Жена янтарного князя (СИ) - Атлант Полина - Страница 9

Я взяла оплату и принесла ей янтарную крошку темно-дубового оттенка, этого должно надолго хватить.

Девушка вяла товар и довольно улыбнулась.

— Благо Дарю Милослава, да хранят вас боги, здоровье и мастерство!

— Благодарю взаимно, приходи еще! — ответила я ей и тоже слегка поклонилась, должно быть так заведено, раз она прислужница жреца.

Я поднялась по лестнице наверх и проводила девушку взглядом, она перешла через мостик и скрылась в глубине леса. Должно быть где-то там находилась священная роща.

Открыв кожаный мешочек, я была приятно удивлена оплатой. Десять перламутровых пуговиц из ракушки, превосходного качества.

Взяв в руки пуговичку, я почувствовала лёгкое головокружение, затем короткую вспышку в памяти. Я увидела себя, снова с короткой прической. Сижу на берегу моря, почти голая, греясь в теплой вязанной кофте. Точно такие же перламутровые пуговицы переливаются от солнечных лучей. Вокруг меня много людей, бегают собаки, и дети играют на пляже.

Я поворачиваю голову и вижу позади себя огромные высокие здания, с ровными серыми стенами и огромными окнами, на стекле которых отражается алый закат. Чувство было такое унылое, что пора возвращаться в громоздкое сооружение, а так не хотелось. Тут, на берегу моря, мне больше нравилось. Ближе к дикой природе, которая передавала ощущение другой жизни…

Стало резко не по себе. Держась за стены, я вошла в мастерскую и быстро выпила из кувшина эля. Присела в кресло и закрыла глаза. Вскоре полегчало и отпустило. Прислужница права, кажется, мне пора наведаться к местному жрецу!

— Милослава, все хорошо? — громкий голос супруга привел меня в чувства.

— А…? — открыв глаза я увидела Ингольфа и незнакомого мужчину. — Да, все замечательно, не переживай, дорогой! Просто немного отдыхала…

Я улыбнулась мужу, но он продолжал настороженно смотреть на меня.

— Человек от благородного воина пришел.

Молодой мужчина с короткой стрижкой, в коротких шароварах из желтой козлиной кожи, заправленных в длинные сапоги, в темно-синем двубортном сюртуке с бордовыми отворотами приподнял на голове шапку с опушкой, и слегка поклонился мне:

— Добрый день, майстерин Милослава, я заказ принес от своего господина! — он отошел в сторону и указал на сундук.

— Хорошо, я приступлю к работе как можно скорее, — я встала и открыла сундук. В нем лежало десять питьевых рогов, с прикреплёнными серебряными подвесками, в ячейки которых нужно было вставить янтарь. — Когда прибудешь забирать заказ?

— Господин просит, чтобы вы сделали за неделю, если можно, — вежливо сказал мужчина и улыбнулся.

— Передай своему господину, что я постараюсь в срок!

Мужчина поклонился мне.

— Премного благодарен вам, майстерин! — затем он ушел.

Ингольф закрыл двери и подошел ко мне.

— Ну, как идет дело? — он крепко поцеловал меня в губы, прижав к себе.

Я обвила руками его шею, глядя в синие глаза, полные тепла.

— Все хорошо. Вот только рассеянность странная иногда мучает, но ничего, скоро пройдет.

— Это началось после того, что с тобой случилось?

— Угу, — грустно кивнула я.

— Значит завтра отвезу тебя на капище, пусть окурят и очистят дух твой!

Он поцеловал меня страстно в губы. Я почувствовала, как его крепкие руки обвили мою талию, а мои невольно зарылись в его волосы. Вкус его губ — смесь терпкости и сладости — обжигал и манил. Это был не просто поцелуй, это был взрыв чувств, который сметал все преграды и сомнения.

Когда мы оторвались друг от друга, воздух казался заряженным энергией наших чувств. В его глазах горел огонь, отражение моего собственного желания.

— Милый, работники ждут за дверьми… — прошептала я ему, пытаясь отстраниться.

Ингольф что-то пробурчал, слегка нагнул меня и страстно поцеловал в шею, оставив жгучий след.

— Пусть ждет хоть весь мир, ты — моя!

Я закатила глаза и покачала.

— Конечно, твоя!

Муж поправил прядь моих волос, убрав их под шапочку.

— Долго я тебя выпрашивал у твоего старика! Думал с ума сойду и украду.

Я рассмеялась.

— Ну, дотерпел же!

— Да, если бы ты мне в ночь помолвки не отдалась, так и было бы, что взял, не спрашивая, — он слегка хлопнул меня по заду.

— Ой-ёй-ёй! Беги по делам, чтобы к ужину был вовремя.

— До ужина!

Еле выпроводив разгорячившегося мужа из своей мастерской, я сама сперва пошла отдышаться и остыть на балконе.

— Майстерин, какие будут поручения? — поинтересовалась работница, несмело подойдя.

— Он пусть дальше пластины делает, — кивнула я работнику, подошедшему к станку. — А ты подыщи отполированные камни, желательно ярких оттенков, и положи их на мой рабочий стол. Штук тридцать.

Пока моя работница возилась, я тщательно протерла и подготовила инструменты, готовясь к новому заказу, который сулил интересную работу.

Я надела фартук из мягкой кожи, чтобы не запачкать дорогую ткань. Взяла в руки резец и аккуратно начала обрабатывать отшлифованный янтарь молочного цвета. Сосредоточившись, прижала острие к податливой поверхности камня, чувствуя, как послушно скользил инструмент. Я делала терпеливые, но уверенные движения, вырезая прямоугольную форму — плоского кабошона, отсекая всё лишнее. Каждый штрих был важен: малейшая неточность могла испортить работу.

Закончив резьбу, я перешла к шлифовке. Под мерное жужжание ручного станка с заточным кругом янтарь постепенно становился гладким, приобретая мягкий блеск. Каждый оборот приближал изделие к завершению.

Я на миг отстранилась, чтобы полюбоваться результатом. Камень уже выглядел великолепно. Я бережно положила его в плетёную коробочку — пусть отдохнёт перед полировкой и окончательной вставкой в подвеску.

Потянувшись к следующей заготовке, оставленной работником, я начала вытачивать пару янтарных квадратов светло-медового оттенка. Я размещу их сверху и снизу, чтобы создать цельную симметричную композицию.

Взглянув на свою работу, я ощутила чувство гордости. Эти подвески будут не просто украшениями. В них будет жить частичка моей души, кропотливого труда и безграничной любви к этому древнему мастерству.

Провела я этот день в мастерской до вечера, пока Эрна не пришла за мной.

— Госпожа, ужин готов!

— Господин Ингольф уже вернулся? — Я сложила обработанные формы в коробку, чтобы мой работник их завтра отполировал.

— Да, госпожа, велел немедля вас позвать.

— Уже иду! — я быстро взяла плащ и закрыла мастерскую.

Ингольфа не было за столом, хотя он, несомненно, был дома. На лавке лежала новая уздечка, а у порога стояли его грязные сапоги. Пока Эрна доставала мне чистую одежду из сундука, я быстренько сбегала в туалет. Сняла с себя испачканную юбку, стянула шапочку, расчесала и прибрала волосы.

Сменив тяжелую дневную одежду на прохладную чистую рубаху и свободный сарафан, я вышла к ужину.

— Здравствуй, милый! — подошла к супругу, сидевшему на своем месте, и поцеловала его.

— Рад тебя видеть, солнце мое! — он глубоко вздохнул, словно отпустил все заботы и тревоги, накопившиеся за день.

Служанки подали к ужину отбивные котлеты из телятины. Вдохнув аромат темно-коричневой подливки, отваренной гречки и тушеной капусты, приправленной натертыми каперсами, у меня потекли слюнки, и я почувствовала волчий голод.

— Как день прошел? — я протянула тарелку, и указала служанке на горшочек с тушеной капустой.

— Вполне хорошо! С сеном долго возились, — Ингольф посмотрел на тарелку с котлетами, политым горячим соусом. — А как твой, получаются подвески?

— Разумеется, дорогой! — я протянула служанке бокал для вина. — Думаю, за неделю справлюсь, просто, ты же знаешь, эта полировка много времени отнимает. Сама-то по себе работа несложная.

Это странно, почему мой муж иногда спрашивает, справлюсь ли я? Словно это особенное задание, непосильное для меня. Разве я не делала до этого никаких других вещей, кроме обычных украшений? Но переспрашивать не стала, лучше снова удивлю его своим мастерством.