Хозяйка не своей жизни. Развод, проклятье и двойняшки (СИ) - "CaseyLiss" - Страница 14

Глаза брата и сестры светились скрытой силой, их магия рвалась наружу.

Фигура в плаще отделилась от схватки, бросившись к детям с блестящим в руке клинком. Мои инстинкты взяли верх. Я рванулась вперед, игнорируя жгучую боль в животе, и встала между нападавшим и детьми. Мой кинжал сверкнул, задев запястье нападавшего, но тот оказался сильнее, чем я ожидала. С яростным рыком они ударили кулаком мне в живот, удар вызвал волну агонии по всему телу.

Я задохнулась, согнувшись пополам, зрение помутилось. Боль была ослепляющей, гораздо хуже тошноты, словно внутри что-то разорвалось. Я пошатнулась, но отказалась упасть, сжимая кинжал и яростно размахивая им, чтобы держать нападавшего на расстоянии.

— Мама! — крик Адрианы пронзил воздух.

Она инстинктивно взмахнула руками, и из ее ладоней хлынул поток воды, ударивший в нападавшего и отбросивший его назад. Магия была сырой, неуправляемой, но мощной, заливая землю и разбрасывая ближайших врагов.

Даниэль мгновенно оказался рядом, его руки пылали огнем.

— Прочь от нее! — взревел он, выпуская волну пламени, которая заставила фигуру в плаще отступить.

Ники, безоружный, но быстрый, схватил упавшую ветку и размахнулся ею, как дубинкой, ударив другого нападавшего, пытавшегося зайти сбоку.

Я прижала руку к животу, увидев, как на юбке платья появилась кровь. Боль была невыносимой, но я заставила себя стоять прямо, мой взгляд был прикован к детям.

— Держитесь… за мной, — выдохнула я, голос дрожал.

Голос Лайонела прогремел над полем боя.

— Катрин!

Он прорвался через линию врагов, его магия пылала, пока он прокладывал путь ко мне. Кайонел следовал за ним, его щиты отражали шквал темной энергии. Вместе они оттеснили нападавших, их объединенная сила подавляла засаду.

Фигуры в плащах, осознав, что потеряли преимущество, начали отступать, растворяясь в лесу. Ноги подкосились и я рухнула на колени, дети мигом бросились ко мне. Лайонел опустился на колени рядом со мной, его лицо побледнело от страха.

— Катрин, держись, — сказал он, его руки засветились целебной магией, когда он прижал их к моему животу.

Тепло слегка облегчило боль, но боль продолжалась, а я не понимала, что происходит. Никакой открытой раны, но кровь… неужели?…

Адриана и Даниэль прижались ко мне, слезы текли по их лицам.

— Мама, пожалуйста! — рыдала Адриана, ее руки дрожали, когда она пыталась вызвать еще воды, чтобы смыть кровь.

Пламя Даниэля угасло, его энергия иссякла, но он крепко сжал мою руку, его голос дрожал от страха.

— Ты не можешь нас оставить.

Ники стоял на страже, сжимая свое импровизированное оружие, его юное лицо было исполнено решимости.

— Мы с вами, леди Хардшроун, — сказал он, голос был тверд, несмотря на хаос.

Мое зрение затуманилось, мир накренился, когда тело поддалось боли и истощению. Тошнота, стресс, удар — это было слишком. Я потянулась к детям, мои пальцы коснулись их заплаканных лиц.

— Я… так вами горжусь, все будет хорошо, — прошептала я, голос был едва слышен.

Целебная магия Лайонела вспыхнула ярче, но я чувствовала, как ускользаю. Последним, что я увидела, была моя семья — мои храбрые, прекрасные дети и отчаянные глаза мужа — прежде чем тьма поглотила меня, и я потеряла сознание.

Я очнулась от боли в животе и мягкого света, льющегося в глаза. Голова гудела, веки были тяжелыми. Я лежала на широкой кровати с шелковыми простынями, вокруг — резные деревянные колонны, стены украшены гобеленами с золотыми узорами. Хрустальная люстра сверкала под потолком, а за окнами с бархатными шторами виднелся кусочек неба. Я сразу поняла: это дворец. Королевские покои.

Сердце заколотилось. Как я здесь оказалась? В памяти всплыли обрывки: засада, крики детей, кровь на моих руках. Я попыталась сесть, но боль в животе заставила меня замереть.

— Катрин! — хриплый голос Лайонела заставил меня повернуть голову.

Он сидел в кресле рядом, лицо осунувшееся, глаза красные от усталости. Его плащ был мятым, волосы растрепаны. Он явно не спал всю ночь, но, увидев, что я шевелюсь, вскочил и рухнул на колени у кровати. Его руки схватили мои, и он принялся целовать мои пальцы, запястья, прижимаясь к ним, будто боялся, что я исчезну.

— Ты жива, — прошептал он. — Ты жива, Катрин.

Я смотрела на него, не зная, что сказать. Его тепло, его страх за меня сжали горло.

— Лайонел, — мой голос был слабым, хриплым. — Что случилось? Как мы во дворце?

Он замер, его пальцы сжали мои сильнее. Его взгляд скользнул в сторону, и я почувствовала холод в груди. Он что-то скрывал.

— Скажи мне, — потребовала я. — Что со мной?

Лайонел глубоко вздохнул, его глаза встретились с моими. В них была боль, но и что-то еще — надежда.

— Катрин… ты чуть не потеряла ребенка, — тихо сказал он.

Я застыла. Ребенок? Это слово ударило, как молния. Я не могла поверить. Ребенок? У меня? Я вспомнила старую лекарку, ее слова, которые разбили мне сердце годы назад: «Твое тело слишком слабо. Ты не сможешь выносить дитя». Тогда я поверила ей. В моей прошлой жизни врачи говорили то же самое, и я смирилась, хоть это и было больно. Лайонел знал. Мы говорили об этом однажды, и его молчаливая скорбь только усилила мою тоску. Мы оба приняли, что детей у нас не будет. И вдруг — это?

— Ребенок? — переспросила я, голос дрожал. — Но… как? Это невозможно.

Прежде чем Лайонел ответил, дверь скрипнула, и вошел лекарь — пожилой мужчина с седой бородой, в мантии с рунами. Он посмотрел на меня с усталой улыбкой и подошел к кровати, держа свиток.

— Леди Хардшроун, вы очнулись, — сказал он. — Это хороший знак.

Я уставилась на него, все еще не веря.

— Лекарь, Лайонел сказал… про ребенка. Это правда? — спросила я.

Он кивнул, его взгляд стал серьезнее.

— Да, миледи. Вы на четвертом месяце. Плод маленький, слабый — ваше тело не из сильных. Честно говоря, это чудо, что он еще с вами, особенно после засады. Если бы не магия лорда Лайонела, мы могли бы потерять и дитя, и вас.

Я слушала, затаив дыхание. Четвертый месяц? Я вспомнила утреннюю тошноту, слабость, которые списывала на усталость. Как я могла не заметить? Мое тело, которое я считала неспособным к этому, совершило чудо. Я посмотрела на Лайонела. Он сидел на краю кровати, его рука все еще сжимала мою.

— Ты спас нас, — прошептала я.

Он покачал головой, его глаза блестели.

— Я не мог тебя потерять, Катрин. Ни тебя, ни… его.

— Его? — я слабо улыбнулась. — Ты уже решил, что это мальчик?

Лайонел усмехнулся, но улыбка вышла натянутой.

— Не знаю. Просто… надеюсь.

Лекарь кашлянул, привлекая наше внимание.

— Миледи, вам нужен покой. Никаких нагрузок, никаких стрессов. Вашему телу трудно, и плоду нужна поддержка. Магия лорда Лайонела будет помогать, но вы должны беречь себя.

— Я поняла, — кивнула я, хотя в голове был хаос. Ребенок. Чудо. Шанс, которого я никогда не ждала.

— А где дети? — вдруг спросила я, вспомнив их заплаканные лица в засаде. — Адриана, Даниэль, Ники?

— В соседних покоях, — ответил Лайонел. — Спят. Они были с тобой, пока лекари не прогнали их отдыхать. Они в порядке, Катрин.

Я выдохнула, облегчение накрыло меня. Они живы. Мы все живы. Я посмотрела на Лайонела, его усталое лицо, и сжала его руку.

— Расскажи, как мы сюда попали, — попросила я.

Он потер виски, будто собираясь с мыслями.

— После того, как ты… потеряла сознание, мы с Кайонелом отбили атаку. Портал был недалеко. Мы перенесли тебя через него, прямо во дворец. Лекари ждали — кто-то успел предупредить. Они сразу начали тебя лечить.

— Кто напал на нас? — спросила я, чувствуя, как напряжение возвращается.

Лайонел нахмурился.

— Мы пока не знаем. Но я разберусь, клянусь.

Я кивнула, слишком уставшая, чтобы думать об этом. Мой взгляд упал на свою руку, лежащую на животе. Там была жизнь. Моя жизнь. Наша с Лайонелом. Я все еще не могла поверить, но надежда, теплая и хрупкая, уже зарождалась во мне.