Дело о ледяных руках - Гарднер Эрл Стенли - Страница 19

• Предыдущая
• 19/31
• Следующая

Немного подумав, Мейсон сказал:

— Хорошо, Нэнси. Теперь послушайте меня. Держитесь стойко, ни с кем не разговаривайте. Ничего не говорите полиции. Вас начнут допрашивать, начнут подозревать, будто вы пытаетесь кого-то выгородить, чтобы…

— Но они это все уже говорили! — воскликнула Нэнси.

— Вы ничего не сказали им о брате?

— Нет. Абсолютно ничего.

— О'кэй. Молчите. Ничего не говорите. Я ваш адвокат. За информацией пусть обращаются ко мне. И еще должен вас предостеречь от газетчиков. Целая армия репортеров, и прежде всего любительниц душещипательных историй, захочет взять у вас интервью, заверяя, что представит вас читателям в самом выгодном свете, что поддержка газеты может повлиять на ведение дела.

— Это не правда?

— Не всегда. Среди них есть, конечно, честные люди. Стараясь сохранить объективность, они постараются нарисовать трогательный портрет молодой неискушенной девушки, бывшей хорошим секретарем. Оказавшись втянутой в драматические события, она не смогла им противостоять и находится в тюрьме, ожидая суда по обвинению в убийстве первой степени. Они опишут вас, ваш характер, расскажут о вашей личной жизни, пустят слезу и вызовут сочувствие у читателей.

— Но сначала они должны выслушать меня?

— Да, обычно так и бывает. Иногда они стараются вызвать симпатию у читателя только для того, чтобы создать рекламу своей газете. Обычно они выслушивают рассказ и облекают его в нужную для них форму.

— Я не должна им ничего рассказывать?

— Ни при каких условиях никому ничего не говорите. Это мое последнее наставление. Вы сможете следовать ему?

— Да.

— Это потребует от вас упорства, выдержки, терпения.

— Буду молчать. Я уже достаточно записала себе в дебет. Если вы меня не бросите, я сделаю все так, как вы скажете.

— Хорошо. Теперь я должен вас оставить. У меня много работы, чертовски много. Ваша задача — молчать.

Адвокат подал знак надзирательнице, что его визит окончен. Быстро спустился на лифте и из телефонной будки позвонил Полу Дрейку.

— Это Перри, Пол, — сказал он, услышав голос Дрейка. — У меня для тебя есть работа.

— Выкладывай.

— Согласно закону, вскрытие сейфов и опись личного имущества умершего могут производиться только в присутствии официального представителя Управления штата по налогообложению наследства.

— Ну и что?

— Полиция отправится в контору Фремонта. Они должны провести инвентаризацию денег в сейфе и в тайнике. Они знают, что в тайнике находится крупная сумма. Поставят об этом в известность управление…

— Что из этого?

— …чтобы те прислали своего представителя. В ожидании его от нетерпения будут кусать ногти.

— Хорошо. Но какое это имеет к нам отношение?

— Самое прямое. Я хочу присутствовать при вскрытии тайника.

— Это невозможно, — заявил Дрейк. — В твоем присутствии они до него не дотронутся. Тебя близко не допустят. Просто вышвырнут. Ты представляешь защиту, и они не собираются преподнести тебе заранее все улики на тарелочке с голубой каемочкой.

— Возможно, но им придется с этим смириться. Знаю, у тебя в управлении есть связи. Позвони и скажи: хочу, чтобы вы назначили Мейсона своим представителем.

— Зачем это тебе, Перри? Они проведут опись со всей тщательностью.

— Не сомневаюсь в этом. Но хочу посмотреть, что представляет из себя эта контора, оценить обстановку, прежде чем войду в зал суда, чтобы защищать Нэнси Бэнкс, которой предъявлено обвинение в убийстве.

— Если они пойдут на это, то испортят отношения с полицией, — заметил Дрейк.

— Необязательно. Помоги мне. Пол!

— Хорошо, — неуверенно произнес тот. — Я займусь этим. Думаю, если нажму на все пружины, то что-нибудь получится, если… если это не противоречит закону. Но даже если законом это не предусмотрено, думаю, я смогу наделить тебя некоторыми полномочиями.

— Это все, что мне нужно. Действуй, пока я еду в офис, свяжись с ними и постарайся все уладить.

Мейсон вошел в свой кабинет. Его встретила приветливо улыбающаяся Делла Стрит.

— Как дела?

— Трудно сказать. Когда я разговариваю с этой девушкой, я ей верю. Когда ухожу и начинаю размышлять, она представляется мне самой что ни на есть последней лгунишкой. От Пола что-нибудь слышно?

— Просил позвонить, как только приедете.

— Сейчас будет здесь, — сказала она. — А что с девушкой?

— Все выглядит просто невероятным, нелепым. Мне так и кажется, что я слышу размеренный, полный сарказма голос окружного прокурора: «Будьте любезны, мисс Бэнкс, еще раз расскажите о том, как вы вынимали из мусорного контейнера коробки из-под сухого льда, опасаясь, что на них могли остаться отпечатки ваших пальцев. Именно там вас застали полицейские. Уточните этот момент, пожалуйста, и на этом я закончу перекрестный допрос».

— Что, дела обстоят так плохо? — спросила Делла Стрит.

— Хуже не бывает, — ответил Мейсон.

Раздался условный стук в дверь, и Делла впустила Дрейка.

— Плохие новости, Перри, — уже с порога сказал Дрейк.

— Ничего не получается с управлением?

— Да. Они не смогли бы этого сделать, даже если бы захотели. Но уверен, они и не пошли бы на это. Они не хотят иметь дело с окружным прокурором.

— Сегодня утром полиция отправится туда, чтобы вскрыть тайник и установить, сколько там денег, — буркнул Мейсон. — Им нужен представитель управления.

— Я сделал что мог, — парировал Дрейк. — Мне обещали сообщить, когда именно будет производиться опись имущества. С другой стороны, полиция может появиться там в любое время — в поисках улик, например.

— Знаю, — буркнул Мейсон. — Но поскольку сумма может оказаться крупной, полиция будет действовать очень осторожно. Улики подождут. Что тебе удалось узнать о Фремонте, Пол?

— Обычные сведения: пятьдесят один год, был женат, с женой разошелся, развод не оформлен, детей нет.

— Не разведен? — перебил его Мейсон.

— Нет.

— Что тебе известно о ней? О его вдове?

— Инез Фремонт, — начал читать свои записи Дрейк, — работает кассиршей в кафе-гриль с восьми до четырех. Лет на десять-одиннадцать моложе Фремонта. Поженились три года назад. Год назад разошлись. Развод не оформлен.

— Собирайся, Пол, поедем к ней. — Мейсон встал. — Пожалуй, ты тоже поедешь с нами, — обратился к Делле Стрит. — Не забудь взять с собой блокнот. Когда будешь записывать разговор, пометь, что я представился ей как адвокат, выступающий от имени лица, которое обвиняют в убийстве ее мужа. Поехали.

— На твоей или на моей машине? — поинтересовался Дрейк.

— На моей. Я поведу машину. У тебя есть адрес кафе?

— Да. Вначале позвонишь?

— Нет, — немного подумав, решил Мейсон. — Появимся неожиданно. А то она, не дай Бог, позвонит в полицию, и там начнут строить всякие домыслы, что не входит в мои планы.

Искусно лавируя среди машин, Мейсон подъехал к кафе. Там было немноголюдно. Они подошли к кассе. Блондинка за кассой захлопнула журнал, который читала, и посмотрела на них твердым оценивающим взглядом.

— Что вам угодно?

— Вы Инез Фремонт? — обратился к ней Мейсон. На какое-то мгновение женщина замерла.

— Да, — наконец ответила она. — В чем дело?

— Я Перри Мейсон. Это Делла Стрит, мой секретарь, и Пол Дрейк, частный детектив, — представил он их. — Буду говорить с вами откровенно, миссис Фремонт. Полагаю, вам известно, что вашего мужа нет в живых и…

— Я все знаю. Здесь уже была полиция. Хотели получить нужную информацию.

— Они получили ее?

— Нет.

— Вам известны обстоятельства смерти мужа?

— Да.

— Я понимаю, что затрагиваю очень личный вопрос. Если не ошибаюсь, вы разошлись?

— Да.

— Можем мы коснуться этой темы?

— Я не расположена к такому разговору.

— Я хочу раскрыть свои карты, миссис Фремонт, Я представляю молодую женщину Нэнси Бэнкс, которую обвиняют в убийстве вашего мужа. Думаю, она не виновата. Однако косвенные улики указывают на нее. Мне нужны факты. Уверяю, что не причиню вам вреда. Но мне хотелось кое-что услышать от вас, если, конечно, вы согласитесь поговорить со мной.

• Предыдущая
• 19/31
• Следующая