Монахи моря - Гарв Эндрю - Страница 18
- Предыдущая
- 18/37
- Следующая
– Сомневаюсь, – отозвался Митчел. – Они для этого слишком тупы и могут предусмотреть события только на несколько минут вперед, не больше. Это даже нельзя назвать – «думать». А вся эта чушь, как они захватят сменный катер? Ты когда-нибудь слышал что-нибудь подобное? И вообще, они даже не волнуются, им, похоже, все безразлично… Что за компания! Робсон молча пыхтел трубкой.
– Захвачены бандой юных головорезов!… – худое лицо Митчела побледнело. – Убийца, кровопийца-подлиза, проститутка и ребенок-недоумок! Боже, даже на берегу я не переношу таких типов! Но здесь… Это больше, чем я в силах вытерпеть… Поверь мне, Роб, я ненавижу этих сволочей. А от этого парня, Хайнеса, меня просто тошнит.
– Да, он самый противный ублюдок из всех, что я когда-либо встречал, – кивнул Робсон.
– Они все мерзавцы, потрясающие мерзавцы… Я не знаю, что произошло с этим поколением, Роб. Они все – потерянные люди.
– Я сомневаюсь, что они все хуже, чем наше поколение, Митч. Не все…
– Что? При теперешнем хулиганстве, поножовщине, при том, что они избивают людей на улицах, все крушат и ломают просто так, ради забавы?… Что же в них хорошего?
– Нужно быть справедливыми, – ответил Робсон. – Не все они такие.
– Но очень многие. Больше, чем было раньше. Робсон покачал головой.
– Митч, если ты спрашиваешь меня, то я отвечу так: в каждом поколении примерно одинаково и добра, и зла. Просто у нас, стариков, короткая память, и в этом вся проблема. И если мы начнем обвинять теперешнюю молодежь во всех грехах лишь потому, что кто-то из них действительно плох, то этим мы только покажем, что сами уже постарели. Я не думаю, что это правильный путь.
– А какой же путь, по-твоему, правильный?
– Надо дать им время самим во всем разобраться, так, как когда-то сделали мы… Мне кажется, этот бой не между стариками и молодыми, а только между молодыми, свой бой у каждого нового поколения. Добро против зла – очень просто. Это единственный путь противостоять… ну, например, таким, как Мейси или Хайнес… И сегодня среди молодых очень много хороших ребят, Митч, и они пробьются в конце концов.
Митчел пожал плечами.
– Хотелось бы мне, чтобы эти хорошие ребята оказались вдруг здесь… с автоматическими пистолетами!
Робсон устало улыбнулся.
– Ладно, запомни то, что я тебе говорил, Митч: гляди на вещи спокойнее… – он повернулся и полез по маленькой лестнице к оптической платформе, нужно было осмотреть прожектор.
Через некоторое время вернулась Рози, чтобы снова заступить на вахту. Она вышла на балкон взять у Бейкера бинокль и вместе с ним вернулась обратно. Она обнаружила, что может осматривать море и через окна световой комнаты, а тут было намного теплее, чем снаружи.
– Ну как, еще не показалась ваша призрачная яхта? – спросил Митчел у Бейкера.
Бейкер бесстрастно выдержал его насмешливый взгляд.
– Что-нибудь еще появится, у нас полно времени… – он остановился, глядя, как Робсон возится на платформе с линзами. – А что у вас в той бутылке?
Робсон посмотрел вниз сквозь перила.
– Технический спирт.
– А почему вы не моете их водой?
– Призмы закреплены в цементе, – пояснил Робсон. – Вода может разрушить его.
– А-а, понятно… – Бейкер все не уходил. – Рози, а ты была там, наверху?
– Нет…
– Тогда давай посмотрим… – он взобрался по лестнице на круглую платформу, Рози – за ним. Сделалось тесновато, но Робсон не стал жаловаться.
– А зачем они, эти штуки? – спросил Бейкер, проводя пальцем сверху вниз по поверхности одного из стеклянных трехгранников.
– Убери-ка руки, сынок, – остановил его Робсон. – Что же это получается: я буду их полировать, а ты – оставлять жирные отпечатки пальцев?
– Извините, – откликнулся Бейкер. – Но все равно, для чего они?
Робсон остановился.
– Ты действительно хочешь это знать?
– Конечно.
– Ну ладно. Они собирают свет электрической лампы, усиливают его в тысячи раз и сводят в прямой, почти не расходящийся луч… – Робсон сжал руки. – Замечательная вещь эти призмы, – действительно очень точная работа.
– Симпатичные, да? – высказалась Рози. – И так блестят!
– Сверлстоун – прекрасный маяк… Когда стоит хорошая погода, с мостика корабля можно увидеть свет над горизонтом за пятнадцать миль и даже дальше.
– Ого! – удивился Бейкер.
– Ведь это единственное, ради чего существуют все маяки: тысячи тонн камня, механизмы, склады, смотрители и все остальное, – только чтобы подавать световой сигнал.
– А что случится, если маяк погаснет?
– То же самое, что случалось и раньше, когда здесь еще не было башни. Конечно, это было очень давно… Тут закончило свою жизнь множество кораблей. В темноте, в туман, в шторм… Они, рифы, сами видите, расположились не очень-то удачно, как раз на подступах к Солмауту, именно там, где кораблю удобнее всего подойти к гавани… И так раз за разом… Представляешь, судно могло обойти благополучно весь мир, преодолеть тысячи и тысячи миль, и вот у самого дома, темной ночью, оно налетает на эти рифы и тонет. Сотни и сотни трагедий – большие и маленькие суда… Здесь могила многих прекрасных моряков… Да, в прежние времена это было место ужасных катастроф. Но теперь все в прошлом. Теперь суда проходят здесь совершенно безопасно, потому что риф обозначен, и капитаны точно знают, где находятся.
На Бейкера рассказ произвел сильное впечатление. Помолчав минуту, он спросил:
– Пожалуй, вам нравится быть смотрителем, да?
– Если бы мне это не нравилось, я не оставался бы здесь сорок пять лет, сынок.
– Я, наверное, тоже хотел бы стать смотрителем маяка, – задумчиво продолжал Бейкер. – Ведь это интересно, правда?
– Правильно, это интересная работа. От нее у тебя возникает ощущение, что ты тоже делаешь какое-то доброе дело. Ты полезен людям… Это лучше, чем воровать или убивать, как Мейси…
Тотчас же по лицу Бейкера пробежала тень, как будто окно в его душу захлопнулось. Доверительный тон беседы отца с сыном исчез, как и не было.
– Король никого не хотел убивать, – вступилась Рози. – Это был несчастный случай…
Митчел посмотрел на них снизу вверх.
– Суд не поверит в это. Судьи скажут, что он – убийца, и будут правы. Хладнокровный убийца…
– Он не убийца, – повторила Рози. – Пистолет выстрелил сам… – она продолжала защищать Мейси, но в ее голосе уже не чувствовалось той убежденности, что раньше.
Митчел покачал головой.
– По радио сказали совсем другое. Умышленное убийство… В любом случае ты же можешь увидеть это в его глазах. Он – бессердечный зверь. А разве он не угрожает все время пристрелить нас? Неужели ты веришь, что он этого не сделает, стоит кому-нибудь из нас хоть споткнуться? Думаю, он не способен даже на обыкновенные человеческие чувства.
– Способен… Он любит меня, – сказала Рози. Робсон с жалостью посмотрел на нее.
– Он выбрал странный способ доказать свою любовь, вот все, что можно здесь сказать. Впутал тебя в эту историю… Беда в том, что вы оба попали в плохую компанию и даже не понимаете, насколько плохую…
Рози презрительно фыркнула.
– Вы говорите то же самое, что и все остальные… Вечно мне читают мораль…
– Я только стараюсь помочь вам. Никогда бы не подумал, что такая неглупая парочка, как вы, свяжется с бандитами типа Мейси и Хайнеса. Но вы еще можете себе помочь, если захотите, конечно.
– Что вы имеете в виду? – не понял его Бейкер.
– Я имею в виду, что если вы сейчас поможете нам, это потом зачтется в вашу пользу. Тех двоих ждет то, что они заслужили, но вы – другое дело. Вы оба молоды, очень молоды. У вас еще есть шанс все исправить, если вы перейдете на нашу сторону.
Бейкер выглядел ошеломленным.
– Против Короля, вы хотите сказать?
– Правильно. Если бы вы помогли нам заполучить эту пушку…
– Нет, нет и нет! – оборвал его Бейкер. – Ты, наверное, просто спятил!
Приближающийся звук транзистора возвестил о том, то Хайнес поднимается вверх по лестнице из служебной комнаты.
- Предыдущая
- 18/37
- Следующая
