Король, любовь, казённый дом. Ясновидящая в деле - Абалова Татьяна - Страница 8

– Этого тоже не сметь трогать? – уточнила Дженни, оценивая крепкую попку. Лео как раз наклонился, пряча стартер. Двигатель добротно урчал.

– Нет, можешь забирать себе, – ответила я, проскальзывая в дом.

Интересно было бы посмотреть, как Лео отреагирует на любовь суфражистки. Если, конечно, она его догонит. В отличие от Бенджи, он даже не посмотрел на нее, а, нажав на клаксон, развернулся и укатил. Дед в кои века дал новенькую машину, почему бы не покрасоваться перед горожанами? Наверняка где–то в кондитерской его ждали за столиком с утренним кофе хорошенькие подружки.

– Сильно вчера негодовали клиенты? – поинтересовалась я, отдавая Дженни перчатки и хлыст.

– Я всех перезаписала на следующую неделю. Сегодня только трое. Надеюсь, вы их примете без всяких фокусов. Завтра пятница, соберется совсем другой люд, и нам будет не до тех, кто придет погадать.

«Совсем другим людом» Дженни называла регулярных участников спиритических сеансов. Их состав почти не менялся. Приглашалась только парочка новеньких, чтобы разнообразить задаваемые духу вопросы.

Мы заранее оговаривали свои, чтобы направить течение беседы в правильное русло, а элемент неожиданности оставляли на приглашенных гостей. Нам самим было интересно узнать ответы на их непредвиденные вопросы.

Иногда дух загонялся гостями в тупик и мог вознегодовать, выразив протест не только безумным метанием указателя по спиритической доске, но и замогильным стоном или душераздирающим плачем. Дженни в этом была хороша. Она включалась, стоило произнести кодовое слово. Даже у меня на затылке волосы вставали дыбом.

Вызывали обычно дух Шекспира или Байрона, чьи имена уже о многом говорили. Да, на спиритические сеансы мадам Мелинды собиралось интеллигентное общество. Шаромыгам за столом не было места.

Это слово часто употребляла Дженни, называя шаромыгами несостоятельных клиентов, желающих узнать судьбу за пенни. Меня заинтересовало его происхождение, поскольку секретарь внятно объяснить не смогла.

«Так ругается мой товарищ по партийной ячейке. Он из России».

Дженни по моей просьбе поговорила с товарищем. Никогда не догадалась бы, что у «шаромыги» французские корни. Оказывается, при бегстве наполеоновской армии из России, голодные и замерзающие солдаты стучались в дома и просили милостыню, начиная со слов «cher ami».

– Хватит витать в облаках. Там первый клиент уже копытом бьет, – оборвала мои размышления Дженни.

– Зови.

В двери робко вошел человечек. Маленький, с сильными залысинами, в клетчатом сюртуке, у которого от неправильной стирки села подкладка, и теперь некрасиво топорщились фалды.

– Я хотел бы поставить все сбережения на ипподроме, – сказал он, краснея и пододвигая ко мне программку забега. – Мой приятель посоветовал обратиться к вам. Вы назвали ему верную лошадь. Билет за один фунт принес ему стократный выигрыш.

Я закатила глаза.

Да, был у меня такой клиент. Я ткнула в первую попавшуюся лошадь, но предупредила, что нельзя ставить больше одного фунта, иначе не выгорит. Потеря была бы не так чувствительна, поэтому, даже если бы мой прогноз не оправдался, никто не пришел бы меня убивать.

Кстати, есть повод задуматься, не нагадала ли я кому–нибудь неудачу? Причем крупную, чтобы человек затаил зло и охотился за мной. Надо бы посоветоваться с Бенджамином, просмотрев блокнот Дженни с записями клиентов. Может, здесь обнаружится след моего убийцы?

– Ну так как? – напомнил о себе человечек в клетчатом сюртуке.

Я оборвала вздох на половине. За посетителем опять клубился туман. И ведь сейчас не смахнешь его появление на игры разума. Голова не болит, и я отлично выспалась. На этот раз из тумана показалась рука с хлыстом, конец который обвился вокруг шеи человечка.

– Не ходите на ипподром. Никогда. Вас там ждет… беда, – я не стала пугать обещанием смерти. Еще не доказано, что туманные видения имеют под собой основания.

– Назовите лошадь, – упорствовал человечек. Туман за его спиной тут же растаял. – Иначе я потребую назад деньги за прием.

Я призадумалась. Может, стоило отдать ему его пятьдесят пенсов? Но он все равно не успокоится и отправится на ближайшие скачки, а я лишусь честно заработанных денег.

– Хорошо, – сказала я, придвигая к себе список лошадей. Я лихорадочно искала выход, скользя взглядом по ничего не говорящим мне кличкам скакунов. – Странно, но имени фаворита здесь нет.

– То есть, я должен поставить на лошадь, которая не заявлена? – человечек лег грудью на стол. Его глаза горели жадным блеском.

– Просто забудьте о бегах, – мягко посоветовала я, радуясь, что нашла невыполнимое задание. Даже если он ослушается меня и будет ждать незаявленной лошади, то пропустит забег. Один, второй, третий, пока не поймет, что фортуна отвернулась от него.

Я выдохнула, когда человечек ушел.

Выпила воды и, сняв дурацкий цилиндр, тряхнула кудрями. Голова, как и спина, были от напряжения мокрыми. Но туман уже не внушал мне того дикого ужаса, какой был вчера. Он появлялся только тогда, когда на стул напротив меня садился очередной клиент, а в остальное время не беспокоил.

Я уже воспринимала его, как проявление способностей, обретенных мною после случая на кладбище. Я успокаивала себя тем, что не делаю ничего плохого, если предупреждаю посетителей об опасности.

– Дженни, приглашай следующего.

И опять женщина. Средних лет, сухощавая, веснушчатая. Волосы аккуратно собраны, на голове старомодная шляпка, в руках объемная сумка из которой торчит зонт.

– Я хотела бы знать, когда моя племянница вернет деньги. Она брала в долг на свадьбу, но замужем уже третий год, двое детей, а на мои вопросы неизменно отвечает, что пока денег нет. А между прочим, ее муж купил мобиль. Подержанный, но все же…

Ненавижу такие вопросы. Никогда не угадаешь. Я с шумом распечатала карты и тщательно перетасовала. Протянула клиентке, чтобы та сдвинула колоду в произвольном месте.

– Значит, гадать будем на будущее, – произнесла я, сноровисто делая расклад и подыскивая подходящее к случаю решение.

Медиум, если он не награжден талантами ясновидения, выискивает намеки на ответ в самом клиенте.

Я долго смотрела на карты, делая умное лицо. По всему выходило, что зятя моей клиентки ждет казенный дом. Племянница с двумя детьми на руках никак не справится с долгом. Ей бы выжить без супруга. Не видать посетительнице своих денег.

– Что там? – осторожно поинтересовалась она.

И тут, наконец, появился туман. До того я несколько раз поднимала глаза, ожидая подсказки, но его не было. Из тумана выпросталась рука и… надела на шею клиентки автомобильные очки. Точно такие, какие были у Лео.

– Я думаю, вашей племяннице придется продать мобиль.

Я так трактовала эту непонятную подсказку тумана. Раз очки на шее веснушчатой дамы, то мобиль или средства за него пойдут к ней.

– О, спасибо, – обрадовалась женщина. – Это будет самый разумный выход из создавшейся ситуации. Я буду настаивать, чтобы они поторопились.

Я улыбнулась ей на прощание.

Третьими в этот день были две молоденькие курсистки. Они все время переглядывались и прыскали в кулачки. Понятное дело, подружки мне не верили. Пришли из чистого любопытства. Я хотела нагадать им чего–нибудь эдакого, но туман за их спинами так и не появился, что стало для меня неожиданностью.

Не было ли его отсутствие свидетельством того, что с этими двумя хорошенькими хохотушками ничего не случится? Или туман предупреждал людей избирательно? Кто–то из моих посетителей ему нравится, а кто–то нет?

В итоге я нагадала обеим большую любовь и богатство, а потом попросила Дженни принести пятичасовой чай на четверых. У одной из курсисток в сумочке оказалось печенье, и мы, весело болтая, приятно провели время. Пока на пороге не вырос Бенджамин.

Он смутил курсисток и расстроил Дженни. Девушки поторопились распрощаться.

– А где утренний водитель? – спросила секретарша, отодвигая занавеску, чтобы убедиться, что Лео у автомобиля нет.