Разрушенная для дракона - Юраш Кристина - Страница 4

Я боялась шевельнуться, слыша потрескивание магии совсем близко к моему перепуганному сердцу.

Самым страшным было то, что он молчал. Молчал так долго, что я начала молиться – не о спасении, а о том, чтобы он просто заговорил. Мне казалось, что если таинственный убийца подаст голос, то у меня появится шанс договориться. Что он меня услышит. И… пощадит.

Магия в черной перчатке погасла. Я едва не выдохнула с облегчением.

“Это хороший знак! – пронеслось в голове среди вороха испуганных мыслей. – Наверное!”

По спине пробежали мурашки облегчения. Только сейчас я поняла, насколько было напряжено мое тело эти бесконечные, страшные секунды.

Рука в черной перчатке поднялась выше и остановилась возле моего лица.

Его пальцы в перчатке скользнули к моему подбородку. Я застыла, боясь даже пошевелить головой. Только нервно сглотнула, чувствуя неожиданное прикосновение.

Под маской – ни звука. Только дыхание.

“Он еще думает, стоит ли мне оставить жизнь или нет?”, – пронеслось в голове.

Я замерла, боясь, что любое мое движение может заставить убийцу передумать. “Позади меня, прошу тебя!”, – словно мантру беззвучно шептала я, словно мои слова могли как-то повлиять на его мысли.

Рука властно подняла мою голову, заставляя посмотреть в его глаза.

Красивые зеленые глаза смотрели на меня холодным взглядом. Его палец погладил меня по шее. Вверх, вниз. А я замерла, словно пытаясь осознать, что он это сделал той же самой рукой, которая только что не дрогнув лишила жизни человека.

По телу пробежали мурашки. В животе что-то вспорхнуло. Как бабочки. И только сейчас до меня дошло, что я застряла где-то между страхом, паникой, осознанием близкой смерти и восхищением, как маленький мышонок, который застыл перед котом. И глаза у него… кошачьи… Даже такой же зрачок…

И тут я увидела… чудовище. Нет, оно было не настоящим. Как призрак. Призрак внутри него. Призрачная чешуя, словно кто-то тусклым светом нарисовал вокруг глаз линии.

Я старалась не дрожать. Старалась не издавать ни звука.

Маска медленно склонилась ко мне, пока внутри меня все кричало страшным голосом: «Он убьет! Убьет!». Тело, словно устав сопротивляться, смирилось с мыслью о смерти. Мышцы расслабились, и я вдруг почувствовала приятную волну смирения. Словно я уже смирилась с мыслью о том, что это конец… Что я ничего не смогу сделать. И в момент расслабления мышц по телу пробежала приятная волна, похожая на слабый-слабый оргазм.

Убийца словно обнюхивал воздух вокруг меня. Как хищник обнюхивает жертву, решая, сыт ли он, или все-таки еще нет? В животе что-то продолжало трепетать, как бабочки.

Я попыталась взять себя в руки, чтобы не закричать. Не дернуться. Не упасть на колени.

Убийца медленно отстранился. Каждое его движение было плавным, не резким. И каждое таило опасность.

– Прошу вас, – прошептала я, а потом… Потом сделала то, чего сама от себя не ожидала. Я коснулась губами его перчатки, словно прошу о великой милости.

Перчатка пахла кожей и немного персиком. Или абрикосом… Я так и не поняла.

Все звуки стихли в моем сознании. Сейчас я слышала только гулкие быстрые удары своего сердца, умоляющего не останавливать его.

– Видящая, – послышался глухой низкий мужской голос.

Я едва заметно вздрогнула от звука его голоса. Я не знала, о чем он. Кто такая «видящая»? Но он говорил. И это было важно. Важно для меня.

– Я думал, такие уже не рождаются…

Он резко отпустил мой подбородок. Я покачнулась, замирая на месте.

Шелест плаща.

Он повернулся ко мне спиной и… растворился в темноте, из которой пришел.

Секунда.

Другая.

Я никак не могла совладать с внутренней дрожью. Точно ушел? Его точно здесь нет?

А потом словно вспышка пробежала по залу.

В зале вдруг снова стало привычно шумно – вальс, смех, звон бокалов. Звуки и магия снова вернулись в этот мир.

Гости снова были прекрасны, бриллианты снова сверкали, зубы белоснежные, волосы роскошные…

Я бросила взгляд на министра, а тот замер на полуслове.

По его лицу пробежал спазм. Одна половина лица странно дернулась, а сам он выронил бокал и схватился за грудь.

– Что с вами? – перепуганно и встревоженно произнес Сирил, а его глаза расширились от непонимания и удивления.

Министр хотел что-то ответить, но покачнулся, пытаясь сделать вдох, и поднял на нас ошалевшие, ничего не видящие, полные ужаса глаза.

– Ы-ып, – икнул министр, а из его груди вырвался хрип.

Его глаза полезли из орбит. Он судорожно сжал рукой грудь и рухнул на паркет. Я смотрела на его лежащее неподвижно тело, не зная, что делать. Кажется, никто, кроме меня, этого не видел. Только я. Стоит ли сказать о том, что видела? Или лучше промолчать?

– Целителя! Доктора! – закричал муж, выдернув меня из шока.

Я отшатнулась, видя, как со всех сторон набежали удивленные гости. Сирил стоял растрепанный, в ужасе. Он прижал руку ко рту, а его глаза метались по залу: «О, боги! Что же делать?!»

– Пропустите доктора! Проклятые платья! Уберите свои юбки! Дамы, в сторону! Дайте доктору пройти! – послышался мужской голос среди десятка голосов: «А что случилось? Кому-то стало плохо?»

Старый доктор Пендорт с пушистыми бакенбардами и роскошными седыми усами тут же подошел и присел рядом с телом, водя по нему руками. Из его пальцев струилась магия, а магические нити впивались в неподвижное тело министра.

Внезапно магия погасла, а доктор взял министра за кисть, проверяя пульс.

Тишина.

Кто-то прошелестел юбкой, а доктор сначала нахмурился, а потом отпустил руку, вздохнул и покивал каким-то своим мыслям.

Он резко выпрямился и прокашлялся.

– Он мертв, – негромко, но отчетливо произнес доктор Пендорт, глядя на всех присутствующих, застывших в ожидании вердикта.

– Что? – послышался тихий изумленный женский голос возле моего уха. Я даже не обернулась узнать, кто там стоит.

Толпа тут же загудела, застонала, любопытные лезли вперед, чтобы получше рассмотреть, кто там умер.

«Его отравили? Правда?» – задыхалась от волнения дама в розовом, пытаясь рассмотреть поверх голов то, что случилось.

Она выглядела как хищница, которая пытается увидеть и услышать как можно больше, чтобы потом превратить все это в сплетни.

– Сердце не выдержало, – вздохнул доктор Пендорт, поджав губы. – Я проверил. Отравления нет. Просто сердце.

«Просто сердце!» – эхом пронеслось в моей голове. «Сердце-сердце-сердце!» – подхватил мой бешеный пульс. Я ведь знала, что сердце остановили. Но говорить об этом не решилась.

– Унесите господина министра! – послышался нервный голос Сирила. Муж был близок к нервному срыву.

Смерть на балу – это ужасно для хозяина. Это жирный минус к репутации и повод для вымыслов и сплетен!

Сирил отошел и сжал кулаки: «Что ж такое-то!» Его трясло.

По приказу Сирила слуги бережно подняли тело и унесли. Я стояла в растерянности. Страх все еще держал меня за горло, не давая ни глубоко вздохнуть, ни что-то сказать.

Гости все не утихали. Наоборот. Они взволнованно обсуждали внезапную смерть, сравнивали ее с другими смертями! Даже оркестр перестал играть, понимая, что музыка сейчас неуместна.

«Шестой министр за этот месяц! И все от сердечного приступа!» – шелестели голоса, находя в этом тревожный знак.

– Быстро иди в свою комнату! – послышался строгий голос мужа. – Быстро!

Это слово забилось внутри, как второе сердце: «Быстро, быстро, быстро!» Я с ужасом смотрела на гостей, которые разошлись, обсуждая происшествие:

«Какой ужас!»

«Ах, жаль, конечно. Я очень надеялся на его помощь! Кто же теперь возглавит королевских министров? Норбер? Или Карсон?»

«Вы видели, что случилось?»

«Просто упал. Рухнул, как подкошенный!»

Все это превратилось в жужжание, в гул, под который я послушно покинула бал. Мне и самой не хотелось оставаться ни на минуту там, где можно убить человека одним прикосновением!