Город титанов (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 21

— П…р гнойный! На тебе, на! На! На!

Каждый удар сопровождался мокрым звуком. Флектор работал челюстями, как начинающий щелкун, впился Сергеичу в шею зубами, и теперь удары приходились вскользь. Пролетарий же медленно смещался к финке, волоча за собой вцепившегося противника. Кровища стекала по его шее ручьем, пропитывала футболку, превращая ее в алую тряпку.

— У-бей! У-бей! — орали зрители непонятно кому, голоса сливались в звериное рычание.

Сообразив, что не отшвырнет Флектора, Сергеич упал на нож, но чуть промазал, зашарил рукой по бетону, силясь дотянуться до рукояти. Пальцы нащупали лезвие, сжались… Разжались от боли, поползли выше, окрашивая лезвие алым.

Флектор взгромоздился сверху, увидел, что Сергеич почти достал нож, оставил попытки перегрызть ему горло, сделал рывок, прижав противника к земле всем весом. Теперь они распластались друг на друге лицом к лицу.

И все же Сергеич не растерялся и впился зубами в нос Флектора.

Тот разжал руки от неожиданности, Сергеич схватил рукоять ножа окровавленными пальцами и всадил его прямо в глазницу Флектора. Но тому хоть бы хны — видимо, большая часть боли блокировалась регенерацией. Ариэль схватился за лезвие руками и выдернул нож с чмокающим звуком, алая струйка потекла по щеке. Неизвестно, чем все закончилось бы, если бы перед тем Сергеич не выбил его второй глаз локтем — удар был такой силы, что глазное яблоко лопнуло, как виноградина.

Теперь же Флектор ослеп, закрутился на месте волчком, наугад нанося удары направо и налево, как безумный.

Окровавленный ослабевший Сергеич решил не рисковать, сместился к трупу, поднял его — тело было тяжелым, как мешок с песком — и потащил к Флектору. Толпа возбудилась, загалдела, запахло кровью и потом.

— Ариэль, справа…

Но подсказку заглушили приговоренные:

— До-бей! До-бей!

Однако Флектор послушал подсказку, пырнул ножом невидимого противника справа — удар пришелся в живот трупу, лезвие вошло по рукоять. Сергеич сразу же бросил тело, перехватил руку Флектора и выкрутил запястье, вырвал нож и чиркнул по горлу противника.

Толпа взревела.

Флектор зажал одной рукой рану на шее — опять не смертельную — алые струйки сочились между пальцев, и царапнул воздух перед собой, как слепая кошка. Сергеич тенью скользнул ему за спину и теперь с усилием полоснул по горлу чуть выше, проведя лезвием от уха до уха. Только теперь Флектор упал на подкосившиеся колени, как зарезанный кабан, булькнул кровью и рухнул ничком.

Покачнувшись, Сергеич тоже рухнул — весь окровавленный, с ухом, болтающимся на честном слове, как лоскут.

Да что ж такое⁈

И вдруг его выгнуло дугой, он пару раз конвульсивно дернулся. Я подался вперед, с замирающим сердцем наблюдая за ним. Неужели…

Нет! На его губах застыла улыбка блаженства, это были не предсмертные судороги, а экстаз от левелапа. Сергеич завалил более сильного соперника, повысил уровень и получал удовольствие, каждая клетка тела пела от радости.

Вскочил он окровавленный, но бодрый вскинул руки и прошелся по арене, колотя себя в грудь и отплевываясь кровью.

— Выздоровел весь! — восторженно орал он.

Я устало закрыл глаза, выдохнув с облегчением. Голос анонсера отдалился, а потом ворвался в разум с новой силой:

— … еще один чужак! Сильный, опытный, опасный. Два чужака! Деннис Рокотов! — толпа вяло загудела. — Против Карлоса Рамоса! — вояку поприветствовали так же вяло. — Чистильщик второго уровня против претендента 26-го уровня! Ваши ставки, дамы и господа!

Витек-выживальщик в таких случаях говорил: «Когда тебя загнали в угол, делай неожиданное». Ну что ж, сейчас самое время вспомнить его мудрость.

План у меня созрел простой: любым способом заставить этих придурков снять с меня наручники, а дальше — активировать «Сокрытие души» и превратить их прирученных монстров против хозяев. Вопрос только в том, поймет ли Рамос, что я не собираюсь его убивать и не станет ли рубать меня в самом начале.

С военным мы стояли рядом, но, услышав, что меня назначили ему во враги, невольно отступили друг от друга на полшага.

— Я не хочу тебя убивать, — сказал он тоном, будто извиняясь за мое будущее убийство.

— Поверь, это необязательно, я…

Вертухай указал мне на платформу. Я шагнул к Рамосу, чтобы шепнуть ему на ухо про наручники и монстров, но он шарахнулся, выставив перед собой руки.

— Я не буду тебя убивать, Карлос, и ты…

Меня ткнули в грудь тупым концом копья, вышибая дух.

— Просто поверь, ты не умрешь, я не убью тебя, — прохрипел я, пятясь к платформе. — Просто поверь…

Я резко повернулся к Тетыще, вцепившемуся в прутья клетки, и затараторил по-русски:

— Костя, объясни ему, что я могу! Но нужно, чтобы он подыграл!

Карлос обреченно смотрел на нас. Последнее, что я увидел, опускаясь на скрежещущих цепях — как Бергман поманил Карлоса, и тот приблизился к клетке.

На платформу упал самопальный меч, чуть более длинный, чем привычный мне «Клык Рыси». Я взял его руками, скованными наручниками, взвесил — тяжеловат, но балансировка неплохая.

Ступив на бетон арены, взвесил шансы. Если наручники не снимут, шансы стремятся к нулю вне зависимости от того, поможет ли мне Рамос. Запрокинув голову, я прищурился от направленных на арену лучей прожекторов. Бьющий в глаза яркий свет не давал рассмотреть зрителей, но я знал, где они находятся, повернулся туда и прокричал, воздев над головой скованные руки.

— Хозяева Мабанлока! Вы точно хозяева? Вас много, вы сильно прокачались, но все равно струсили? Боитесь снять с меня наручники? Идиоты, вы сами не понимаете, от чего отказались! Да я вам такое шоу устрою — внуки ваши будут вспоминать!

«Если выживете», — пронеслось в голове.

Толпа взревела, донеслись аплодисменты. Женщина, голос которой звучал уже не раз, прокричала:

— Ализин анг посас! Бигьян ньо ками нг палабас!

— Накакобагот! — поддержали ее.

Из отдельных выкриков на английском я уяснил: публике скучно, зрители требуют, чтобы меня освободили. Отлично! Ну же! Снимите, черти полосатые!

Покачиваясь, спускалась платформа с Рамосом. Знать хотя бы, будет ли Карлос мне помогать! Может, набросится, прирежет быстренько, выторговав себе пару дней жизни. Без способностей шансов у меня… Есть шансы! Я ведь прокачал «Силу» и «Мощь» до капа, они стали особенностью моего организма, и заблокировать их никто не в силах. Еще «Живучесть»…

«Ловкости» бы не помешало, ну да ладно. Короче, у Рамоса, скорее всего, все характеристики повышены к его 26-му уровню, но у претендентов нет талантов. Так что и без способностей поборемся!

— Бой должен быть равным! — прогрохотал усиленный динамиками голос Исабеллы.

Я сосредоточился, чтобы купить уровни оптом, на сколько хватит…

— Так тому и быть! — с нотой самодовольства ответил Родриго.

Мое сердце замерло… Щелк! Металлический звук эхом отразился от стен арены. Я ощутил, как холодные оковы расслабили хватку, и мои руки, державшие меч, внезапно обрели свободу. По запястьям прокатилась волна облегчения — будто сняли тугие жгуты, пережимавшие кровь. Есть!

Ликование длилось секунду. Обратившись к магазину чистильщика, я обломался — интерфейс жнецов оставался заблокированным. Присмотревшись к рукам, я понял подвох: наручники не исчезли, а просто разделились на две части. Браслет на правой руке, браслет на левой. Тонкие синие линии все еще светились на металле, по-прежнему блокируя доступ к системе. Захотелось завыть от ярости, но я сдержался — не все было потеряно. Теперь вся надежда на Рамоса — вон он шагает ко мне, становится напротив, перекидывает меч из руки в руку.

— Надо, чтобы с меня сняли наручи, — проговорил я. — Тогда считай, что мы свободны.

— Как? — обреченно спросил вояка. — Их тут сотни. Как ты это сделаешь?

Мы пошли по кругу на полусогнутых, делая ложные выпады. Хотелось выложить ему все, но я не стал рисковать, просто сказал: