Я буду твоими глазами (СИ) - Неярова Александра - Страница 9

И всё. Более никаких обрывков из памяти. Как отрезало.

Верея утёрла рукавом слёзы с лица, села удобнее и благодарно посмотрела на верного друга, почуяв неладное, он подоспел вовремя и развеял дурное сновидение. Злые силы прогнал, которые подло напали ночью и пытались её задушить.

– Спасибо, Зорко, – прошептала, надевая на шею и пряча под ворот рубахи обереги. Коснулась кончиками пальцев желтого клюва, по спине птицы провела. – Чтобы я без тебя делала?

– Кийёк! – ответил по-своему сокол. Склонил голову на бок, мол, а как иначе?

Подул слабый утренний ветерок. Глаза-бусинки Зорко внимательно смотрели на девицу. Он слегка расправил крылья длиной в аршин, и его перья затрепетали в потоке воздуха. Сокол имел светло-коричневый окрас с более тёмными отметинами на груди и бёдрышках.

Зорко принадлежал к одним из самых крупных и быстрых хищников на свете.

Верея улыбнулась ему, в душе радуясь, что однажды случай свёл их вместе. Без Зорко совсем невмоготу было бы путь одной держать.

– В моём ночном видении таилась подсказка… – поделилась рассуждениями с другом, – во сне был человек. Мужчина. Он хотел меня убить. Возможно, он повинен в том, что произошло с моим родом много зим назад.

Мысли в голове роились злыми пчёлами. Жалили без остановки, а толку ни на грош. Что ни придумывала – всё пустяком кажется. И не так.

Что стало с Баженом? Жив ли братец меньшой?

Кому она и её родичи успели встать костью поперек горла?

Кто тот душегуб, что пустил в неё стрелу?

Верея не видела лица рослого воина, но хорошо разглядела оперение стрелы – та самая, которую староста Горян вынул из неё раненной, когда нашёл…

Впрочем, отец никогда не упоминал в каком именно месте подобрал раненую девочку сиротку, как бы Верея не расспрашивала. Отмахивался и мямлил неразборчиво, что возвращался с охоты и наткнулся на неё у южных племен кривичей.

А это совсем в другой стороне от северных земель. Лгал. Пытался огородить от беды, да та всё равно подкралась.

Волхв Креслав молвил на празднестве, что Верея должна была погибнуть от неё, но вопреки злому умыслу выжила.

– Кийёк! – звонко кликнул сокол, словно молвил разберёмся.

И верно, время покажет и направит.

Верея обратила взор к рассветным небесам, сквозь кроны проглядывали нависшие над землёй тяжёлые свинцовые облака. Надобно в путь выдвигаться, пока дождик не заморосил.

Перекусив пожаренной с вечера рыбой и последними сухарями, сложив пожитки в охотничью котомку, Верея засобиралась в дорогу.

Полог леса вскоре расступился, деревья поредели, и она пошла вдоль ручья, вслушиваясь в его неугомонное бормотание. Влажная земля, рыжая от прошлогодних иголок хвои, слегка пружинила под сапожками, оставляя легкие следы.

По каменистому склону Верея спустилась к небольшой запруде. Подвернула рукава рубахи, склонилась над прохладной гладью и всмотрелась в колышущееся отражение молодой девицы со светлой растрёпанной косой.

Глаза её были невеселы.

Устала, изнурилась дорогой, вдобавок питьевая вода почти закончилась, а жажда мучила всё сильнее. Верея зачерпнула пригоршню воды, умылась. У реки дышалось так легко и свежо.

Гладь блестела, хоть солнечные лучи спрятали тучи. И вдруг вместо своего отражения Верея увидела чужое…

Из воды на неё смотрело красивое женское лицо.

Верея вздрогнула от неожиданности, потянулась, всматриваясь. Миг и водяная дева вынырнула, показываясь по пояс, захохотала весело, над ошеломлённой путницей. И смех красавицы на журчанье ручья походил.

– Кто ты? – спросила Верея.

Длинные распущенные волосы водяницы стекали по голым плечам и спине расплавленным серебром. Венок из одолень-травы – белых кувшинок, венчал её голову.

За всю свою недолгую жизнь Верея речных духов не встречала. Русалок в Купальскую ночь видела, но никогда до этого они не заговаривали с ней.

Вот диво-то!

– А я хозяйка тут. Моя это река! Давно за тобой слежу, из ручья в ручей перетекаю, следую.

– Зачем? – покосилась с подозрением, подавшись назад. Никак на дно к себе в гости утащить хочет, чтобы от скуки развлекала. Коварны духи водные!

– И как зовут-то тебя?

– Не боись меня, сестрица. Ветрана я. Люблю мчаться поверх волн, обгоняя и дразня ветер. За то меня и прозвали.

И опять этот журчащий смех. Водяница подплыла ближе, холодные пальцы, словно струи, мягко обхватили ладонь Вереи, начертили илом со дна символ богини Лады.

– А зачем следую, так предупредить хочу: нельзя тебе, сестрица, идти в Кагояр – погибель свою найдешь. Пока нельзя.

Верея так и обомлела.

– Ты вода всюду течёшь. Всё про всех знаешь. Про меня ведаешь, кто я такая и откуда? – спохватилась.

А как не воспользоваться случаем?!

– Знаю, знаю. Вода она едина, везде течёт, всё видит и слышит. Всё ей ведомо, – согласилась Ветрана, – но сказать тебе не могу. Не настало время, в свой черед всё узнаешь.

– Подскажи тогда, сестрица, куда же мне путь держать?

Опечалилась Верея, опустила взгляд на ладонь, что дева водяная ей изрисовала. Звезда лады?

Квадрат – это очаг в кузнице Сварога, внутри которого ярко горит огонь, а вытянутые круги – четыре праведных языка пламени, направленные по четырём сторонам света. Они символизируют веру, честь, справедливость и свободу.

Почему именно этот знак?

– Иди вдоль моих берегов дальше на запад, если поспешишь, к полудню пересечёшься с обозом купцов, – заговорила Ветрана, указывая направление рукой. – Ведуньей из Белозёрки им назовись. Скажи за травками особыми ходила за пределы весей, купцы не откажут, довезут.

– А ежели кто из обоза знавал ту ведунью? Вскроется обман, с позором меня погонят! – обеспокоилась Верея.

Страшно плутать в неизвестности, когда кругом сила нечистая по пятам за тобой охотится.

– Купцы чужаки, в лицо веду не знали. Ступай с ними, не боись. О ведьме той добрые слухи по всему краю расползлись. Уважали её, и тебя не посмеет никто тронуть!

Пожалуй последние слова водяной красавицы немного успокоили душу, однако…

– Но что мне делать в этих весях? Поясни, пожалуйста, зачем мне туда ехать? Скажи, сестрица!

Тёмные глаза Ветраны загадочно блестели. Она чуть отплыла от пологого бережка, водицей в стороны весело плеснула. Несколько брызг на раздосадованную светлокосую попали, а речная дева только рассмеялась звонко.

– Многого ты хочешь знать! Я и так сказала достаточно. Но так и быть, дам ещё одну подсказку, – подгребла Ветрана ближе и шепнула: – В само селение Белозёрки не суйся. В лесу при нём избушка есть – туда тебе. Там судьбу свою и узнаешь!

И сняла с себя вдруг венок из водяных лилий и в руки Вереи бросила.

– Возьми, пригодится в нужный час! Отвар целебный сваришь.

Не долго думая Верея выудила из сумки свои простые стеклянные бусы, как ягодки рябины, и кинула его деве водяной со словами:

– Прими тогда и от меня подарок. Не обессудь, что простое оно. Чай не богато жила, не боярская дочь и не княжна, украшений из драгоценных каменьев у меня нет.

Схватила со звонким смехом Ветрана ожерелье, поспешила примерить и заулыбалась довольно.

– Драгоценнее тот дар, что от чистого сердца отдан! А судьба по-разному обернуться может… – замахала прозрачной рукой.

– Прощай, сестрица! Торопись и помни, что мужчина – это мощь и сила, защита и забота, как стены, построенные вокруг домашнего очага. А женщина – пламя, горящее в этом очаге, его тепло, способное согреть и укрепить стены. Во всем гармонию нужно блюсти!

И в следующий миг исчезла с глаз. Распалась серебристыми каплями, будто и не было красавицы. Словно и не вела Верея с хозяйкой речной беседы.

Однако венок из одолень-травы Верея продолжала прижимать к груди, он-то был самым настоящим.

– Прощай, Ветрана сестрица. Благодарствую за помощь.

Поклонилась Верея реке и заторопилась отправиться куда указали.

Прохладный игручий ветерок донёс до слуха путницы журчащий смех. Услышала хозяйка слова благодарности.