Госпожа следователь, или Мария Сергеевна снова в деле (СИ) - Гуда Хелен - Страница 16

Дюбуа на ходу выскочил из нашей кареты, рванул к той и открыл дверцу. Я последовала за ним, но карета была пуста.

– Любезный, а где ваш пассажир? – Дюбуа мертвой хваткой вцепился в извозчика.

– Да давно выпрыгнул, – ответил тот растерянно. – Попросил притормозить за поворотом, а мне велел проехать еще три квартала и потом остановиться, – пролепетал возница. – Пустите, господин. Я же ничего не сделал.

– Отпустите его, Жофрей, – я положила руку на плечо мужчины. – Он не виноват. А мы опростоволосились как салаги.

Вчера Дюбуа проводил меня до самой двери этой съемной конуры, несколько раз пробурчав, чтоб я не вздумала высовывать нос до утра. Клятвенно пообещала. Куда мне! Умоталась как собака. И пусть не думает, что я совсем дурочка.

А сегодня вот он уже колотит в дверь, чтоб везти меня в следственное управление.

– И чего так рано? – я еще толком не проснулась.

– Чтоб вы, Мари, не упорхнули с утречка пораньше, – отрезал он.

– Да куда ж я денусь, – проворчала я, плетясь умываться, пока он хозяйничает у буфета. – А вы мне чего-нибудь съестного принесли? – вспомнила я, что вчера в последний раз ела на скачках, и то больше глазела по сторонам, чем ела. Ночью решила, что сон важнее, да и не было ничего в моей каморке. Так что легла голодной, и мой желудок теперь об этом вовсю вопил.

– Не верю я вам больше, – ответил Дюбуа и развернул сверток, от которого вкусно пахло пирожками.

– Если вы мне каждое утро будете такую вкуснятину приносить, то обещаю: всегда буду вас дожидаться и никуда не сбегу, – улыбнулась я и присела к столу. Оказалось, у Дюбуа был и термос с крепким кофе.

– Обещаете? – улыбнулся он, ставя передо мной чашку.

– Клянусь! – и я накинулась на завтрак.

– Ну что ж, тогда ловлю вас на слове, – ухмыльнулся Жофрей.

Позавтракали на удивление быстро, и он деликатно удалился, чтоб я могла привести себя в порядок. Натянула свой модернизированный наряд, соорудила что-то на голове и выскочила из комнаты. В коридоре меня подкараулила мадам Жибер.

– Милочка, – окликнула она, – напоминаю вам про правила этого дома. Их следует соблюдать.

– А какое я нарушаю? – я нахмурилась.

– Мужчин не водите, даже если это ваш начальник, – ухмыльнулась дама.

– Не понимаю вас, – опешила я. Может, я что-то не так поняла? – То есть даже в комнату нельзя пригласить на кофе?

– Не надо тут комедию ломать, моя дорогая, – мое уточнение ее взбесило. – Поите его кофе сколько влезет, но ночевать господин Дюбуа должен у себя дома.

– Он не ночевал у меня, – отчего-то я улыбнулась. Забавно слышать такое от бывшей содержательницы борделя. Не похоже, чтоб мадам Жибер так пеклась о моей чести. Значит, дело в Дюбуашечке. Не ревнует ли она его ко мне? – А приехал утром.

– Дюбуа и в такую рань? – она манерно расхохоталась.

– Хотел успеть меня застать, – я одарила ее самой лучезарной улыбкой и выскочила из дома. Запрыгнула в карету, не дав Дюбуа проявить галантность.

– За вами кто-то гонится? – пошутил начальник.

– Мадам Жибер, – и я рассмеялась, представив эту парочку вместе.

Дюбуа нахмурился, явно не разделяя моего веселья.

– А она тут при чем? – подозрительно поинтересовался он.

– Ревнует, наверное, – пожала я плечами. – Запретила мужчин водить, даже начальников. А уж ночевать – тем более.

Жофрей побагровел.

– Мари, я вас умоляю, – процедил он сквозь зубы, – давайте не будем это обсуждать.

– Как скажете, – решила я его пока не добивать. В конце концов, не каждый день бывшая содержательница борделя отчитывает тебя за аморальное поведение.

В управлении нас уже ждал граф. Выглядел он, надо сказать, весьма потрепанным. Видно, ночь выдалась не из легких. Он нервно теребил в руках свою шляпу и избегал смотреть на меня. Дюбуа усадил его за стол и принялся что-то оживленно обсуждать. Я же старалась не лезть в разговор и делала вид, что рассматриваю кабинет босса, хоть и видела его уже.

Ничего особенного – стол, стулья, шкаф с бумагами. Все как у всех. Вдруг мой взгляд упал на коробочку с колье, лежащее на столе. То самое, из-за которого разгорелся весь сыр-бор.

– Понимаете, это же сущее недоразумение! А я тут всех на уши поднял, – тараторил мужчина и извиняюще смотрел то на меня, то на Дюбуа.

– Граф, Мари в курсе всех деталей, – прервал Жофрей словесные излияния посетителя. – Можете сказать ей спасибо за то, что колье вернулось в семью.

– Спасибо, – промямлил мужчина. – Я думал, что вы всего лишь секретарь господина Дюбуа, не думал, что он посвятил вас в такое щекотливое дело, – вроде и спасибо сказал, а вроде на голову кучку сделал.

– Расскажите, что вчера произошло? – Дюбуа смотрел выжидательно, но было видно, что граф не горел желанием делиться рассказом о грязном белье своей семьи.

– Ничего особенного, – пожал плечами мужчина.

– Понимаю ваше нежелание, но это необходимо, – твердо произнес Жофрей. – Для закрытия дела.

Граф вздохнул и начал свой рассказ. Графиня дала колье Ришелье, чтобы тот смог его заложить и купить лошадь для скачек. Расчет был на то, что он выиграет скачки и выкупит колье.

– Но он же проиграл, – я нахмурилась.

– Не знаю, где он взял деньги, но колье он выкупил и вернул моей жене, – ответил, недовольно поглядывая на меня, мужчина. – Если на этом все, я, пожалуй, покину вас.

Дюбуа подсунул графу документы на подпись, а после чего проводил его на вход.

– Получается, Ришелье нашел деньги в другом месте, – произнесла я задумчиво, когда Дюбуа вернулся.

– Да, – кивнул начальник. – Думаете, это наш убитый горем дядюшка дал ему денег на то, чтобы выкупить колье? – Дюбуа уселся на свое место и посмотрел на меня.

– Уверена в этом. Осталось только выяснить, за какую такую услугу он получил эти деньги, – я села напротив начальника. – Прошу вас, давайте проверим алиби Ришелье.

– Неужели вы подозреваете его в убийстве Натали? – удивленно вскинул брови Дюбуа.

– Проверим и узнаем, – пожала я плечами.

– А вы помните, что я запретил вам заниматься этим делом? – мужчина приподнял вопросительно брови.

– Ну разве вы не видите, что даже, казалось бы, несвязанные с этим делом события приводят нас к одному и тому же? – я с надеждой посмотрела на Дюбуа.

– Хорошо, убедили, – со вздохом соглашается босс. – Но зарубите у себя на носу, что вы все делаете, только согласовав со мной. Никакой самодеятельности. Никаких ночных вылазок в контору нотариуса или слежки за подозреваемыми. Понятно?

– Понятно, – я вскочила и, обежав стол, обняла Дюбуа за шею, чмокнув в щеку.

Меня тут же усадили на колени. В животе похолодело от осознания, куда завели меня мои собственные игры. "Я, конечно, предполагала, что мои порывы добром не кончатся, – мелькнула мысль, полная горькой иронии, – "но чтобы меня вот так в тиски чужих желаний… этого я никак не ожидала."

Сначала его губы коснулись моих легонько, словно пробуя на вкус, и это даже показалось мне забавным. Но очень быстро нежность сменилась напором, требовательностью, от которой по коже побежали мурашки. Сердце заколотилось быстрее, а в голове словно что-то щелкнуло, когда его рука скользнула под ткань платья, нагло вторгаясь в личное пространство. Пальцы задели грудь, пытаясь высвободить ее из плена кружев, и в этот момент меня словно окатили ледяной водой. "Вот оно что!.. Вот к чему все идет…"

– Вы что делаете? – прозвучал мой голос, слабый и дрожащий, совсем не такой, каким я привыкла его слышать. Я попыталась вывернуться, отстраниться, но Жофрей держал крепко, словно стальным обручем сковал.

– А вы не догадываетесь? – прошептал он, приподнимая одну бровь с каким-то вызывающим, самоуверенным видом. В его глазах плясали искорки не то насмешки, не то предвкушения.

Я отчаянно попыталась отстраниться, почувствовав себя мышкой, угодившей в когти хищника. Каждое мое движение лишь усиливало его натиск, делая поцелуи все более требовательными, все более настойчивыми. В голове пульсировала одна мысль: "Сама виновата! Сама перешла черту! Заигралась! Теперь расплачивайся!".