Злодейка и князь, который ее убил - Архарова Юлия - Страница 11

– Дочь моя, – мягко проговорил Шэнь Лун, – никто не должен заметить твою слабость.

Ну конечно. Моя слабость – это слабость регента. Этого он допустить не мог.

Если я не смогу сдержаться и забьюсь в истерике, то стану никчемной и ненужной. А никчемные вещи ломают, ненужные – выбрасывают. Вряд ли отеческая любовь Шэнь Луна распространится на слабую дочь. Очень быстро я стану разменной монетой в политической игре, и меня спишут со счетов.

Никто не должен заметить мою слабость. В первую очередь регент не должен заметить.

– Да, – беззвучно произнесла я, но Шэнь Лун прочитал ответ по губам.

– Лин-эр, жаль, что голос покинул тебя, – нахмурился он, – но это добавляет драматичности в твой образ. Покажет им всем, что мою дочь не сломить. Что будущую императрицу не испугать. Это твой первый выход в свет, и некоторые очень хотели, чтобы тебя сегодня здесь не было.

Я бы тоже очень хотела оказаться в другом месте, но кого интересует мое мнение.

Когда поднялась с кресла, то меня немного повело в сторону, и я чуть не упала. Тут же Фань По осторожно поддержала меня под руку.

Нога! Я совсем забыла про ногу!

– Она сможет идти? – спросил Шэнь Лун у лекаря, который почтительно замер в углу.

– Учитывая травмы, молодой госпоже предписан покой…

Регент бросил на лекаря взгляд, и старик тут же сбился и замолчал, а потом быстро сказал:

– Я заблокировал болевой синдром. Но это временное решение. За него потом придется расплачиваться. Госпожа Тяньлин, старайтесь меньше ходить и не нагружать ногу.

– Когда боль вернется? – деловито уточнил Шэнь Лун.

– Утром… – не очень уверенно отозвался лекарь Ван.

Идти я действительно могла, но моя походка оказалась далека от грациозности. Я слегка прихрамывала и опиралась на руку регента. Путь выдался неблизким. Загородное поместье поражало размерами, оно раскинулось среди искусственных озер и цветущих садов. В вечернем воздухе витал сладковатый аромат жасмина, доносилась пьянящая мелодия флейты. Отбрасывали причудливые тени бумажные фонарики. Кружились, медленно оседая, редкие цветочные лепестки.

Сказочно красиво.

В иной момент я бы замерла, наслаждаясь дивным зрелищем. Была бы невероятно счастлива, что смогла увидеть его воочию. Сейчас же многое бы отдала, чтобы это оказалось лишь сном. Мечтала сбежать, но твердая рука регента вела меня вперед.

С каждым шагом нога болела все сильнее, но я старалась не хромать. В голове звенели слова: «никто не должен заметить твоей слабости».

– Ты – будущая императрица. Помни об этом, – словно уловив мои мысли, тихо сказал регент.

Забудешь тут. Как же.

Банкетная зона раскинулась среди ажурных беседок. На площадке в центре под звуки флейты кружились танцовщицы в легких ханьфу. Их широкие рукава взлетали, как крылья.

Мы остановились на границе света и тени. Гости, увлеченные выступлением, пока не замечали нас. Регент шепотом называл имена некоторых собравшихся на вечерний банкет людей: министров, князей, военачальников… Настоящая Тяньлин, вероятно, давно и очень хорошо знала, кто все эти фигуры, а мне оставалось только пытаться запомнить море информации…

Повезло, что для Тяньлин это первый выход в свет, и она почти ни с кем лично не знакома. До этого, вероятно, встречалась лишь со сторонниками регента, которые бывали в поместье. Впрочем, лица некоторых вельмож мне тоже показались знакомы – кажется, я их видела во время казни на площади.

В центральной беседке, которая была выше и богаче остальных, восседал юноша в золотистых одеждах. Стол перед ним ломился от яств, а сам подросток отчасти терялся на фоне подушек.

Я заметила только тонкую, как у цыпленка, шею, худое лицо и волосы, собранные в простой высокий пучок и заколотые золотой шпилькой. Регент не представил юношу, но и так было понятно – это император. Только он мог носить подобные одежды, только ему могло быть отведено подобное место.

Несмотря на то, что я не хотела выходить за императора, в глубине души мелькнула искра разочарования. Не таким я желала видеть будущего супруга. Как минимум на несколько лет старше и… иной фактуры. «Как У Мин» – невольно вспыхнуло сравнение. Я безжалостно отбросила болезненные воспоминания в дальнюю кладовку сознания, запретила себе думать о воине с хищными глазами.

Я не знала, сколько точно лет Шэнь Тяньлин. Но учитывая вполне оформившуюся фигуру и отражение, которое видела в зеркале, я должна быть старше императора на пару лет, как минимум.

И почему мне не пришло в голову, что жених моложе меня? Шэнь Лун не мог быть регентом при взрослом дееспособном императоре!

Перед юношей вполоборота стоял грузный старик в тяжелых, расшитых золотом, темно-красных одеждах. Рядом с ним почтительно замерла хрупкая девушка в светло-розовом ханьфу.

– Старика ты, разумеется, узнала, это главный казначей Цзян Хун. Розовая пташка – Суань, его внучка. Он спит и видит, чтобы она заняла твое место, – прошептал регент. – Не беспокойся, императрицей ей не стать, но, возможно, ее отберут в гарем.

Конечно, как я могла забыть. Императору часто выбирали не одну супругу. Чтобы, как говорится, не заскучал.

Я бы с радостью уступила этой Суань место императрицы, а сама держалась как можно дальше от гарема, императора и дворцовых интриг. Внучка главного казначея выглядела нежной, как распустившийся розовый бутон. Оставалось гадать, девичья невинность была маской или Суань, как и я, оказалась пешкой и жертвой амбиций старших родственников…

Вдруг я поймала взгляд молодого вельможи в изумрудно-зеленом ханьфу. В отличие от остальных гостей, он не был увлечен беседой или выступлением танцовщиц, а смотрел на меня. Слишком пристально смотрел.

Я понятия не имела, кто этот вельможа. Регент его не представил.

Музыка смолкла. Танцовщицы, подобно стайке ярких рыб, ускользнули прочь. Следом за регентом я ступила в пятно света и сразу оказалась в центре внимания.

Наверное, если бы Шэнь Лун не поддерживал меня за руку, я бы убежала прочь. Или у меня подкосились ноги. Или замерла как вкопанная. Но регент уверенно вел меня к беседке императора.

Я слышала взволнованные шепотки. Чувствовала оценивающие взгляды. И на миг словно взглянула на себя со стороны – увидела глазами праздных вельмож.

Юная девушка, которая раньше не покидала отчего дома, но сейчас нарядилась в слишком тяжелое и статусное платье. Несомненно красивая, но холодная, как нефритовая статуэтка на алтаре. Неестественно прямая спина, чуть прихрамывающая походка. Багряная полоса шелкового шарфа на шее. Бледное лицо.

Юная?.. Я чуть не сбилась с шага. Надо не забывать, что в глазах старых интриганов я тоже почти ребенок. Вот только я несколько старше, чем настоящая Тяньлин. И жизненный опыт у меня иной, пусть для здешних мест и несколько специфический.

Когда мы остановились перед беседкой императора, Шэнь Лун обозначил поклон. Я же застыла в нерешительности, не зная, как правильно приветствовать жениха. Регент потянул меня за рукав, и, уловив подсказку, я неловко поклонилась.

Скорее всего, я нарушила этикет. Оставалось надеяться, что мне простят эту оплошность, учитывая, что я еле держусь на ногах. Или же спишут на высокомерие и наглость дочери регента.

Главный казначей кивнул мне с холодной вежливостью. Его внучка грациозно поклонилась, особым образом сложив ладони у груди.

Надо разобраться с правилами этикета. Столько всего надо!..

– Ваше Величество, – голос Шэнь Луна прозвучал ровно, без тени волнения, – моя дочь просит прощения за опоздание и за молчание. Последствия нападения… лишили ее голоса.

Я кивнула, подтверждая его слова.

Император сидел, откинувшись на подушки, и задумчиво крутил в тонких пальцах нефритовую пиалу. Его темные, глубоко посаженные глаза выглядели чужеродно на почти детском лице. На мгновение в них промелькнула досада – он явно оказался не рад увидеть меня живой и почти невредимой.