Из Багдада в Стамбул - Май Карл Фридрих - Страница 14
- Предыдущая
- 14/89
- Следующая
– Эпса! – позвал я.
Мне чудом удалось запомнить кличку пса. В дыре было тихо. Я раздвинул папоротники. И что же я увидел? Вернее, услышал. Глухое бормотание, потом показалась шевелюра, широкий нос, два глаза, потом две руки с длинными ногтями, дырявый мешок и, наконец, сапоги Колосса Родосского. Передо мной стоял Алло собственной персоной, цел и невредим!
Меня это обрадовало, ибо раз спасся один, значит, есть надежда, что уцелел кто-то еще из моих спутников.
– Алло, ты ли это? – вскричал я.
– Да, это я, – спокойно отвечал он.
– А где твоя собака?
– Убили, господин, – с грустью ответил он.
– А как ты уцелел?
– Когда все поскакали за тобой, никто не обратил на нас внимания, и я прыгнул в кустарник. И пришел сюда, поскольку помню, что говорил тебе, что надо идти вперед. Я знал, что ты появишься здесь, если беббе тебя не найдут.
– Кто еще уцелел?
– Это мне неизвестно.
– Мы должны подождать, пока кто-нибудь еще не найдется. Поищи мне убежище для коня.
– Я знаю очень хорошее место, господин.
– Здесь, в этой местности?
– Я здесь жег уголь. Иди за мной с конем!
Он с четверть часа вел меня вверх. Там возвышалась скала, густо заросшая ежевикой. В одном месте он развел кусты, и обнажилось углубление, в котором нашлось бы место для лошади.
– Здесь я жил, – объяснил он. – Привяжи лошадь вот здесь, я нарежу ей корма.
Рядом было врыто много бревен, которые раньше вполне могли служить ножками для столов, правда, по восточным обычаям, очень короткими ножками. К одной такой ножке я и привязал лошадь, при этом она целиком находилась в укрытии. Курда я застал за нарезанием травы.
– Иди вверх, господин, – попросил он, – снизу может кто-нибудь прийти. Я пойду следом, как только освобожусь.
Я последовал его совету и расположился так, что мог все видеть, а сам был незаметен. Через пятнадцать минут появился угольщик.
– Лошадь в безопасности? – спросил я, и когда получил утвердительный ответ, продолжал: – Ты, наверное, голоден?
Невразумительное бормотание было мне ответом.
– К сожалению, у меня ничего нет. Надо потерпеть до завтрашнего утра.
Он опять что-то пробормотал, а потом вкрадчиво спросил:
– Господин, а за сегодняшний день я получу два пиастра?
– Получишь четыре.
Теперь уже к бормотанию стали примешиваться радостные нотки, потом все вообще стихло. Настала ночь. И когда пропал последний луч уходящего дня, мне показалось, что по ту сторону просеки, лежащей от нас слева, между деревьями появилась какая-то фигура. Она была так расплывчата, что я приподнялся, чтобы удостовериться, не ошибся ли я. Курд старался держаться поближе к моему ружью. Я взял пса на поводок и пошел вперед.
Мне пришлось обогнуть изгиб просеки, но уже на полпути я заметил, что фигура переходит просеку. В несколько сильных прыжков я преодолел необходимое расстояние и оказался рядом с фигурой. Я хотел броситься на нее, но Доян удержал меня от прыжка. Он приветливо заскулил. Фигура услышала эти звуки и замерла в страхе.
– Кто это?
Две длинные руки вытянулись в мою сторону.
– Линдсей! Сэр Линдсей! Вы ли это? – крикнул я.
– О! Мистер! Это я! А вы? А! Это вы! Да!
Он был так рад, что обнял меня с несвойственной для него нежностью, попытался даже поцеловать, при этом его больной нос явно пострадал бы.
– Вот уж не думал, сэр Дэвид, встретить вас тут.
– Почему? Горилла… о нет, угольщик говорил, что мы должны были оказаться в этом месте.
– Но как вам удалось спастись?
– Хм! Это было как-то быстро. Лошадь подо мной убили, я упал и пополз в сторону, когда все ринулись за вами.
– Совсем как Алло!
– Алло? Он тоже так поступил? И он здесь?
– Там сидит. Пошли!
Я повел его на наш наблюдательный пункт. Курд был необычайно рад, увидев второго спасенного.
– Как вам удалось удрать? – спросил меня Линдсей.
Я все ему рассказал.
– А конь ваш невредим?
– Если не считать шишки.
– А моя лошадь погибла! Бедное животное! Я этих беб6е убью, всех прикончу!
– А ружье у вас осталось?
– Ружье? Вот оно, можете взять.
В темноте я его и не заметил.
– Как здорово, сэр! Это ружье просто незаменимо.
– У меня есть и нож, и револьвер с патронами в сумке!
– Как хорошо, что все это было не в седельной сумке! Но не знаете ли вы, уцелел ли кто-нибудь из наших?
– Едва ли. Халеф лежал под своей лошадью, а хаддедины оказались прямо среди беббе.
– О Боже, значит, все трое погибли!
– Подождите хоронить их, мистер! Аллах акбар, то есть Аллах велик, как говорят турки.
– Вы правы, сэр! Рано делать выводы, надо попытаться выяснить, может, они в плену, и тогда выручить их.
– Правильно, а теперь спать. Я так устал, столько бежал. Спать без одеяла! Проклятые беббе. Чертова страна!
Они с курдом быстро заснули. Я же пободрствовал какое-то время и из последних сил пошел наверх, к жеребцу. Потом и я прикорнул, приказав верному псу нести неусыпную вахту.
Сон мой был нарушен энергичным прикосновением к моей руке. Я окончательно проснулся. Утро уже занялось.
– В чем дело? – спросил я.
Вместо ответа курд указал на противоположный край кустарников – там стояла антилопа, видимо, намереваясь отправиться на водопой. Нам нужно было мясо и, рискуя привлечь к себе внимание выстрелом, я потянулся к ружью. Прицелился и нажал на спуск. При звуке выстрела Линдсей буквально подпрыгнул:
– Что такое? Где враг? Где? Кто?
– Вон он, там внизу лежит.
Он посмотрел в указанном направлении.
– А! Антилопа! Отлично! Ее можно отменно приготовить. Маковой росинки не было со вчерашнего полудня.
Алло побежал за дичью. Спустя несколько минут уже горел костер и жарилось сочное мясо. Его было столько, что хватило с лихвой и Дояну.
Во время завтрака мы приняли решение подождать до полудня, а потом провести расследование, как там ситуация с беббе. Во время нашего совещания Доян вдруг поднялся и посмотрел в сторону леса. Какое-то время он как бы пребывал в нерешительности, а потом прыгнул вперед, не «посоветовавшись» со мной. Я быстро поднялся, чтобы взять ружье и последовать за ним, но замер на месте, услышав вместо яростного лая приветливое повизгивание.
Вслед за этим к нам вышел мой маленький хаджи Халеф Омар, правда, без лошади, но в полном вооружении – с оружием, пистолетами и ножом за поясом.
– Слава Аллаху, сиди, что я нашел тебя и ты жив! – приветствовал он меня. – Мое сердце было полно заботой о тебе, но меня поила надежда, что твоего жеребца вряд ли кто-то может догнать!
– Хаджи! – закричал Линдсей. – О! А! Не убили! Прекрасно! Несравненно! Прямо к горячему!
Добрый Линдсей сразу же повернул дело в практическое русло. Халеф был немало обрадован увидеть живыми и невредимыми его, Линдсея, и своего хозяина; но не меньшую радость испытал он и от куска жаркого, преподнесенного ему англичанином.
– Как тебе удалось спастись? – спросил я его.
– Беббе стреляли по лошадям, – рассказал он. – И мою подстрелили, а я так и остался в седле. Они даже не поинтересовались нами, а все устремились за тобой. Аллах наградил их слепотой, и они так и не увидели, как скрылись курд и мистер. И я тоже высвободился, забрал оружие и убежал.
Какая невнимательность со стороны беббе! Они стреляли только по лошадям, чтобы захватить всадников живыми, и упустили их!
– А ты не видел хаддединов, Халеф?
– Я лишь видел, когда убегал, что их захватили.
– О, тогда нам нельзя терять времени. Надо их отбить!
– Подожди, сиди, дай я расскажу. Когда я спрятался надежно, то подумал: дай-ка я лучше понаблюдаю за ними, чем побегу дальше. Я залез на дерево, листва скрыла меня полностью. Там я пробыл до вечера, и только когда стемнело, я снова слез.
– И что же ты оттуда увидел?
– Беббе не собирались уезжать оттуда, они разбили лагерь. Я насчитал около восьмидесяти воинов.
- Предыдущая
- 14/89
- Следующая
