Коронованная Смертью | Академия «Калевала» - Воронцова Агния - Страница 11

– Извини меня… – пугливо бормочет ему в ответ девушка из моего Дома, понуро опуская голову.

– Смотри, куда идёшь, – цедит Микаэль сквозь зубы, брезгливо отталкивая её от себя и отряхиваясь, – и будь внимательнее в следующий раз, иначе…

– Прости, я не… – всхлипывает бедная девчушка.

– Свободна, – отчеканивает он, и девушка быстро убегает к своему месту.

Мои брови изумлённо взлетают вверх. Я молча поворачиваюсь в сторону окна, всё ещё прокручивая недавнюю сцену перед глазами. Как только галдёж прекращается, в комнату заходит Сантьяра. С королевской грацией она проплывает к своему креслу. В своём великолепном платье с кружевными манжетами она напоминает мне героиню готических романов.

– На чём мы остановились в прошлый раз? – уточняет она, усаживаясь на своё место.

– На призраках, – кричит кто-то с другого конца стола.

Отлично, значит, призраки.

– Кто из вас помнит, почему призраки реальны?

– Потому что наш мир – трёхмерная среда, смоделированная богами, – я слышу вдалеке голос Люцеи, – а из иммерсивной реальности ничего не исчезает бесследно.

– Правильно. Призрак – это информационный сгусток, оставшийся после жизни человека. Он привязан к месту, где человек потерял жизнь.

Сантьяра стучит по столу своими длиннющими ногтями.

– Доставайте свои рукописи, сейчас вы будете записывать следующую тему. Вопросы по ней будут на коллоквиуме.

Из глубины аудитории слышатся недовольные вздохи и охи.

– Быстро, – тихо цедит она сквозь зубы.

Студенты неохотно достают тетради и ручки.

– Магия – это взаимодействие с разными потоками энергии. Это умение трансформировать события, создавать совпадения и управлять своей жизнью с помощью силы воли.

– А привораживать парней мы тоже можем благодаря нашему сознанию? – слышится отчётливый голос Лады и хихиканье остальных девушек, сидящих рядом с ней.

– Лапонька, – Август наклоняется к столу, смотря в сторону девушки, – тебе меня и не придётся привораживать, я и так уже на всё согласен. – Или ты мечтаешь стать любовницей графа Дракулы?

– Не имею привычки делить ложе с зелёными человечками, – поджимает губы Микаэль.

Хохот парней из Дома «Хиитола» раздаётся по всей аудитории. Лада раздражённо фыркает и бросает в Августа скомканную бумажку.

– Привороты всегда имеют свою цену, – отвечает преподавательница, – вся магия заканчивается там, где начинается жизнь другого человека. Свою жизнь мы можем изменять как угодно, но мы не имеем права менять жизнь другого человека без его ведома. Если мы начинаем негативно воздействовать на других людей, мы забираем у реальности то, что нам не принадлежит. Баланс нарушается, а затем, соответственно, приходит расплата.

– А что насчёт молитв? – интересуется одна из студенток.

– Это тоже заклинания. Молитвы – это послания, которые мы читаем, чтобы воссоединиться с определёнными богами. Когда мы приходим в наши храмы, чтобы помолиться богам-прародителям, мы передаём им свою энергию.

– А как же тогда храм Стожар?

– А что с ним? – уточняет Сантьяра, смотря на студента, задавшего вопрос.

– Ну… – мямлит он, – в их храме молится ведь только король Ярослав Ольденбургский. Разве этого достаточно для поддержания Бога-Творца?

Преподавательница качает головой, прикрывая глаза.

– Тебе стоит лучше изучать историю Правящего Клана. Помимо нашего короля, в их храме молятся многие смертные. Также у них есть монастырь с воспитанницами, из числа которых сёстры Стожары выбирают следующую девушку для непорочного зачатия.

– Что-о-о? – я изумлённо округляю глаза, не сразу осознавая, что этот вопрос непроизвольно вырвался из моего рта.

Преподавательница поворачивается в мою сторону и начинает разглядывать меня.

– Кажется, с вами мы ещё не знакомы.

– Вы правы, я новенькая. Меня зовут Аделаида Волконская.

– Рада знакомству. Ты теперь учишься в Доме «Хиитола»? – она слегка склоняет голову набок.

– Нет, – бормочу я, – я чтец хроник.

И швец, и жнец, и на дуде игрец.

– Странно… – она наклоняется ко мне, вдыхает воздух и щурит глаза, всё ещё рассматривая меня, – очень странно.

Я хмурюсь, не понимая, что она имеет в виду, но тут же раздаётся звонок, объявляющий, что пришло время обеда, и все студенты сразу же начинают выходить из комнаты.

– Ты тоже можешь идти, – женщина встаёт со своего кресла и выходит в коридор.

Я так и остаюсь сидеть за столом, не понимая, что творится вокруг меня. Наблюдая за тем, как большинство студентов направляются в обеденный зал, я сворачиваю в обратную сторону и выхожу из Академии. Мозг всё ещё пытается переварить услышанное. Есть не хочется совсем. Я бреду в сторону обители. Зайдя в свою комнату, замечаю на кровати школьную форму, любезно оставленную мне Аркадией: короткая юбка в клетку и бордовый пиджак с изображением герба Дома «Тапиола».

Какая прелесть.

Убираю одежду и устало плюхаюсь на кровать. Но как только я закрываю глаза, слышу стук в дверь. Ярость начинает закипать внутри меня, как зелье в ведьминском котле.

Да что же это такое? Чёртова хтонь, ни минуты покоя!

Я с раздражением отворяю дверь, но как только вижу того, кто меня побеспокоил, моё недовольство потихоньку начинает отступать на задний план. Передо мной стоит Ютас.

– Как ты? – интересуется мужчина, разглядывая меня.

– Терпимо, а ты?

– Нормально, – бросает он.

Мы ещё несколько секунд молча разглядываем друг друга, словно товар на аукционе.

– Что планируешь делать вечером?

– А у тебя есть какие-то предложения? – уголки рта бессознательно ползут вверх.

Перестань улыбаться, дура.

– Вечером мы с Аркадией устраиваем небольшой семейный ужин в моём доме, мы были бы рады… – он замолкает, запинаясь, будто эти слова даются ему с большим трудом, – если бы ты поужинала с нами.

Даже не думай соглашаться на это.

– Хорошо, я приду, – пытаюсь сделать серьёзное выражение лица, чтобы не было видно глупой улыбки.

Аделаида, что ты творишь?

– Мы будем ждать тебя в шесть часов вечера, – он оборачивается и уходит в сторону лестницы.

Без пяти шесть я мнусь около двери дома Ютаса, боясь зайти внутрь. Сердце бьётся как бешеное, и я не могу собраться с мыслями. Я как ненормальная, уже в пятый раз провожу ладонями по платью, пытаясь разгладить его. Убеждаю себя в том, что согласилась на этот ужин только ради Аркадии, и стучусь в дверь, которая тут же открывается.

– Я-то думал, ты так и будешь весь вечер стоять у двери, – усмехается Ютас.

Улыбка сползает с моего лица, как только я понимаю, что он всё это время знал, что я стою на крыльце, боясь постучаться.

– Аделаида, я так рада, что ты пришла, – Аркадия выглядывает из кухни, держа в руках форму для выпечки, – проходи, мы как раз накрывали на стол.

Пытаюсь заставить свой мозг перестать бояться окружающей меня обстановки, но это даётся мне слишком сложно. Конечно же, я люблю такие домашние посиделки, наполненные уютом, но, когда люди знакомы мне не настолько хорошо, моё тело начинает странно реагировать, будто бы защищаясь от внешнего мира эпилептическим припадком.

Шучу, конечно, но ощущения и правда не из лучших. Дыхание ускоряется, и я чувствую, как кожа начинает гореть. Мозг начинает беспорядочно хвататься за жуткие мысли в голове, начиная убеждать меня в том, как всё ужасно. Возможно, я действительно страдаю обсессивно-компульсивным расстройством, только вот руки не поднимаются сходить к врачам, чтобы подтвердить этот диагноз.

Гоняю на повторе стихи Бодлера, которые приносят мне крохи спокойствия.