает…

— Успокойся, милая, я всегда буду рядом, хотя, может быть, ты этого и не почувствуешь… Но вернёмся к моим мрачным пророчествам. Итак, предостережение первое: «Опасайся силы, скрытой за оболочкой из нефрита». Думаю, тебе будет просто его понять, если я скажу, что нефритовое облако-кулон весьма опасно.

— Так ты о кулоне, Го? О, спасибо за предупреждение! Я уже имела счастье испытать на себе его чёрную силу. И впредь буду осторожна.

— Будь осторожна, Нила. Ибо тебе ещё доведётся испытать на себе светлую силу этого кулона.

— Что такое ты говоришь, Го? Этот кулон — воплощённое зло, сгусток мрака и ужаса. Он отвратителен.

— У всякой вещи есть две стороны, кузиночка. Или ты забыла основу основ фэн-шуй? У Нефрита Желаний есть и светлая сторона. Её лишь нужно разбудить.

— Как разбудить?

— Тьма пробуждает тьму, а свет пробуждает свет. Думаю, ты поймёшь это, кузиночка.

— Свет пробуждает свет… Понять — не пойму, но запомнить — запомню, — улыбнулась я. — Значит, с Нефритом Желаний мне ещё доведётся столкнуться… Хорошо. Го, а что ты имел в виду, когда не советовал мне выходить из дома бедной Сони в ночи, когда на небе нет луны?

— Вокруг этого дома бродит беда и заглядывает и окна, милая кузиночка. И нет в том ни твоей вины, ни вины хозяйки этого дома. С самого начала жилище это было проклято, потому что выстроено на деньги вдов и сирот…

— Ай! — вскрикнула я, будто меня ужалили. — Соня ведь говорила, что перекупила этот особняк у какого-то магната, за нехорошие дела угодившего в тюрьму…

— Беда не только в этом, Нила. Тот человек, что построил дом, совершил за свою карьеру немало убийств (не своими руками, конечно, действовали его приспешники), а ещё довёл нескольких людей до самоубийства. Души убитых и самоубийц не нашли покоя ни на небесах, ни в подземном царстве, а потому Нефритовый Владыка Юй-ди повелел им искать справедливости на земле и мстить всем за свои загубленные жизни. Теперь эти души, получив разрешение от Нефритового Владыки, возвратились на землю. Это бесприютные духи-гуй, вечно голодные и мстительные. Они будут кружить около проклятого дома и строить свои козни.

— Гуй, — прошептала я. Вся китайская мифология всплыла в моей памяти. Духам-гуй там отводились не самые светлые страницы.

— Правда, есть нечто, что сдерживает этих духов, — продолжал кузен. — Они не выходят из подземных своих убежищ в те ночи, когда на небе ясно и ярко светит луна. Лунный свет обжигает их злые глаза. Поэтому не выходи из дома в безлунные облачные ночи, береги себя.

— Но я могу надеть талисман, охраняющий от злых духов, — сказала я. — Нужно из красных ниток сплести узел Двойной Удачи и надеть на запястье.

— Ты права. Но сила такого талисмана невелика, уж поверь мне. Её не хватит надолго. Так что лучше проявляй здравую осторожность.

— Хорошо, Го. Как жаль, что тебя нет со мной каждый час и каждую минуту! Ты бы меня защищал… Впрочем, что я говорю! Это постыдная слабость, прости меня за неё, Го! Я мастер фэн-шуй, я знаю все о потоках ци и ша, я умею управлять тёмной и светлой энергией, и мне ли просить защиты! Прости, прости, Го! Я благодарна тебе за предупреждение о духах-гуй, я не позволю им беззаконничать на этой земле и постараюсь очистить и защитить Сонин дом, хотя Сони больше нет…

— А вот это — третье, о чем я хотел тебя предупредить, — сказал Го и вдруг приник к моим губам поцелуем. Этот поцелуй был такой нежный и томительно-небесный, что я могла лишь страстно пискнуть и обхватить руками серебряные плечи Го, своего возлюбленного небожителя…

И вот тут я действительно проснулась. И поняла, с сожалением и недовольством открыв глаза, что обнимаю я не кузена Го и целует меня не кто иной, как Марк Косарецкий.

Я рванулась в сторону, окончательно просыпаясь, и, сгорая со стыда, поняла, что лежу нагишом в кровати Марка, а он, негодяй и совратитель, пристроился тут же и, естественно, гол как сокол.

— Нила! Нила! — вскричал Марк, вцепляясь в меня. — Не беги! Прости меня за то, что было, я с собой не совладал…

Я замерла, истерично натягивая на себя одеяло:

• Предыдущая
• 41/54
• Следующая