Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки) - "Kharizzmatik" - Страница 58
- Предыдущая
- 58/632
- Следующая
Вдруг я услышала шаги на лестнице. От испуга я затаила дыхание. Я не знала, кто это был. Возможно, доктор Каллен решил вернуться и продолжить наказывать меня. Может он решил, что всего этого недостаточно? Хотя, он ни разу не ударил меня, и это не могло не удивлять. Однажды я подслушала разговор Чарли по телефону. Он говорил, что ничто так хорошо и эффективно не ставит раба на место, как хороший удар по лицу. Может доктор Каллен решил вернуться и воспользоваться методом наказания Чарли?
Через несколько секунд шаги затихли, кто-то остановился возле моей двери. Мне казалось, что сердце вот-вот выскочит у меня из груди. Но тут я услышала, что этот кто-то развернулся, а еще через секунду открылась дверь в комнату Эдварда.
Боль во всем теле лишь нарастала. Я снова начала плакать. Эти адские боли и жжение не давали мне заснуть. Было такое ощущение, что кто-то взял нож и истыкал им все мои ноги.
В конечном итоге, изнеможение и усталость взяли верх – я задремала.
Что-то словно молния поразило мое тело, я вскрикнула и проснулась. Сначала, я даже не поняла, где нахожусь, и что со мной происходит. Тут я вспомнила, что мой рот заклеен куском скотча, поэтому мой крик получился сдавленным и еле слышным. Не будь у меня этой липкой ленты, я непременно бы разбудила своим криком Эдварда, а то и вообще весь дом. Я понятия не имела, сколько было времени, но за окном была кромешная тьма. Я услышала шум и попыталась открыть глаза. Я часто заморгала, пробуя таким способом привыкнуть к темноте, а заодно и избавиться от слез, которые текли из глаз. Спустя несколько секунд мне удалось разглядеть фигуру, стоящую посередине моей комнаты. Я попробовала пошевелиться. Мне так хотелось убежать… Но я была в ловушке.
Кто же это? Что сейчас будет?!
Но тут я, словно прозрев, увидела растрепанные волосы и грустные зеленые глаза…
Мы уставились друг на друга в изумлении. Наконец, он подошел ко мне и присел на корточки. Когда он протянул ко мне свою руку, я вздрогнула и вскрикнула. Я раньше не боялась Эдварда, но после всех этих изменений, которые произошли с доктором Калленом, я не знала, что ожидать и от него. Но, несмотря на мой протест, он дотронулся до меня и провел рукой по щеке. Он стал вытирать мои слезы. Потом он провел рукой по моему лбу, кончиками пальцев дотронулся до моего носа. Все это было так трогательно. Я с удивлением наблюдала за ним. Он проделывал эти нехитрые движения с такой лаской и заботой. В его глазах читалась любовь и нежность. Наконец, он дотронулся до моих губ и аккуратно отклеил скотч.
– Oh, la mia bella ragazza, – пробормотал он. – Я должен был убедиться, что с тобой все хорошо.
Его слова были мягкими, но голос был полон эмоций. Я уставилась на него, а из глаз снова хлынули слезы.
Он вздохнул.
– Я так сожалею об этом, черт возьми, – сказал он. – Ты не заслуживаешь этого, о, мой Бог, ты не заслуживаешь этого. Я ведь пытался предупредить тебя. Но он сумел поймать тебя в ненужное время в ненужном месте. Он ведь знал, что не нужно оставлять оружие на виду, особенно, зная, что ты будешь там, в его комнате. В любой другой день он бы все понял, он бы не поступил так с тобой. Но только не сегодня… Господи, неужели он сделал это дерьмо нарочно.
Я не произнесла ни слова. А зачем? Был лишь один вопрос…
Почему доктор Каллен сделал это со мной нарочно?
Я лишь вопросительно уставилась на Эдварда. Вздохнув, он провел рукой по своим волосам.
– Это годовщина, ммм… Черт! Почему я не могу произнести это?! – воскликнул он.
Затем он нежно провел рукой по моему лицу и простонал.
– Этот день… В этот день, в Чикаго, наша жизнь рухнула. Мы потеряли маму… Все мы в этот день не похожи на себя. Но папа буквально звереет. Он не может себя контролировать, запирается в комнате. Поэтому он и не пошел сегодня на работу.
Я кивнула и опустила глаза. Теперь я поняла, почему утром они были такими расстроенными. Эдвард не сказал, но я и так все поняла. Поняла, что их мама умерла. Как еще можно понять его фразу «мы потеряли маму»… Ни один из них никогда не упоминал о ней. Еще я вспомнила, как расстроился доктор Каллен, когда по пути из Феникса, я спросила о его жене. Я не знала ее имени, не видела ни одной фотографии. Возможно, было слишком болезненно смотреть на ее фотографии и понимать, что ее больше нет. Доктор Каллен сказал, что Эдвард был очень похож на мать. Поэтому я могла предположить, что у нее были волосы цвета бронзы и такие же умопомрачительные зеленые глаза. Я уверенна, что она была очень красива. Я задалась вопросом, что же с ней случилось. Но независимо от того, что произошло, это было очень неприятно и печально.
– Прости, мне жаль, но я не могу тебя развязать. Иначе, он убьет меня. Он сказал мне не входить сюда, но я должен был удостовериться, что с тобой все в порядке. Если он поймает меня здесь, будет только хуже, поверь. О, Господи! Он даже заставил тебя сжать руки в кулаки и замотал их скотчем, чтобы ты не смогла выскользнуть из наручников. Но, это же неправильно! Правда, это чертовски неправильно…
Я посмотрела на него… и я испытала шок. Его глаза были полны слез… Я не могла понять, почему он так заботился обо мне.
Почему он проявлял столько сочувствия?
В ответ на его фразы, я лишь кивала. Мне казалось, я была просто не способна говорить. В течение нескольких минут он просто сидел и пристально смотрел на меня. В его глазах была печаль и сострадание. Это одновременно успокаивало и поражало.
Он снова поднял руку и вытер мои слезы. Он вздохнул.
– Я вернусь к тебе утром, хорошо? Будь сильной, tesoro mio, все почти закончилось. Я клянусь тебе, я никогда не позволю ему снова проделать это с тобой.
Приклеив на место скотч, он кивнул и встал. Снова проведя рукой по волосам, повернулся и вышел за дверь.
Мое тело немного отошло. Наверное, привыкло к боли. Ноги перестали гореть, а вот запястья по-прежнему полыхали, причиняя боль. В итоге, мне потребовалось время, чтобы снова заснуть.
– Просыпайся, просыпайся, Изабелла, – услышала я голос доктора Каллена и быстро открыла глаза.
Его тон не был таким черствым, как вчера. От этого мне стало легче. Он присел на корточки и посмотрел на меня.
– Доброе утро, – сказал он.
Я кивнула, не желая думать о том, что веду себя невежливо. Но я не чувствовала, что утро было действительно добрым. Однако я решила, как и прежде, быть послушной, потому что у меня не было иного выбора. Доктор Каллен мог сказать мне, что небо зеленое, а трава фиолетовая…
И я обязательно с ним соглашусь.
Он протянул руку и взялся за уголок скотча на моем лице.
– Будет немного больно, я сделаю все очень быстро, – сказал он и резко сорвал скотч.
Я вскрикнула, потому что почувствовала адское жжение. Из моих глаз хлынули слезы. Мои губы пульсировали и горели. От скотча они сильно потрескались и высохли.
Доктор Каллен зашел ко мне за спину и, достав маленький ножик, разрезал скотч, которым были обмотаны мои руки. Затем он забрал платки, зажатые у меня в кулаках. Я попробовала пошевелить пальцами, но вскрикнула от боли. Они отказывались шевелиться от того, что были сжаты всю ночь.
Затем он расстегнул наручники. Я зашипела от боли. Наручники впились в мою кожу до крови, оставив на ней следы. Наконец доктор Каллен, развязав мои лодыжки, встал.
– Пожалуйста, отдохни сегодня. Хорошо? На ужин я что-нибудь куплю, – сказал он, пристально глядя на меня.
– Да, сэр, – спокойно ответила я. Это были мои первые слова, сказанные за все это время.
Мое горло жутко болело. То, что я не пила все это время, сказалось на мне.
Он кивнул. Он стоял и смотрел на меня, казалось, он собирался сказать что-то еще. Я посмотрела на него и увидела его глаза. Они были искрящегося синего цвета, в них снова было сочувствие и сострадание. Я была не в силах смотреть на него и быстро отвела взгляд. Сейчас я не нуждалась в сострадании… Вздохнув, он повернулся и вышел за дверь.
Несколько секунд я сидела, не шевелясь. Потом я попробовала дотронуться до своих ног и снова вскрикнула от боли. Слезы снова потекли из моих глаз. Все мое тело изнывало от боли.
- Предыдущая
- 58/632
- Следующая
