Забудь меня… если сможешь (СИ) - Вера Виктория - Страница 7

— Сколько света! — восклицает Сэлли, когда три широких окна просторной гостиной оказываются свободными от глухих ставен.

Света здесь теперь действительно много… настолько, что в глаза бросаются толстые слои пыли, удручающее состояние стен и обшарпанность некогда прекрасной мебели.

Понятно, что леди Тайлин была не в состоянии поддерживать весь особняк в чистоте… ну просто потому, что она леди.

Нет, конечно, она убирала свою комнату, кое-как разобралась со стиркой и даже научилась готовить чай с гренками… но, откровенно говоря, жизнь её к подобному не готовила.

— Ой, да не переживайте вы, леди! Делов-то здесь много, да ничего сложно в них нет. Пыль протереть, ковры с подушками повыбить, да полы ещё намыть. Небось, за вечер-то и обернёмся, — сразу берётся за дело бойкая фира Таши. — Вы лучше другим подскажите, что ещё сделать надо, девчата-то вашего слова ждут!

Действительно, ждут. Шепчутся, хихикают, дом рассматривают и ждут, когда им раздадут задания.

Оставляю Таши с её сестрой убирать большую гостиную. Других девушек прошу пока навести чистоту в холле, а сама отправляюсь на разведку.

Ноги ступают по старинным мраморным ступеням, ладонь касается гладких перил. Я поднимаюсь на второй этаж, чтобы найти своё чудище.

Дверь нужной комнаты заперта, но у меня все ключи. Я хозяйка.

Замок щёлкает и в нос ударяет запах пыли.

Солнечные лучи пробиваются сквозь мутные окна, ласкают стены и мебель, накрытую белой тканью. В воздухе танцуют весёлые пылинки.

Судя по всему, это одна из гостиных, и, совершенно очевидно, что сюда давно не заглядывали.

Переступаю порог. Дважды чихаю. Осматриваюсь. Осторожно шагаю к дверце у противоположной стены. Ищу подходящий ключ…

Попадаю на балкон, где меня ждёт моё чудище.

Протягиваю руку и кончиками пальцев веду по загривку.

Часть спины и крылья покрывают каменные перья. Чудище был бы похож на грифона, но его голова напоминает своей формой голову большой дикой кошки.

— Я теперь буду здесь жить, — шёпотом.

— Живи. Я буду отгонять зло, — мысленно.

Чудище я отмываю сама.

Тёплая мыльная вода и мягкая чистая тряпка, чтобы протереть насухо каждое каменное перо.

Мне чудится урчание.

Чудище довольно.

Возвращаюсь в гостиную и зову девушек, чтобы помогли мне аккуратно снять все простыни, которыми была накрыта мебель. Когда становится понятно, что под ними скрывается, прошу мужчин вынести всё лишнее в соседнюю комнату.

Хочу, чтобы здесь было больше свободного места. Больше воздуха.

В боковой стене обнаруживается неприметная боковая дверь, она ведёт в маленькую спаленку с ванной комнаткой.

Просто прекрасно! Значит, я могу полностью обосноваться в этих комнатах.

Устало присаживаюсь на кровать. Что-то щелкает, и я вскрикиваю, потому что старое деревянное основание кровати разваливается прямо подо мной.

С губ слетают сдерживаемые смешки.

Ну вот и выспалась на нормальной кровати. Ладно, посплю пока на диване.

Возвращаюсь в гостиную, где полным ходом идёт работа. Занавеси сняты, пыль убрана, ковры вынесены, чтобы привести их в порядок. Осталось только окна да полы намыть.

Нда… одна бы я здесь и за месяц не справилась, а в три пары рук дело очень ладно спорится. Присоединяюсь к девушкам, и мы вместе заканчиваем уборку.

Солнечные лучи истончаются, уступая место вечерним сумеркам, но работы в особняке ещё много, и я прошу девушек приходить в течение следующих четырёх дней.

— Госпожа, Ани помогла мне разобраться с кухней! — с первого этажа доносится голос Сэлли. — Там ещё многое надо сделать, но ужин мы смогли приготовить.

— А Мика? Уже вернулся?

— Конечно. Что тут до пекарни-то бежать? Всё купил и вернулся.

Сэлли отправила мальчика за хлебом не просто так. Мы хотели проверить, как он распорядится монетами. Мика не подвёл, вернулся с покупками и даже вернул Сэлли положенную сдачу.

Честно говоря, на душе отлегло. Не знаю, что бы я делала, если бы Мика воровал не из нужды, а потому что… потому что ему это нравится.

Мальчик категорически отказывался идти домой к отцу и даже рассказывать нам, где живёт. Чтобы ребёнок был под присмотром, постелили ему на скамеечке в маленькой кухоньке фиры Кларис. А сегодня Сэлли забрала мальчика из лавки и привела в особняк.

Мика до сих пор не верит, что ему разрешат остаться здесь, но я уже присмотрела ему отдельную комнату.

После нехитрого ужина возвращаюсь в свои комнаты и застилаю диван для сна. Ноги на нём не вытянуть, зато он мягкий и, в отличие от соломенного тюфяка, совершенно не колется.

Всё время, что здесь шла уборка, окна оставались открытыми, поэтому сейчас вместо запаха пыли, комната наполнена свежестью последних летних дней.

На Илларию опускаются сумерки. Вокруг площади Искупления зажигают вечерние огни, а из окон ресторации «Праведные грёзы» льётся уютное рыжее сияние.

На столе возле дивана лежит толстая книга конов Варрлаты. Мне её дала леди Тайлин.

И нет, вовсе не для того, чтобы я задумалась о вечном. Мне нужно хорошенько подумать, как не попасть в неприятности со своими идеями.

Всё время, что я провела в лавке фиры Кларис, я внимательно слушала женщин этого мира. Хотела понять, о чём они думают.

Угадать их нужды. Страхи. Тайные желания.

Особенно меня интересовали мысли благородных леди.

Я видела, что они устали от строгости церковных запретов, устали от бесконечных и порой абсурдных правил.

Фира Кларис права. Праведность Варрлаты это не про свет, не про добро и не про совесть. В конах даже не считают нужным рассуждать об этом. Понятия совести и человеколюбия успешно подменяются строгими правилами «праведности».

Не удивительно, что праведность для многих превратилась во лживую маску. Одни носят её из страха быть осуждёнными. Другие — чтобы прикрыть своё гнилое нутро… словно блестящие фантики, скрывающие порченые конфеты.

Нет-нет, я не намерена мешать милым леди пускать пыль в глаза общества. Пусть продолжают носить свои маски.

Но у меня есть что им предложить.

Открываю книгу на нужном разделе и внимательно вчитываюсь.

Не в первый раз хихикаю над правилами брачной ночи для благочестивых леди.

Кто в здравом уме их соблюдает?

Дважды перечитываю строки о ночных сорочках. Ищу лазейку. Но там всё глухо.

«Оставаться непокрытыми могут только запястья, ступни и голова…»

Снова возвращаюсь к правилам брачной ночи… а точнее, к «конам исполнения супружеского долга во благо зачатия нового последователя наисвятейшей церкви Варрлаты» — именно так называется этот раздел.

«Благочестивые леди и фиры должны входить в спальню мужа в ночной сорочке».

«Благочестивые леди и фиры не могут обнажаться перед мужем».

Хмм…

А где написано, что они не имеют права снимать сорочку?

А нет такого.

Описание «благочестивой» ночной сорочки есть. То, что положено в этой сорочке прийти к мужу «для зачатия последователей церкви» — написано. И что запрещено обнажаться перед мужем, тоже написано.

А что запрещено снимать сорочку, не написано!

Выходит… если под благочестивой ночной сорочкой леди окажется, скажем, не совсем благочестивая… то леди вполне может предстать в ней перед своим мужем и совершенно не обязана в этом исповедаться.

Так? Так.

Раз в конах об этом ничего не написано, значит, все условия праведности соблюдены.

Вот как знала, что они где-то проколются!

Закон, что дышло: куда повернёшь, туда и вышло.

Помнится мне, Анриетта хотела найти «что-то особенное» среди ночных одеяний?

Будет ей что-то особенное.

Хотя нет… вот как раз ей и не будет.

Рэйнхарт Константин Орнуа

— Уверен в этом? — король задумчиво постукивает пальцами по столу.

— Да, Ваше Величество, за убийствами стоит кто-то из постоянных гостей вдовы Флюмберже.