деньги не пахнут 5 (СИ) - Ежов Константин Владимирович - Страница 50

Пять десятков пациентов уже были готовы. Как только появятся средства – старт назначен на конец сентября. Но, чтобы вложить деньги в RP Solutions, фонд должен был завершить сбор капитала. И потому срок сжимался до шести недель, как удавка.

Работы предстояло невпроворот: собрать обещанные инвестиции, подобрать команду, запустить процесс. Именно ради этого Платонов вновь появился в стенах "Голдмана" – не как сотрудник, а как человек, пришедший за остатками доверия.

После беседы с Пирсом он обошёл несколько отделов, привычно здороваясь с бывшими коллегами, пахло кофе и пылью от старых ковров, где-то гудели компьютеры.

– Мы закроем старый фонд к концу года, – произнёс он сухо. – Управление прежними активами завершится, новые сделки не планируются.

Но сразу добавил, словно между прочим:

– Тем, кто пожелает вложиться в мой новый фонд, будут предложены особые условия. Для старших аналитиков "Голдмана" – более мягкие.

Так начался вербовочный этап.

Минимальный порог инвестиций составлял миллион долларов – сумма, неподъёмная для большинства. Даже при солидных зарплатах в банке мало кто мог позволить себе вложить такую сумму в один проект. Поэтому порог был снижен до пятисот тысяч – только для сотрудников "Голдмана".

Это решение имело не столько финансовую, сколько репутационную цель. Если бывшие коллеги не вложатся, а внешние инвесторы проявят активность, это вызовет ненужные вопросы.

Когда двери нового фонда распахнулись, Платонов уже собирался заняться другим делом, но его остановил голос из-за спины:

– Кстати, тебе ведь люди понадобятся?

Эта фраза прозвучала как приглашение к игре.

Действительно, без новой команды фонд не просуществует и месяца. А "Голдман" был идеальным местом для охоты за умными головами. Здесь кишело молодыми амбициозными аналитиками, способными превратить хаос цифр в ясную стратегию.

Первым в команду вошёл Добби – незаметный, но упорный специалист, с которым когда-то сложилась неожиданно плодотворная связка.

Затем Платонов обратился к нескольким трейдерам и аналитикам, за которыми наблюдал ещё в бытность в банке.

– Ты серьёзно? Меня? – удивлялись те.

– Если есть интерес, двери открыты.

Для большинства молодых специалистов подобное приглашение звучало как билет в новое будущее. Новые фонды редко могли позволить себе таких людей, но за Платоновым стояла репутация "единорога" с точностью прогнозов под восемьдесят процентов – легенда, укреплённая делом "Тераноса" и вспышками в прессе.

И теперь, когда в коридорах пахло полировкой кожаных кресел, а где-то за стеклом горели огни вечернего Манхэттена, начиналось нечто, что могло стать и новым восхождением, и величайшей авантюрой в его жизни.

Многие видели в этом возможность примкнуть к новой звезде, чьё имя уже начало звучать всё громче на Уолл-стрит. Одни горели энтузиазмом, другие – расчётливо оценивали перспективу, но среди тех, кто изъявил желание присоединиться, оказались и совершенно неожиданные люди.

– Можно и мне с вами? – прозвучало вдруг с характерным, чуть хрипловатым акцентом.

Голос принадлежал Гонсалесу.

Только в его взгляде не было того простого любопытства, с каким обычно приходят в успешные фонды. Там сквозила настороженность, но и азарт человека, привыкшего играть крупно.

– Речь о работе, а не об инвестициях? – уточнил Сергей Платонов.

– А что, нельзя и то, и другое?

– В природные ресурсы инвестировать не собираюсь.

Строго говоря, Гонсалес был сотрудником департамента природных ресурсов и выходцем из южноамериканской горнодобывающей династии. Толку от такого опыта в новом фонде было немного. Но тот лишь равнодушно пожал плечами:

– "Голдман" ведь тоже не за умения меня нанял.

И ведь правда. Люди вроде него ценились не за аналитические таланты, а за связи, за двери, которые могли отворяться одним телефонным звонком. В этом смысле, принять его предложение было не самым глупым решением.

– Если серьёзно настроен, место найдётся, – произнёс Платонов после короткой паузы.

Казалось, вопрос решён, но тут появился ещё один неожиданный кандидат – Лилиана.

– Бэк-офис у нас будет на аутсорсе, – сразу пресёк её энтузиазм Сергей.

Лилиана работала в отделе кадров, а значит, попросту не подходила. Но женщина не сдавалась:

– А если не бэк, а миддл офис? Вам ведь понадобится IR?

Платонов чуть приподнял брови.

– Отдел по связям с инвесторами?

На Уолл-стрит кадровиков относили к задворкам иерархии – туда, где занимались рутиной. Но IR, напротив, считался связующим звеном между деньгами и стратегией – местом, где решалась судьба доверия инвесторов.

С точки зрения логики, её предложение звучало сомнительно: опыта у Лилианы в этой сфере не было. Уже собирался вежливо отказать, как вдруг она добавила, понизив голос:

– Знаете, с Шоном работать могут только те, у кого нервы стальные. Обычные люди долго не выдерживают – месяц-другой и бегут. Вам нужен кто-то, у кого уже есть иммунитет.

Слова попали точно в цель. Первая же инвестиция фонда и впрямь грозила вызвать панику среди вкладчиков, а именно IR предстояло гасить эти тревоги. Мысль Лилианы имела вес.

– Подумать можно, – ответил он, не раскрывая намерений.

Собираясь уходить, Платонов уже почти добрался до выхода из здания, когда навстречу появилась ещё одна фигура.

Рейчел.

– Только не это…, – выдохнул он едва слышно.

Ситуация осложнялась: помимо личных связей, Рейчел имела прямое отношение к Фонду Каслмана. Слишком тесное переплетение интересов.

Да и в профессиональном плане она напоминала Гонсалеса: связи уместные, а вот навыки… дороговато платить только за телефонную книжку.

К тому же, зная её щедрый характер, можно было предположить, что нужные знакомства она предоставит и без контракта. Зачем платить за то, что и так даётся добровольно?

Он уже просчитывал, как мягче отказаться, когда девушка вдруг заговорила:

– Шон, уходишь?

Рейчел улыбнулась – так легко, будто не замечала внутреннего смятения собеседника.

– Сегодня взяла отгул. Если ты тоже заканчиваешь, может, поедем вместе?

В её руке виднелась спортивная сумка, и в этот миг Платонов вспомнил: сегодня поездка в Филадельфию.

Там ждала вторая пациентка программы "Русская рулетка"…

На дороге в Филадельфию воздух дрожал от предвкушения – не громкого, не заметного со стороны, но ощутимого, как лёгкий ток под кожей. Вместо привычного поезда в этот раз был выбран чёрный седан с мягким, будто бархатным, гулом мотора. В салоне пахло свежей кожей, полированным деревом и дорогим ароматом, который водитель, видимо, наносил слишком щедро.

За окном проносились осенние пейзажи: ветви деревьев цепляли воздух, как кисти, разбрасывая по дороге золотистые и багряные листья. Внутри царила почти тишина – приглушённое урчание двигателя и редкий шелест шин по шершавому асфальту.

Последние месяцы привычные поездки на общественном транспорте превратились в нечто невозможное. Слишком много взглядов, слишком много приветствий. Люди, узнав, останавливали прямо посреди улицы – улыбались, начинали разговоры, будто встретили давнего знакомого. В кофейнях, лифтах, даже в холлах бизнес-центров — повсюду. Любая прогулка превращалась в нескончаемую череду любезностей, вынужденных улыбок и сдержанных ответов.

Вот почему в этот день поездка в арендованной машине казалась благословением. Никто не узнает, никто не подойдёт с сияющими глазами. Только дорога, лёгкий запах бензина, ритмичные толчки подвески и собственные мысли, упорядоченные в ровном шуме мотора.

Но покой длился недолго.

– Невероятно, конечно! – Рейчел говорила быстро, с живостью, от которой стекло чуть дрожало от её голоса. – Запустить фонд меньше чем за год… Когда ты тогда сказал про два года, никто не верил!