Разрушенная для дракона - Юраш Кристина - Страница 6

Ноги были свободны.

Свободны – чтобы бежать? Или чтобы он мог приказать мне раздвинуть их? Я предприняла еще одну попытку. Теперь я яростно извивалась, чувствуя, как ткань корсета впивается в рёбра, как кожа на запястьях горит от трения.

Убийца спокойно смотрел на мои тщетные попытки вырваться. И вот я устала. Совсем обессилила, понимая, что освободиться мне не суждено.

– Что… что все это значит? – дрожащим от страха и волнения голосом прошептала я, предприняв последнюю, отчаянную попытку, которая закончилась моим полным поражением.

Теперь мне оставалось только смириться с тем, что я полностью в его власти.

– Доброй ночи, – произнес похититель совершенно другим голосом.

Теперь в нем не было ни страсти, ни шепота, ни придыхания. И в этом голосе не было того мужчины, что ласкал меня языком и шептал «сладкая».

Холодный, властный, высокомерный, привыкший, что ему подчиняются беспрекословно голос вызвал у меня тревогу.

“Доброй? Он шутит? Разве… разве… – я посмотрела на свои руки, привязанные к кровати. – Разве можно назвать эту ночь “доброй”?

– Вы… вы сейчас шутите? – прошептала я едва слышно, глядя на тень, которую черный капюшон отбрасывает на его лицо и на бархат маски, скрывающей все, кроме глаз.

Он не ответил, словно не посчитал нужным. Только посмотрел на мои руки в бальных перчатках, которые я, превозмогая боль, пыталась освободить.

Зелёные глаза за маской – без тепла, без страсти, без той жадности, что касалась меня языком.

В них были только ледяной расчёт и власть.

Та, что не требует доказательств.

Я осмотрелась, с ужасом понимая, что очутилась в комнате, которая выглядела незнакомой. Единственное, что утешало, что это все-таки комната, а не тюрьма и не сырой холодный подвал.

Я рванула головой, пытаясь оглядеться, и сердце заныло от ужаса и странного, непонятного восхищения. Меня окружала невероятная роскошь. Такая, которой я в жизни не видела, хотя мне казалось, что роскошней особняка моего мужа сложно что-то представить. Огромный камин, шкаф во всю стену со старинными книгами. И череп, который смотрел на меня с верхней полки.

– Где я? – едва слышно прошептала я, пытаясь проглотить комок своих нервов.

Пока что я даже представить не могла, куда меня принесли. И главное, зачем?

– Здесь! – в голосе послышалась высокомерная нотка насмешки.

Полумрак ласкал изгибы мебели из чёрного дерева, инкрустированной серебром. Тень от высокой фигуры скользила по стенам, по роскошным обоям с золотым тиснением.

Золотая инкрустация на комоде. Бархат чёрного как ночь покрывала. Шёлковые шторы, колышущиеся от сквозняка, будто сама комната дышит.

Запах «здесь» тоже был незнакомым. Сладковатым, приятным, немного терпким. Что-то похожее на табак, ваниль и что-то звериное, почти ядовитое.

– З-з-зачем вы меня похитили? – дрожащим шёпотом спросила я, вдыхая запах комнаты, словно пытаясь найти в нем подсказку.

Плавное движение головы в сторону, словно он играет со мной. Он встал и отошел подальше, словно давая мне немного воздуха.

Я заметила, что он двигался медленно и плавно, словно хищник, ведя рукой по спинке кровати, как вел по моему телу. И этот жест заставил меня замереть. Я безотрывно смотрела на его руку. Его рука в скользнула по красивой резьбе, едва касаясь, словно обозначая территорию.

– Скоро узнаешь, – усмехнулся он, надевая на руки перчатки.

Его голос меня пугал своей холодной властью. Голос, привыкший, что мир кланяется, даже если он не видит трона.

– Вы… вы понимаете, что мой муж… Он… он будет меня искать, – вырвалось у меня дрожащим шёпотом. Я запнулась, но продолжила, цепляясь за последнюю нить реальности: – Он… имеет связи… Так что вам лучше меня отпустить…

Тень оперся облокотился на изголовье, и я почувствовала, как взгляд скользит по моим ногам. О, боже! Я видела свои обтянутые чулками колени, понимая, что юбка позорно задралась. Сама? Или ей… помогли?

Я тут же стыдливо поджала колени под измятое платье, словно пытаясь спрятать от его взгляда лишний сантиметр тела.

– Да ты что… – произнёс он, и в голосе зазвучала ядовитая ласка. – Продолжай…

Эта ласка была страшнее криков и гнева. Она убивала медленно – через надежду. Надежду на то, что перед тобой все-таки человек, а не хладнокровное чудовище. И что в его сердце осталось хоть что-то человечное. То, что можно разжалобить, упросить, уговорить…

Его рука в чёрной перчатке потянулась к моей стопе. Он двигался не как человек – а как тень, что научилась дышать. Медленно. Плавно. Непобедимо.

Я рванула ногу назад, вжимаясь в подушки, будто от этого зависела жизнь.

– Он… он дойдёт до самого двора! До министров! – голос предал меня, сорвался на тонкий писк. – И… и до… п-принца…

Рука замерла, словно мои слова подействовали на него. Но что-то внутри шепнуло, что он играет со мной, как кошка с мышкой.

– Поэтому вам… вам лучше отпустить меня. А я обещаю, что никому не скажу. Я же никому не сказала о том, что вы сделали на балу… И сейчас буду молчать, – уже тверже произнесла я, заглядывая ему в глаза с надеждой.

Послышался смешок.

Убийца провёл пальцами по краю маски.

Задумчиво. Почти нежно. Я следила за каждым его движением напряженным взглядом.

А потом… потом он снял её. Тряхнув головой, он скинул капюшон.

Лучше бы он этого не делал!

Я всхлипнула. Слова застыли в горле, словно я проглотила розу и теперь шипы впиваются в меня, не давая сказать ни слова.

– Нет… Только не это! – дёрнулась я, чувствуя, как от ужаса всё внутри сжимается и никак не может разжаться.

Светлые длинные серебристые волосы, будто вырезанные из лунного света, спадали на плечи мягкими прядями, но не скрывали глаз – глубоких, изумрудных, с вертикальными зрачками, как у… как у… дракона. Сейчас они напоминали яд в хрустальном бокале.

Лицо – красивое, холодное, надменное, с резкими скулами и тонкой, почти жестокой линией челюсти.

Губы – тонкие, но не жестокие, чуть приподняты в опасной усмешке, которая не касалась глаз. Там, где кожа встречалась с тенью, на виске, по линии скулы – мерцала чешуя.

Не настоящая, словно призрачный рисунок или отпечаток магии.

След древней крови. Она мерцала тусклым светом при каждом вздохе, словно живая.

Это лицо знали все. Оно смотрело с роскошных портретов, одаряя ослепительной улыбкой. Оно улыбалось со страниц газеты. Только там на нем была красивая корона. А сейчас короны не было.

– Я буду рад ему помочь в тщетных поисках его жены, – ледяная насмешка в голосе заставила меня вздрогнуть.

И в этом «тщетных» было всё. Презрение. Уверенность. Он чувствовал себя хозяином положения, и я понимала, что это – самое страшное, что могло со мной случиться. То, о чём я еще недавно думала, вдруг произошло наяву!

Не с кем-нибудь. А со мной!

Видя мое замешательство, граничащее с паникой, убийца улыбнулся.

Медленно. Вовсе не так, как улыбался со страниц газеты.

Слишком медленно. Слишком ядовито. Слишком страшно.

Я хотела сказать «принц», но язык отказался произнести это слово. Потому что он не был тем, кого рисуют в романах. Он был тем, чьё имя вызывало ужас.

“Девушки… Погибшие девушки во дворце!”, – пронеслось тревожное в голове. Боже мой… Неужели… Неужели это правда? И он меня тоже убьет?

Сердце стало отбивать ритм страха, перерастающего в панический безотчетный ужас. Я снова дернула руками, словно в душе еще теплилась надежда освободить их.

Принц провел рукой по простыне кровати, как хищник, проводящий когтем по спине жертвы. Рука приближалась ко мне, а я рвалась еще сильнее.

А он продолжал улыбаться.

– Мне нужна твоя помощь, – произнес принц, убирая руку с кровати.

Теперь он стоял во весь рост.