Дело шокированных наследников - Гарднер Эрл Стенли - Страница 3

• Предыдущая
• 3/35
• Следующая

– Вас называют «мисс»?

– Да. Думаю, так лучше при устройстве на секретарскую работу.

– Итак, вы летали повидаться со своей тетей. Что вы скажете по поводу вашего багажа? При прохождении контроля случилось ли что-либо необычное?

– Нет… Хотя минутку. Мне пришлось доплачивать за лишний вес.

В глазах Мейсона вспыхнул интерес.

– Вы доплачивали за лишний вес?

– Да.

– У вас осталась квитанция?

– Она была прикреплена к билету. Когда я проходила через контрольный пункт, полицейские отобрали его у меня.

– Мы вернем его, – пообещал Мейсон. – Значит, вы путешествуете одна?

– Да.

– Вы помните человека, который сидел рядом с вами в самолете?

– Это был мужчина лет тридцати двух – тридцати трех, прилично одетый, но… Сейчас мне пришло в голову, что он… был какой-то странный. Он был неприветливым, очень сдержанным, совсем не похожим на пассажиров, которые обычно встречаются. Мне трудно объяснить, что я имею в виду.

– Вы бы его узнали, если бы увидели вновь? – поинтересовался Мейсон.

– Да, конечно.

– А могли бы узнать по фотографии?

– Думаю, да.

– У вас был только один чемодан?

– Нет. У меня был чемодан и продолговатая сумочка с косметикой.

– Что случилось с вещами?

– Они забрали их. На ленте транспортера сначала появился чемодан. Носильщик подхватил его, а затем и сумку. В этот момент подошел человек, показал мне полицейское удостоверение и спросил, не буду ли я против, если он заглянет в мой чемодан, потому что произошло недоразумение. Так как мой багаж появился с задержкой, я подумала, что именно это он имеет в виду.

– Что вы ему ответили?

– Я сообщила ему, что находится в чемодане, и сказала, что не возражаю, если он заглянет в него.

– Не можете ли вы подробнее вспомнить тот разговор?

– Могу. Сначала он спросил, мой ли это чемодан, я ответила, что да; потом поинтересовался, что в нем лежит. Я стала описывать свои вещи, а он попросил разрешения это проверить.

Мейсон нахмурился, потом почти небрежно произнес:

– Ваш багаж, состоящий из двух вещей, весил более сорока фунтов?

– Да. Вместе они весили сорок шесть фунтов, и я заплатила за шесть лишних фунтов.

– Понятно, – задумчиво проговорил адвокат. – Вам потребуется большая выдержка, Вирджиния, и вас ожидают крупные неприятности, но, возможно, так или иначе нам удастся разрешить ваши проблемы.

– Мне совершенно непонятно, откуда взялась эта дрянь и как она попала в мой чемодан, – поспешно добавила она. – Конечно, я выходила из самолета одной из последних, но трудно вообразить, чтобы кто-то мог воспользоваться этой ситуацией и направиться из самолета прямо в багажное отделение.

– Вполне можно найти несколько мест, где все это было легко подбросить, – заметил Мейсон. – Например, кто-то мог открыть его после того, как вы прошли контроль, и перед тем, как чемодан загрузили в самолет. Вы же не видели, как его загружали в багажное отделение самолета. А возможно, это случилось в то время, когда его выгружали и произошла задержка багажа. Очевидно, ожидая, когда тележка вернется за оставшимся багажом, чемодан поставили на землю. Кстати, в этих самолетах багажный отсек расположен с противоположной стороны от выхода для пассажиров. И пока чемодан стоял на земле, кому-то удалось открыть его, вложить пакетики с наркотиками.

– Но почему? – спросила она.

– Существует одно затруднение, – пояснил Мейсон. – По-видимому, кто-то торгует наркотиками. И он знал, что полиция начеку, что его багаж обязательно будут проверять, поэтому положил контрабандный товар в ваш чемодан, а его сообщник позвонил в полицию и сказал, что наркотики будут в чемодане некоей Вирджинии Бакстер. Должно быть, подробно вас описал, потому что полицейский, который уже ожидал, чтобы проверить ваш багаж, сразу же вас узнал, как только вы сошли с эскалатора. – Он на мгновение задумался. – Но как узнали ваше имя? У вас есть какие-нибудь пометки на чемодане? Ваши инициалы или полное имя?

– К его ручке прикреплен багажный ярлык, – сообщила она, – и на нем написано мое имя и адрес: «Юрека-Армз Апартментс», 422.

– О’кей, мы возьмем вас на поруки, – объявил Мейсон. – Я приложу все усилия и приведу вас на предварительное слушание как можно скорее. По крайней мере, мы заставим полицию раскрыть карты. Я убежден, что здесь какая-то ошибка, и мы сможем все выяснить без особого труда. Но вам придется со многим примириться.

– Объясните мне, – нерешительно попросила Вирджиния. – Там был фотограф. Об этом что-нибудь появится в газетах?

– Фотограф? – удивился адвокат.

Она кивнула.

Он мрачно произнес:

– Тогда дело гораздо серьезнее, чем я предполагал. Это не простая ошибка. Да, в газетах появятся статьи.

– Мое имя, адрес и все остальное?

– Имя, адрес и фотография, – уточнил Мейсон. – Приготовьтесь увидеть свою фотографию, на которой вы с испуганным выражением лица, а под ней подпись: «Бывший юрист обвиняется в торговле наркотиками».

– Но как там оказался фотограф из газеты?

– Вот в этом и вопрос, – усмехнулся Мейсон. – Некоторые полицейские любят славу. Чтобы устроить себе рекламу, намекают какому-нибудь знакомому журналисту, когда они собираются арестовать молодую фотогеничную особу. Газеты поднимают шум, а полицейский получает то, что хотел, – его имя мелькает на страницах печати. При сложившихся обстоятельствах будьте готовы прочитать, что цена наркотиков, найденных в вашем чемодане, составляет несколько тысяч долларов.

Ее лицо отразило испуг.

– А когда меня оправдают, что будет тогда? – поинтересовалась Вирджиния.

– Может быть, ничего, – ответил Мейсон. – Может быть, появится несколько строчек где-нибудь в середине газеты.

– Но ведь я буду оправдана, верно? – с надеждой спросила она.

– Я – адвокат, а не предсказатель. Мы сделаем все возможное, но вам тоже надо проявить активность.

Мейсон проводил Вирджинию Бакстер до места за ограждением в зале суда.

– А теперь успокойтесь, – ободряюще посоветовал он.

– Это похоже на то, как говорить промерзшему человеку, чтобы он не дрожал. Я не могу сдержать волнение. Дрожу как осиновый лист, будто во мне трепещет миллион бабочек, – ответила она.

– Сейчас начнется предварительное слушание дела. Это общепринятая практика для судьи, чтобы защита обратилась в высший суд. При этом зачастую увеличивается сумма залога. Иногда судья оглашает непомерно большую сумму. Вы должны смело встретить подобное выступление, – объяснил адвокат.

– Но я не смогу заплатить больше денег, мистер Мейсон, это все мои сбережения. В противном случае мне придется всю мою собственность продать в убыток себе.

– Знаю, – отозвался он. – Я только предупредил вас, что может случиться. Как бы то ни было, недвижимость, записанная на ваше имя, окажет влияние на решение судьи при назначении суммы залога.

– Не очень-то вы надеетесь… вытащить меня отсюда на этом предварительном слушании.

– Обычно судья связывает обвиняемого по рукам и ногам, если прокурор хочет идти напролом с делом в высший суд, – объяснил Мейсон. – Иногда у нас, конечно, появляется благоприятная возможность. Неслыханное дело – ставить обвиняемого на свидетельское место во время предварительного следствия, но если появится хоть малейший намек на то, что судья собирается закрыть дело, я поставлю вас на свидетельское место, чтобы он смог разглядеть вас и понять, что вы за человек.

– А та ужасная статья в газете, – напомнила Вирджиния, – и фотография!

– С точки зрения редактора городской газеты, фотография получилась замечательная, – заметил Мейсон. – У вас удивленное и в то же время испуганное лицо, и для судебного процесса это хорошо.

– Но это разрушило мою репутацию! – воскликнула она. – Мои друзья вообще станут меня избегать.

Мейсон начал что-то говорить, но замолчал, потому что открылась дверь из судейской комнаты.

• Предыдущая
• 3/35
• Следующая