Немая улика - Цинь Мин - Страница 3

Дабао пожал плечами.

Я усмехнулся:

– Дурак. Пострадавшего обнаружили лежащим на земле в четыре часа утра. Если б его ранили, когда он выходил из дома – и не забывай, что они договорились нести покойницу в полчетвертого, – тогда он должен был выйти примерно в три утра. Как могла образоваться такая большая лужа крови всего за полчаса?

Дабао осенило:

– Конечно! Если не задеты крупные артерии, потребуется несколько часов, чтобы из-за ушиба образовалась такая большая лужа крови.

– Если сопоставить все данные – сложенное одеяло и ключи в зале, – то, вероятнее всего, он вышел из дома сразу после того, как зашел, и ему нанесли удар по затылку. Но есть одна загвоздка: если погибший хотел уйти, то он направился бы к выходу из дворика, а Сяньфа шел в противоположном направлении. Зачем? Что он собирался делать у забора? – рассуждал я.

– А еще он не взял ключи, значит, дверь оставалась открытой, – добавил Дабао. – Но человек, сообщивший о происшествии, утверждал, что дверь была заперта. Вряд ли убийца стал бы после совершения преступления закрывать дверь.

– Пойдем еще раз посмотрим на ту стену, – предложил я, подхватывая свой чемоданчик со всем необходимым для работы.

Мы вышли во дворик. Он был довольно просторным: расстояние от дома до забора составляло метров пять. На участке стоял сарайчик, который когда-то своими руками построил покойник. Внутри висели метла, совок для мусора и прочий инвентарь. Мы с Дабао переглянулись и улыбнулись друг другу. Может, этот педантичный мужчина средних лет пришел сюда за инструментами, хотел прибраться?

– Убийца, по всей видимости, прятался у входной двери. Сунь Сяньфа вышел из дома, и в этот момент преступник нанес удар. – Поправив очки, Дабао продолжил: – А вот зачем он закрыл дверь, известно только ему самому.

Я стоял посреди двора задрав голову и смотрел на второй этаж домишки, где стояли окна из сплава алюминия. Створка окна, выходящего на ту самую стену, была открыта. Наверху Линь Тао с особой скрупулезностью осматривал окно вдоль рамы. Я подмигнул Дабао и улыбнулся:

– Линь Тао тот еще красавчик. Неудивительно, что за ним бегают так много девчонок.

– А что толку? – ответил Дабао. – Он закоренелый холостяк, тут нечему радоваться.

Линь Тао, услышав слова Дабао, выглянул из окна, посмотрел на меня и крикнул:

– Эй, редиска! Смотри-ка, а у пострадавшего совсем не было инстинкта самосохранения. Окно-то открыто. Если кто-то захотел бы вломиться и ограбить дом, всего-то было нужно залезть на забор, а с него уже можно дотянуться до подоконника и влезть в окно.

– Твою ж мать, – выругался я, – какая я тебе редиска? Ты зачем меня позоришь?

Отвернувшись, Дабао тихонько захихикал. Я дал ему подзатыльник:

– Что смешного? Если б покойник сам не вышел из дома, попав в ловушку преступника, не исключено, что убийца мог просто влезть в окно.

– На втором этаже нет никаких подозрительных следов, – заметил Линь Тао. – Похоже, тут мы не найдем никаких улик, поэтому я очень рассчитываю на результаты вскрытия.

После обеда мы с Дабао поспешили в морг уезда Шупей. Это мрачное здание совсем не изменилось с прошлого года. Там нас уже ожидал судмедэксперт Гуй вместе с начальником отделения судебно-медицинской экспертизы по городу Шидан Гуань Цицзинем. Начальнику было уже за пятьдесят, он считался нашим старшим товарищем, поэтому вел протокол.

Сначала мы последовательно осмотрели туловище и конечности Сунь Сяньфа. Травм на них не было.

– Стоит отметить, он в хорошей форме, – сказал судмедэксперт Гуй. – Кожа чистая, здоровая.

– Да, это был педант, – добавил я. – В его доме безупречно чисто, хотя он жил совсем один.

– Ну, может быть, с уборкой ему помогала его молоденькая подружка… – Дабао достал скальпель и начал срезать волосы с головы убитого.

После того как волосы Сунь Сяньфа были коротко обрезаны, мы смогли хорошо рассмотреть травму затылка.

– Концы раны тупоугольные, край рассечения проходит по естественному рисунку кожи, видны межклеточные мостики[11]. – Кровоостанавливающим зажимом я раздвигал края раны, чтобы рассмотреть ее, давая возможность убедиться в моих словах старшему судмедэксперту, который находился сбоку и фиксировал наблюдения в протоколе. – В нижней части раны проступает фрагмент кости, это указывает на перелом черепа. – Я обработал рану спиртом, после чего добавил: – Это типичная травма головы, возникшая от удара тупым предметом и повлекшая разрыв кожи головы, что образовало рваную рану. Обратите внимание, по краям раны ссадины. Как так вышло?

– Предмет, которым нанесли удар, был с шероховатостями, контактная поверхность больше раны. – Дабао хорошо разбирался в теории.

– Какой инструмент подходит под описание? – Я оперся на край секционного стола и размял уже затекшие шейные позвонки. – Может, это толстая палка?

Видя, что мы не спешим со вскрытием, судмедэксперт, занимающийся протоколированием, поторопил нас:

– Конкретика нам не нужна, достаточно определить общие характеристики орудия убийства. Давайте ускоримся. Вы-то молодые, а у меня уже скоро спина отвалится…

Мы трое работали за столом, и, кроме начальника, больше некому было конспектировать происходящее, поэтому я не стал спорить и продолжил разрезать кожу головы трупа.

Как и ожидалось, мы обнаружили перелом черепа. После вскрытия стало также видно, что линия перелома[12] идет от затылка вдоль черепа до самого лба.

– Ого! Похоже, сила удара была огромной, если череп так размозжило, – заметил судмедэксперт Гуй.

– Такой серьезный перелом невозможно получить от деревянного предмета. Скорее всего, орудием было что-то металлическое и довольно шершавое. Но что именно? – Нахмурившись, я задумался.

Видя, как я терзаюсь догадками о типе оружия, начальник, которому явно уже хотелось покончить со всем этим, поджал нижнюю губу. Он работал судмедэкспертом почти всю свою жизнь и за все это время не допустил ни одной серьезной ошибки; правда, и выдающимися успехами похвастаться тоже не мог. Ему оставалось доработать еще несколько спокойных лет, и он мог с почетом выйти на пенсию. Было предельно ясно, что наши умозаключения его совершенно не интересуют, и, хотя мне претило такое халатное отношение к работе, было неудобно при всех возражать ему. Пришлось просто продолжить и аккуратно перейти к мозговой ткани трупа.

– Что?.. А почему в лобной доле нет кровоизлияния? И никаких повреждений на коже? – Поправив очки, Дабао приподнял голову трупа, чтобы убедиться. – Противоудар?[13]

– Не думаю, – ответил я. – Противоудар возникает только при падении. – Отделил зажимом твердую мозговую оболочку в основании черепа, обнажив линию перелома. – Смотри, перелом проходит от затылка ко лбу. Из-за него на лбу образовалась гематома. При противоударе так не бывает. Мне кажется, кровотечение возникло при переломе, но это точно не противоудар.

– Верно, – сказал судмедэксперт Гуй, рассматривая череп погибшего. – Вам не кажется, что линия перелома на затылке смещена?

Все мы прекрасно знали, что смещение костных фрагментов могло произойти только в результате множественных ударов и переломов.

– Получается, – резюмировал я, – пострадавшего били по голове более двух раз, но ранение было всего одно.

Наложив швы, я спросил:

– Спину смотреть будем?

Не успел я закончить фразу, как начальник отделения запротестовал:

– В этом нет нужды. Тем более что уже стемнело, а освещение здесь плохое. По сути, мы – судмедэксперты – практически ничем не можем помочь в этом деле. Причина смерти очень проста, время смерти и так понятно, орудие вы тоже уже описали, все противоречия в деле решены. И вы всё еще переживаете, что не сможете закрыть дело? Вряд ли преступник убил погибшего, катаясь у того на спине. Так для чего ее вскрывать?