Дело сумасбродной красотки - Гарднер Эрл Стенли - Страница 1

• 1/40
• Следующая

Делла Стрит, стройная, длинноногая секретарша Перри Мейсона, ставя букетик фиалок на зеленый необъятный стол в кабинете шефа, со вздохом промолвила:

– Юридическая контора – ужаснейшее место на свете…

– Несомненно, – не поднимая головы от бумаг, отозвался Мейсон. – А нельзя ли узнать, что послужило причиной такого высказывания?

– Некая мисс Дорри Эмблер; если угодно, сэр…

– Я так понимаю, мисс Эмблер – это та, что надоедает вам в приемной, а? – Мейсон потер ладонью свои серые глаза и едва заметно улыбнулся.

– Она, твердит, что должна видеть вас немедленно, вот прямо сейчас…

– Гм. А сколько ей лет?

– Года двадцать три – двадцать четыре, в общем, что-то в этом роде.

– Как выглядит?

– Волосы каштановые, глаза карие, рост – примерно метр шестьдесят, вес – чуть больше пятидесяти килограммов, ну а фигура – восемьдесят шесть, шестьдесят один и снова восемьдесят шесть сантиметров в окружности.

– Ну-с, а теперь, – добродушно прищурился Мейсон, – самое время разобраться в твоем заявлении, что, мол, юридическая контора – ужаснейшее место на свете. С чего бы это ты, а?

– А вот с чего. Вы можете строить догадки сколько угодно, но, клянусь, так и не поймете, чего же хочет эта мисс Эмблер, по крайней мере, когда она заявит вам об этом лично.

– Я все же попытаюсь, – осторожно заметил Мейсон. – Так что ей нужно?

– Она хочет показать вам следы операции, – ответила Делла Стрит, упорно изучая свой жемчужный маникюр.

– Что-что?

– Следы операции…

– Что-то запрещенное врачебным кодексом, а, Делла?

– О нет. Она чувствует какое-то зловещее, пристальное внимание к себе и подозревает, что кто-то намерен поставить ее персону под сомнение, поэтому хочет доказать вам, что она – лицо подлинное, точнее, показать, что не самозванка. А сделать это собралась, демонстрируя шрам на месте удаления аппендицита…

– Это что, какая-то шутка? – озадаченно спросил Мейсон, откладывая в сторону папку с документами. – Или барышня хочет заложить фундамент для будущего вымогательства? Я, разумеется, не собираюсь позволять какой бы то ни было молоденькой женщине являться сюда и…

– Она хочет, чтобы при этом присутствовали свидетели, – отозвалась Делла, безмятежно глядя на шафрановый узор видавшего виды ковра.

Мейсон ухмыльнулся.

– Ну, тогда это как раз по части Пола Дрейка…

Полагаю, ее фигурку он сумеет оценить по достоинству.

– Вот и предоставьте это Полу. – Делла улыбнулась. – Глаз у него острый… Вызвать его?

– Давай-ка сначала поговорим с клиенткой. – Мейсон отогнул залоснившийся рукав пиджака над часами на своем запястье. – Стало любопытно взглянуть на эту загадочную мисс Эмблер…

– Воля ваша. Но прежде чем я приглашу эту особу сюда, вы должны узнать о ней еще одну вещь…

– Делла! – Мейсон нахмурил брови. – Я, знаешь ли, становлюсь очень подозрительным, когда ты поднимаешь суматоху из-за какой-нибудь ерунды. Вечно у тебя какие-то истории…

– Что ж, – сказала Делла Стрит, безупречная секретарша, – дело в том, что у нашей клиентки в сумочке револьвер…

– А ты откуда знаешь? – спросил Мейсон.

– Ну, точно-то я не могу утверждать, – ответила Делла, – просто передаю вам слова Гэрти…

– Герти, – улыбнулся Мейсон, – сидит себе в приемной, на глазок оценивает входящих клиентов, а сверх программы выдает еще и особое мнение о них… У нее, право же, очень богатое воображение.

– Согласна, – сказала Делла, поправляя свои прекрасные ореховые волосы, – но дело в том, что мисс Эмблер положила в приемной свою сумочку на пластиковое кресло, и когда она наклонилась за каким-то журналом, то задела сумочку локтем, а пластик этот скользкий, словно кусок мыла… Сумочка упала, и ка-ак ударится о пол, стук был такой, как от тяжелого металлического предмета. Герти говорит, что при этом мисс Эмблер вздрогнула, засуетилась, стала оглядываться, проверяя, не слышал ли кто…

– А что, Герти не выдала себя? – заинтересованно перебил секретаршу Мейсон.

– Герти – особый экземпляр, – отмахнулась Делла, – вы же знаете. У меня такое ощущение, что глаза у нее располагаются по всему телу, но при этом она сохраняет самую бесстрастную физиономию, и вам ни за что не узнать, что же она видит..: Ну и вдобавок, воображение у Герти такое, что она может взять пуговицу и к ней привязать собственно пиджак, а уж потом опишет вам и фасон пиджака, и что там в его карманах… А содержимое этих карманов всегда связано с некой романтической драмой – это особая милая черта Герти.

– А как в этом случае? – увлеченно продолжал спрашивать Мейсон, небрежно вертя в своих крупных пальцах карандаш.

– О, этот случай! – рассказывала Делла. – По версии Герти, Дорри Эмблер – невинная молодая девушка, приехавшая в большой город. Ее обманул большой отвратительный зверь-волчище, а потом, заботясь о своем спокойствии, попросту бросил девушку на произвол судьбы.

Ну а Дорри надумала с помощью револьвера рассчитаться с ним за вероломство… Соблазнителю теперь придется выбирать из двух зол наименьшее: либо он женится на ней, либо получит пулю в лоб в Форрест-Лоуне…

Мейсон покачал головой.

– Герти следовало бы разобраться с этой историей детальнее!

– О, но ведь она и разобралась. Герти уже вылепила для этой love history мужчину и снабдила его всем набором чувств, весьма типичных для самой Герти…

Итак, по версии нашего многоглазого Аргуса в юбке, мужчина в этом деле, которым вы, кажется, заинтересовались, – сын весьма состоятельного промышленника. Его папаша подыскал для своего драгоценного отпрыска богатую да, видно, не слишком милую невесту…

А молодой человек на самом-то деле влюблен в Дорри Эмблер, но он не осмеливается ослушаться отца, который, разумеется, прибегнул к старинной классической угрозе: лишить ослушника состояния… Сам-то юноша, к сожалению, бесхарактерный, этакий тип папенькиного сынка.

– А как насчет самой Дорри? – поинтересовался Мейсон.

– О, Дорри, согласно версии нашей Герти, весьма решительная молодая особа, умеет мыслить самостоятельно и не намерена позволять папаше распоряжаться ее жизнью и разрушать ее счастье… Вы, шеф, конечно, знаете этот тип женщин, от которых веет чудесный свежий воздух, словно они вошли в комнату с мороза…

– Делла, вряд ли невинная девушка такого типа даст себя обольстить юноше, у которого нет характера, нет воли…

– А вот об этом вы уж спросите, пожалуйста, у Герти, – рассмеялась Делла. – Для себя она уже сочинила мелодраматическую историю, и вряд ли удастся ее изменить. Уж если Герти что-то западет в голову, то это навсегда… Вы можете, сэр, вложить ей в ухо динамит, запалить шнур и снести взрывом часть головы, но идея, овладевшая Герти, останется в неприкосновенности…

– Ну что ж… – Мейсон побарабанил пальцами по столу, рассеянно глядя, как танцуют пылинки в солнечном снопе, падающем из окна. – Ну что ж, из всего этого я заключаю, Делла, что нам придется повидаться с Дорри Эмблер… Хотя бы для того чтобы выяснить, как романтический ум Герти возвел малую кучку земли до размеров горы.

– Шеф, не надо недооценивать Дорри, – предостерегла Делла, – это волевая и весьма решительная особа. Она только с виду скромна и застенчива, но очень хорошо знает, чего ей хочется, да и родилась, как вы понимаете, не вчера…

Мейсон кивнул.

– Давай приглашай ее, Делла.

Делла легко скользнула в дверь приемной и спустя мгновение вошла в кабинет с Дорри Эмблер.

Тяжеловесное лицо Мейсона не выражало ровным счетом ничего сверх привычного доброжелательного заинтересованного внимания к очередной посетительнице юридической конторы.

– Как мило с вашей стороны, мистер Мейсон, что вы смогли принять меня, – скороговоркой выпалила Дорри Эмблер.

Перри Мейсон, удобнее расположившись в своем широченном кожаном кресле, закурил сигарету и сквозь тонкое, расплывающееся темно-голубое колечко дыма посмотрел на клиентку.

• 1/40
• Следующая