Муха, ко мне! Пособие по воспитанию дракона (СИ) - Андреева Алёна - Страница 4

Машу орудием устрашения :

— А ну, кому говорю, прекрати! Марш в свою кровать! Что за разгул здесь устроил!

Мелочь пузатая раззявливает пасть в ответ и страшно орет. Машу ему мухобойкой.

— Опять со мной переговариваешься? Я те покажу, засранец мелкий!

Лезу на стол, чтобы снять ящера со шторы, а он, гад, по карнизу и на антресоль. Высоко забрался, не достану.

Притих, чихнул. Я оскорбилась:

— Не ври! Вчера генеральную уборку делала!

— Ни хайя-яя ! — прозвучало в моей голове каким-то совсем детским голосом, и я замерла.

Мне почудилось , или как?

— Думай! — Прозвучало в моей голове чужим академическим и очень нравоучительным голосом. Но главное, что уже на моем родном языке. А потом кто-то огромным потоком начал впихивать не менее академическую информацию.

“Произошел колоссальный выброс энергии. Все устройства в радиусе сотни метров дадут сбой..."

Я поморщилась и покрепче перехватила мухобойку, а потом вперила свой максимально строгий взгляд в земноводное.

— Значит, не хочешь по хорошему, да? Обязательно мой мозг теребить надо?

Ящер притих и загадочно на меня посмотрел. А я, проанализировав полученную информацию, выдала:

— Значит, не будем отвлекаться от задуманного, да, мелкий? — резонно заметила я, понимая, что мне сейчас попытались объяснить о чем-то сверхестественно-научном, только я все равно ничегошеньки не поняла. Еще чуть-чуть и от всего этого окончательно сойду с ума. Поэтому решила не отходить от плана. — Сейчас вот отшлепаю тебя и засуну обратно в ящик. А потом уже сдамся нашим эскулапам. И меня вылечат, и тебя...

— Ээй, йааа! Пл-хо… — раздалось из раззявленной пасти мелкого пакостника.

Я прищурилась и внимательно посмотрела на динозавроподобного. Он что, действительно говорит и мне не мерещится? Едрежкин-кочерыжкин…

Так, Нина, отставить истерики.

И вообще, давай-ка, при ребенке не выражаться! А говорил со мной явно ребенок, который знает от силы несколько слов. И пытается... Пытается! Выстроить со мной диалог. Вот в последнем слове явно слышалось “ плохо”...

И если взять в расчет уникальность произошедшего, важного дядечку и амбалов, а еще секретность задания, то... Блин, а ведь пучеглазый прав, я действительно нежеланный свидетель. В общем, полная ж…

Так, не выражаться, Нина! Соберись!

— Кто ты и откуда? — наконец задала главный вопрос.

— Д-ко… . Ицо-о…

Ага, это типа “Дракон” и “Яйцо”.

— Из яйца, я помню. А звать тебя как?

— М-эр-ха… – тужится достучаться до моего понимания ящер.

— Не понимаю, если честно. Но ладно, забей. Будешь просто Мухой.

Дракоша в ответ лишь обреченно вздохнул и закатил глаза.

— Так, слушай мою команду, Муха! Сейчас придут злые дядьки. За тобой!

Тыкнула в него пальцем. Он вжался в шкаф и зарычал, выпустив новую порцию огня.

— Прекратить поджоги! — пригрозила мухобойкой и продолжила: — Да, мне эта вся ситуевина тоже не нравится. Но отдать тебя им я не могу.

Муха радостно затрепыхал крылышками и заурчал.

— Но не за твои красивые глазки. Вовсе нет. Думаю, что эти люди не захотят оставлять свидетеля в живых. И поэтому ты сейчас прячешься и сидишь тихо. Очень тихо! Понял? Иначе нам с тобой обоим каюк!

Муха склонил голову на бок, явно переваривая информацию, а потом уверенно кивнул.

Я встала и полезла на антресоль. Достала подарочную коробку, открыла крышку и пригласила звереныша. Тот быстро засеменил ко мне и начал карабкаться по стенке короба, смешно пыхтя и урча от недовольства. Я подпихнула его в толстый тепленький зад, благодаря чему Муха перекувыркнулся через край и моментально оказался на дне.

— Огнем нельзя! Бумага, — поскребла я ногтем по упаковке.

Он понимающе кивнул, и я со спокойной душой закрыла крышку.

Убедившись, что его не видно и не слышно, для пущей верности загородила его укрытие раскинувшимся и обильно цветущим декабристом, а потом пошла творить преступление.

Да-да, именно так, а не иначе.

В моей голове билась одна единственная мысль.

С этим всем что-то надо делать! Время утекает. Осталось каких-то полчаса до прихода курьера. Выяснить истину за такой короткий срок с едва разговаривающим ребенком практически невозможно. А если учесть, что он вообще нелюдь, то вряд ли я пойму и осознаю все сразу.

Вообще, все это сюр какой-то. Но я дама здравомыслящая. Сюр этот происходит со мной, значит и разбираться мне.

Итого? Нужно решаться!

Шумно высморкалась в платок и с мухобойкой наперевес полезла в другой шкаф разыскивать подаренное мне когда-то гипсовое яйцо, а затем принялась убирать следы преступления. А именно осколки от скорлупы, которые теперь приобрели белоснежный оттенок и более походили на лунный камень. Их я засунула в бумажный пакет и не жалеючи запихала в ящик стола. Вытерла все и проспиртовала. Гипсовое яйцо, абсолютно идентичное по виду с тем, из которого вылупился ящер, положила среди мягких подушечек. Аккуратно стерла забившуюся в поры пыль. И ровно в тот момент, когда я в отчёте записала результат одним единственным словом “гипс”, раздался звонок в дверь.

Для пущей важности вышла в рабочем костюме. Рядом с курьером стояли уже знакомые мне два амбала.

Я обреченно махнула рукой, небрежно впихнула чемодан мужчине в очках и пальто. Громко чихнула и шумно высморкалась.

Затем, вытерев руки о халат, подхватила с тумбы папку с отчетом. Курьер брезгливо взял ее белоснежным платком.

— Спасибо за работу, мальчики, — каркнула я и, подмигнув мордоворотам, помахала “пока”.

Короткий кивок одного, зверский оскал другого. Дверь я прикрыла и утерла пот со лба. Так, не паниковать. И не торопиться. Если не вернутся в течение получаса, значит пронесло.

Хотя, чего уж там. Не пронесло, конечно. Звонок от незнакомца-заказчика раздался уже через десять минут.

— Вы уверены? — вот так, без предисловия и обвинений.

— Вы шутите? Пять часов вдоль и поперек! Ради вас даже ультразвуковую диагностику ездила делать в женскую консультацию. Вот не поверите, сама до последнего надеялась, что найду что-то интересное. Ведь за такой гонорар что-то же должно в нем быть необыкновенное?

В общем, знаете, деньги возвращать не буду. Костылецкий еще за такой пранк огребет по полной!

— Просто забудьте этот день, милочка. Мы с вами в расчете.

Мужик бросил трубку. Я выдохнула.

Затем набрала Зарецкую. И коротко попросила:

— Кать! Удали запись того, что я делала.

— Уже.

— С меня торт.

— И шампусик.

— Не вопрос.

Снова отбой. Не паниковать!

Главное, жить той же жизнью, как и раньше, чтобы никто ничего не заподозрил. За мной наверняка еще будут следить. Не думаю, что мне вот так сразу поверили. И я бы не поверила, особенно если бы точно знала о ценности яйца. А заказчик знает. Поэтому улыбаемся и машем.

С неделю посидеть дома. Потом купить большую ящерицу и получить на нее паспорт и разрешение на выезд из страны. Ящерицу спихнуть на блошином рынке. Да тем же корейцам в ресторан, в крайнем случае. Мне только паспорт на животинку нужен. А потом? Потом мотать из страны к бабуле. Она сразу разберется со всеми врагами, одним махом. Она у меня такая, ух!

Заодно здоровье у морюшка подправлю.

В общем, решено. Неделю потерплю это пресмыкающееся, или кто оно там, потом вывезу из страны и отпущу на волю. Где-то у моря. Или на острове. Пусть растет в природе, а не здесь. Здесь экология плохая, город все-таки, загазованность, шум. К тому же из меня хозяйка так себе. От меня даже вон жених сбежал. А тут живое существо. Жалко губить сиротинушку.

Прождав еще минут тридцать, на всякий случай посмотрела в окно. Вроде бы никого подозрительного. Прошла на кухню и вскипятила чайник. Руки тряслись.

Мне бы валерьяночки, тридцать капель на полстакана спирта. Но у меня еще дитя не кормлено. Кстати, как там дитя? Что-то тихо.