После развода. Просто уходи! - Каттен Лила - Страница 6

– А что он еще то сказал? Должна же быть причина.

– Много чего, только ничего из этого не может быть причиной. Или же я попросту ищу не там, где нужно. «Нас нет».

– Что значит…

– Так он выразился вчера.

– То есть он тебя разлюбил?

Мои плечи опускаются.

– Думаю, да. Или нашел ту, кого полюбил сильнее.

– А я уверена, что там есть куда или к кому уходить.

– Насчет «куда» я бы поспорила. Я его выгнала из дома в первый вечер, и он ночевал в машине.

Вика начинает хохотать, и я улыбаюсь, что хотя бы это подняло ей настроение.

– Почему не поехал к ней? – задаю риторический вопрос.

– Ты права. Но что, если и она замужем? В таком случае не заявится же он к любовнице домой и не выселит мужа, в самом деле.

– Я уже и не знаю. Вчера мы опять поговорили, покричали, и я его выгнала снова. Собрала вещи и оставила на лестничной площадке. Утром уже не было ни единого пакета. Сказал, подаст на развод сам. Но он даже не знает, куда идти, чтобы написать заявление. Наверное, через «Госуслуги» это сделает.

– Хочешь, оставайся у меня на выходных.

– Спасибо тебе, с удовольствием. Но завтра мы поедем к Ксюше с Антоном.

– Зачем?

– Пиво и креветки.

– Жестоко. Я не помню, когда в последний раз их ела. Наверное, еще до первого инсульта Игоря.

Вика тут же поворачивает голову в сторону гостиной. Я мельком увидела там рамку с его фотографией и зажженной свечой.

Тянусь к ее руке и накрываю своей.

– Я так по нему тоскую. Сложнее справляться с привычками, которые выработались за годы. Вытаскиваю две кружки утром и засыпаю больше зерен, чем необходимо для одной порции кофе. Ставлю вечером его тапочки у кровати, чтобы он ночью не шел в туалет по холодному полу. У него ноги постоянно холодные.

Из моих глаз текут слезы от ее слов и боли, пропитывающей ее трогательные слова о любимом человеке, который был половиной ее души.

– А еще ужинать, обедать и завтракать в одиночестве. Сидеть и смотреть на его пустой стул. Это ужасно давит…

– Дорогая моя, мне так жаль.

– Мне тоже, – она кладет свою руку сверху на мою и образует замок.

– Я думаю, тебе стоит уехать до конца лета к дочери. Тебе это очень нужно.

– Знаю, но я так боюсь уходить отсюда надолго, словно… когда я вернусь, его тут больше не будет.

– Понимаю.

– Он был невероятным мужчиной и мужем. А уж каким он был отцом… ну, ты и сама знаешь.

– Знаю. Другим я его и не знала.

Вика вытирает глаза и садится прямее.

– Во сколько подъехать к ней?

– Думаю, к семи. И знаешь, подъезжай сначала ко мне.

– Зачем?

– Не я останусь у тебя. А ты у меня.

– Я не знаю, Тань.

– Зато я знаю. Тебе нужно выдохнуть. Очень нужно. Станет тяжело – сразу же вернешься, хорошо?

– Ты права. Хорошо. Я рада, что у меня есть ты.

– В любое время.

В этот момент в дом вошел Цезарь и заскулил.

– Он потерян.

– Я это вижу. Вы оба потеряны.

– Ох, я вспомнила кое-что. Пошли.

Мы выходим из дома и спешим к мастерской Игоря.

– Посмотри, – Вика указывает на накрытый белой тканью массив. А когда сдергивает, я восхищенно вздыхаю, прикрыв руками рот.

– Боже. Какая красота.

– Он сделал его к твоему дню рождения. Но я об этом совсем позабыла. Прости. Поэтому дарю от его имени лишь сейчас.

– Спасибо огромное. Он великолепен.

Я смотрю на журнальный столик.

Идеальный срез, необработанные края и каждое кольцо этого дерева ярко и с почетом сверкает под слоем лака.

Он невысокий, ярко-коричневый и блестящий, на устойчивой ножке.

Провожу пальцами по поверхности и словно вижу, с каким гордым лицом он бы подарил его мне две недели назад.

Я поворачиваюсь к Вике и обнимаю ее одной рукой.

Тут много накрытых белыми кусками ткани вещей. Законченных и в стадии работы. Тут пахнет лаком и деревом. Это было идеальное место для человека, создающего отличные, качественные вещи с душой и любовью.

– Я рада, что у меня был такой друг, как Игорь. И что у моей подруги был такой замечательный муж.

– Ох, моя дорогая, – Ксюша накинулась на Вику с крепкими объятиями, когда мы приехали к ней пятничным вечером и ступили на порог их квартиры.

Если честно, я боялась, что сегодня подруга позвонит или напишет, что не сможет прийти. Найдет какую-то отговорку, которую я, разумеется, приняла бы, да и Ксения с Антоном тоже. Но она этого не сделала. Вика приехала ко мне к шести, а после того, как мы разместили ее вещи в старой комнате Люды, поехали к друзьям.

– Я тоже рада тебя видеть. Прости, что пропала…

– Нет, что ты, – обрывает ее Ксюша. – Какие извинения, Вика? Ты здесь, и это главное.

Они отстранились, но продолжили держаться за руки.

– Мы всегда рядом, – заверила ее Ксения.

– Знаю, девочки. Спасибо вам за это.

– Мне кажется, или нужно нести стол в прихожую? – Антон появляется из-за угла и заставляет нас улыбнуться.

– Девчачьи разговоры. Ты тут ни при чем, – Ксюша толкает его локтем, когда он проходит мимо нее и обнимает нас с Викой по очереди.

– Рад вас обеих видеть. Располагайтесь.

– Спасибо.

– Что с нашими креветками? – Вика прочищает горло после очень сентиментального момента.

– Они ждут вас. Я уже закипятил воду и сварю их.

– Я пыталась помочь, но вы же знаете, какой упрямый этот человек, – шутит подруга.

– Ты никогда не знаешь, сколько добавить лимона. Не то что я, – подтрунивает Антон над женой, заработав еще один толчок.

– Зато мы пожарим остальные. Я купила немного королевских.

– Класс.

Организовав суету на кухне, мы открыли по бутылке пива. И под веселые шутки и смех стали готовить закуску.

Благо их кухня была объединена с гостиной, и в итоге получилось огромное пространство для большой компании. Мы не толпились, и каждому хватило места.

Это никогда не было посиделками ради алкоголя. Мы вшестером собирались у кого-то дома (зачастую по очереди) и проводили время вместе ради минут и мгновений, которые останутся в памяти каждого из нас.

Сегодня нас было четверо. И я ужасно боялась, что что-то пойдет не так. Но Вика справлялась с грустью. Мы все помогали ей держать улыбку. Но мы не забывали и Игоря.

Первой за него подняла тост сама Вика, когда мы уже сели за стол, дав понять, что говорить о нем можно и даже нужно. А мы были рады вспоминать замечательного друга. Словно он и вправду был среди нас и смеялся громче всех.

Это был наш первый сбор после похорон Игоря. И он удался.

Я любила людей в этой комнате и дорожила ими.

На кухню вышла Валерия и поздоровалась с нами всеми. Затем украла парочку креветок и съела их, схватив пару салфеток со стола.

– Отдыхаете?

– Немного.

– Ой, тетя Таня, вы сегодня одна? – громко ахнув, спрашивает она.

Тишина заполнила «эфир». На самом деле, я не поняла, почему она акцентировала на этом внимание.

– И так бывает, – я улыбнулась. – Женщина не всегда ходит подле мужа.

Это было ложью в контексте данного вечера. Мы никогда не собирались без своих пар, кроме этого дня. Но было не до уточнений. Я не хотела вдаваться в подробности. Уверена, Антон тоже знал обо всем от Ксюши, и нам не было необходимости обсуждать это сейчас.

– Что-то случилось с дядей Федей? – не унималась Валерия.

– А ты не должна уже была уйти, дочь? – вмешалась Ксюша, глянув на нее строгим материнским взглядом.

– Да ладно вам, ухожу уже, – сначала она насупилась, будто ей было не двадцать два, а пятнадцать. – Парень за мной заехал.

Она почему-то смотрела на меня так, будто хвасталась, или же мне просто показалось. В любом случае я не придала этому значения.

– Всем пока. Повеселитесь.

– И ты тоже.

Когда мы остались одни, веселье и впрямь набрало обороты.

Три часа мы отдыхали с душой. Играли в «лото», «крокодила», «кто я?», наклеивая стикеры на лоб. Пока не настало время расходиться. Конечно же, по старой привычке мы вымыли посуду и навели порядок на кухне. А пока занимались уборкой, решили купить «Монополию» для следующего раза, который обязательно будет.