Я – Товарищ Сталин 4 (СИ) - Цуцаев Андрей - Страница 8

К полудню началась вторая симуляция — отражение воздушной атаки. Семь самолётов Ки-10, имитировавших китайскую авиацию, пронеслись над полигоном, их серебристые крылья мелькали в разрывах облаков. Они сбрасывали учебные бомбы, которые с глухим хлопком взрывались на земле, поднимая фонтаны грязи. Пехота, укрывшись в окопах, вела огонь из винтовок, их пули с визгом уходили в небо, не достигая целей. Две зенитные пушки Тип 88, установленные на холмах, открыли огонь, их стволы дымились, но снаряды разрывались далеко от маневренных самолётов. Майор Сато, следя за небом, крикнул, его голос дрожал от тревоги:

— Господин генерал, зенитки не справляются! Ки-10 слишком быстры. Нам нужны новые орудия, иначе мы беззащитны!

Ивамото, прищурившись, ответил с раздражением:

— Новые пушки? Работай с тем, что есть, Сато! Если китайцы ударят с воздуха, мы должны удержать позиции. Танака, где твоя пехота?

Танака, стоя в окопе, подгонял солдат:

— Огонь по самолётам! Не давайте им зайти на второй круг!

Один из Ки-10, имитируя поражение, выпустил дым и, накренившись, ушёл в сторону, вызвав ликование пехоты. Близкий взрыв учебной бомбы поднял фонтан грязи, заставив солдат пригнуться, их каски звенели от ударов мелких камней.

К вечеру началась третья симуляция — ночной штурм. Полигон, окутанный тьмой, освещали прожектора танков и сигнальные ракеты, чьи красные и белые вспышки разрывали небо, отбрасывая зловещие тени. Пехота, вооружённая фонарями, атаковала макет деревни, их штыки вонзались в манекены, изображавшие китайских солдат. Танки Тип 95, с включёнными фарами, прорывались через поле, их снаряды с грохотом разносили деревянные дома, чьи обломки пылали в ночи. Ниси, бегая между солдатами, орал:

— Первая рота, не отставать! Фонари выше, не теряйтесь в темноте!

Танака вёл вторую роту, его голос был полон решимости:

— В атаку! Сжечь деревню!

Оглушительный взрыв разнёс макет дома, и пехота, с яростными криками продолжала бежать вперед, окутанная дымом. Их штыки мелькали в свете пожаров. На правом фланге один из танков остановился — учебный снаряд вывел его из строя, повредив гусеницу. Экипаж, выбравшись наружу, кашлял от копоти, их лица были чёрными от сажи.

К утру 11 марта началась четвёртая симуляция — оборона окопов от наступления. Пехота, укрывшись в траншеях, стреляла из винтовок и пулемётов, отражая атаку танков, изображавших китайскую бронетехнику. Сапёры, в пропотевших рубахах, подрывали мины, чьи взрывы поднимали столбы земли. Мацуда, стоя у пушек, командовал:

— Артиллерия, огонь! Наводка на танки, не давайте им подойти!

Один из снарядов разнёс макет танка, и пехота в окопах ликовала, их голоса перекрывали гул боя. Ивамото, наблюдая через бинокль, кивнул Ямаде:

— Окопы держат. Пехота готова, артиллерия бьёт точно.

Сато, листая блокнот, добавил:

— Господин генерал, мины сработали идеально, но пулемётов не хватает. Китайцы будут наступать толпами, нам нужно больше огневой мощи.

Ивамото, опустив бинокль, ответил:

— Сато, пулемёты — твоя забота. Мацуда, усиливаем артиллерию. Ямада, пехота должна двигаться быстрее, иначе мы потеряем темп.

К вечеру Ивамото собрал офицеров на холме. Его взгляд, тяжёлый и требовательный, обводил каждого.

— Господа, Китай ждёт нас. Сегодня мы увидели нашу силу, но и слабости. Танки вязнут в грязи, пехота медлит, мины иногда срабатывают раньше времени. Если не исправим это, Китай станет нашей могилой. Ямада, почему танкисты тормозят?

Ямада, выпрямившись, ответил:

— Господин генерал, танки Тип 95 слишком лёгкие, вязнут в грязи. Нам нужны машины тяжелее. Пехота взяла высоту за восемь минут — они готовы к бою!

Сато, вмешавшись, добавил:

— Нам нужно больше самолётов, господин генерал. Тех, что есть, не хватит для прикрытия. Артиллерию усилим гаубицами, а сапёров я проверю — их расчёты с минами нужно уточнить.

Ниси, шагнув вперёд, доложил:

— Мои солдаты готовы драться до последнего. Дайте день, и мы возьмём любую высоту, господин генерал!

Танака поддержал:

— Мои парни рвутся в бой. Ночная атака прошла безупречно! Дайте приказ, и мы раздавим китайцев!

Ивамото, посмотрев на Ниси и Танаку, кивнул с лёгкой улыбкой:

— Такэо, Акира, ваши роты — лучшие. Сапёров отправьте на гауптвахту за ошибки. Завтра повторяем все манёвры с начала.

Плато Тигре, Абиссиния, 12 марта 1936 года

Плато Тигре в Абиссинии 12 марта 1936 года содрогалось от грохота, словно земля раскалывалась под ударами невидимого молота. Каменистая равнина, окружённая горами, чьи склоны покрывали редкие кусты и выжженная солнцем трава, утопала в густом дыму от взрывов. Сухая, потрескавшаяся почва пахла жжёной травой, порохом и едким бензином от горящих машин. Рёв тридцати советских самолётов И-15, чьи крылья мелькали в синем небе, смешивался с яростными криками абиссинских воинов, спускавшихся с холмов. Итальянские войска в зелёных мундирах укрывались в окопах, их лица, покрытые пылью, выражали страх и растерянность. Полевые пушки Fiat-Revelli, раскалённые от непрерывной стрельбы, выпускали снаряды, но те, с визгом, уходили в пустоту, не задевая маневренных самолётов. На горизонте пылали итальянские грузовики, их металлические каркасы, охваченные пламенем, дымились под палящим солнцем. Воздух, тяжёлый и горячий, был пропитан запахами крови, горящего металла и земли, а пронзительные вопли раненых сливались с треском пулемётов и гулом моторов.

Итальянский лагерь, укреплённый окопами, мешками с песком и колючей проволокой, погрузился в хаос. Солдаты, спотыкаясь, бежали к пулемётам, их дрожащие руки поспешно заряжали ленты, звенящие от напряжения. Офицеры, размахивая руками, выкрикивали приказы, их голоса тонули в грохоте боя. Абиссинские воины, вооружённые старыми винтовками и кривыми саблями, хлынули с холмов, их тёмные туники развевались на ветру, а глаза горели яростью. Тридцать самолётов И-15, выстроившись в три клина, пикировали на лагерь, их пулемёты ШКАС выпускали смертоносные очереди, а 50-килограммовые бомбы, падая с визгом, поднимали столбы земли, камней и обломков. Итальянцы, ошеломлённые скоростью атаки, следили за тенями самолётов, мелькавшими в небе, словно хищные птицы. Пыль и чёрный дым застилали лагерь, а крики раненых разрывали воздух.

Генерал Родольфо Грациани, командующий итальянскими войсками, стоял у штабной палатки, его пальцы сжимали бинокль, а лицо, покрытое потом, выражало смесь гнева и отчаяния. Его взгляд следил за самолётами, чьи крылья мелькали в облаках. Абиссинский вождь рас Деста Дамтев, высокий и статный, вёл воинов с холмов, его голос, мощный и властный, гремел над плато, призывая к атаке. Советский пилот, капитан Алексей Козлов, управлял одним из И-15, его сосредоточенный взгляд был прикован к прицелу, а руки крепко держали штурвал. В его голове мелькнула мысль: «Итальянцы не готовы. Ещё один точный удар, и их оборона рухнет».

В 8:00 утра плато содрогнулось от рёва. Тридцать И-15, выстроившись в три клина, обрушились на лагерь, их пулемёты ШКАС косили окопы, а бомбы, падая, разносили укрепления. Первый удар пришёлся по складу боеприпасов: мощный взрыв разнёс деревянные ящики, и столб пламени взметнулся к небу, отбрасывая тени на камни. Итальянцы в окопах кричали от паники, их руки судорожно сжимали винтовки. Грациани, стоя у палатки, рявкнул:

— Витале, где зенитки? Эти проклятые самолёты уничтожат нас! Открывайте огонь, немедленно!

Полковник Витале, его лицо побледнело от страха, ответил:

— Господин генерал, пушки Fiat не успевают! Самолёты слишком быстрые, нам нужны истребители, срочно!

Капитан Бона, стоявщий у пушки Fiat-Revelli, кричал артиллеристам:

— Наводка выше! Бейте по крыльям, не дайте им уйти!

И-15, пилотируемый Козловым, пикировал на пулемётное гнездо. Его пулемёты разнесли позицию, а упавшая рядом бомба подняла фонтан земли, сбив двух итальянских солдат, чьи тела остались неподвижны в пыли. Козлов, стиснув зубы, подумал: «Ещё один заход, и их линия дрогнет». Его самолёт, накренившись, пошёл на второй круг. Взрыв топливного грузовика охватил палатки пламенем, чёрный дым поднялся над лагерем, а крики итальянцев становились всё отчаяннее. Лейтенант Ферро, стоя у пулемёта Maxim, кричал, его голос дрожал от ярости: