Немая улика - Цинь Мин - Страница 2

– Дабао здесь, чтобы учиться, а не копаться в бумажках, – поддержал его наставник. – Идите вдвоем, а еще прихватите с собой какого-нибудь трасолога[5] – например, Линь Тао.

Судмедэкспертиза и криминалистика неразлучны. В основном любое расследование строится на том, что обнаружат специалисты двух этих профессий. Линь Тао – мой напарник. Кроме того, мы не только вместе работали, но и учились в одном вузе, а еще одновременно поступили на службу. Все это – лишь случайные стечения обстоятельств, но на каждое место преступления мы выезжали вдвоем. Дабао часто дразнит меня, что мы с Линь Тао очень «близки», и даже Линдан поддерживала его в этих насмешках. Когда мы с Линь Тао выезжали на место, я чувствовал себя спокойнее, чем обычно.

Дабао, прямо-таки сияя и напевая себе под нос, готовил чемоданчик со всем необходимым для поиска улик. Я хлопнул его документами по голове:

– Все веселишься? Смотри мне! Если в архиве будут недовольны, я все свалю на тебя.

Дабао почесал затылок, а после с улыбкой показал мне пальцами знак «мир» и весело заметил:

– Если будешь чаще выходить из кабинета, то не заработаешь геморрой, ага!

Вскоре мы прибыли в уезд Шупей. Машина проезжала мимо каменной реки[6], и я потерял дар речи от такой красоты. Прошел год, снова расцвели цветы рапса, а она, та, что носила платье в цветочек, больше никогда не сможет насладиться этим видом…[7]

Время близилось к полудню, когда машина остановилась у небольшой деревеньки на северо-западной окраине уезда. Повсюду ровными рядами стояли двухэтажные домишки, между ними клубился дым; запах еды манил каждого, кто находился на месте происшествия.

Крошечное здание, где произошло убийство, было огорожено сигнальной лентой. Оно ничем не отличалось от соседних домиков: дворик за домом окружали стены. В одном из углов на корточках сидели несколько криминалистов и что-то изучали. Я не стал им мешать и направился прямо к судмедэксперту Шупэйского уезда Гую.

– Рад тебя видеть, дружище! – Мы учились с ним в одном вузе, Гуй – на курс старше.

Эксперт копался в своем чемоданчике с материалами и, не ожидая, что кто-то может его окликнуть, испуганно вздрогнул:

– Руководитель Цинь! Давно ты здесь? Очень рад!

Я улыбнулся и перешел к делу:

– Кем был погибший?

– Погибший – простой деревенский житель по имени Сунь Сяньфа. Жил один, жена умерла, сын работает в другом городе. Вчера вечером помогал другой семье организовать похороны, пробыл у них аж до десяти вечера. Они договорились, что он придет сегодня до рассвета, в полтретьего, чтобы помочь нести гроб, но Сяньфа не появился даже к четырем. Дома покойников – теперь уже двух – недалеко друг от друга, в пяти минутах ходьбы. Семья, с которой он договаривался, отправилась на его поиски. Они увидели Сунь Сяньфа лежащим в том углу. Он был без сознания, но еще дышал.

– Зачем выносить покойника до рассвета? – перебил я.

– Это местный обычай: покойника нужно вынести до первых лучей солнца. Никто и подумать не мог, что Сунь Сяньфа, который согласился помочь по доброте душевной, постигнет та же участь…

– Первую помощь оказывали?

– Считай, что нет, – ответил Гуй. – Его обнаружили только в четыре часа утра, стали звать на помощь; несколько людей в спешке привезли Сунь Сяньфа в больницу уже в пятом часу. В медицинской карте потерпевшего написано, что, когда его доставили в больницу, он уже не реагировал на свет. Врачи пытались спасти его в течение получаса, но дыхание и сердцебиение остановились.

– Куда ранили? – спросил я.

– В голову. Похоже, у него ушибленная рана[8] затылка. В момент удара зрачки были сужены. Из больницы его сразу же перевезли в похоронное бюро. Я собираюсь отправиться туда после того, как закончу здесь.

– Уже есть зацепки? – задал я вопрос, который волновал меня больше всего.

Эксперт бросил взгляд на соседний двор. Жильцы сновали туда-сюда, накрывая на стол во дворике.

– Мотив найти нетрудно, – сдавленно произнес Гуй. – Господин Сунь помогал с похоронами семье женщины, с которой при жизни состоял в романтических отношениях. У нее была бурная личная жизнь и много ухажеров. Возможно, после того как она погибла в ДТП, один из них взбесился и обрушил свою ярость на голову Сунь Сяньфа.

– Сколько лет господину Сунь? – уточнил я.

– Сорок пять. – Выдержав небольшую паузу, Гуй продолжил: – Его тайной любви было всего двадцать с небольшим.

– Хо-хо, а он любит молоденьких, – заметил я, надевая спецодежду, после чего направился в угол, где работали эксперты-криминалисты.

– Тут не за что зацепиться… – Линь Тао ползал на корточках, исследуя землю с помощью электростатического прибора, который передвигал с места на место. – Мы всё еще не нашли стоящих улик.

Бросались в глаза две лужи: крови и рвоты. Вторая была чуть поодаль.

– Если покойника вырвало здесь, значит, он уже до этого получил черепно-мозговую травму; удар спровоцировал повышение внутричерепного давления, и его стошнило. Если сопоставить этот факт с лужей крови, можно сделать вывод, что именно здесь потерпевший упал на землю и, соответственно, здесь же на него напали.

Я обследовал верх забора. Стену сделали из темно-красного кирпича, без побелки, поэтому найти какие-либо вещественные доказательства было трудно. Тогда я достал лупу и стал всматриваться в каждый сантиметр стены. На одном из кирпичей мне бросилось в глаза причудливое пятнышко. Я взял несколько образцов подозрительного пятна и добавил сверху пару капель раствора бензидина[9]. Лакмусовая бумага очень быстро окрасилась в синий.

– Без сомнения, кровь, – констатировал я. – Судя по очертаниям пятна, это брызги, которые могли появиться от удара или резкого движения убийцы.

– Всего двадцать сантиметров, слишком низко… Неужели покойника били, пока он лежал на земле? – задумался Линтао, измерив рулеткой расстояние от земли до пятна.

– Мне сказали, что у убитого всего одно ранение на голове, но там не проходят крупные артерии. Невозможно ударить так, чтобы появились брызги. – Я пытался найти объяснение, пользуясь своими знаниями в области криминалистики. – Скорее всего, их сюда стряхнули. Другими словами, когда преступник после удара нес орудие убийства, брызги от движения рукой попали на низ стены.

Лишь по форме капель крови сложно сделать какие-либо умозаключения, поэтому я обратился к рядом стоящему следователю:

– Тот, кто обнаружил Сунь Сяньфа, сказал, в какой позе располагалось тело?

Следователь подошел к луже крови у стены и начал рисовать:

– Сунь Сяньфа лежал на спине головой к стене, а ногами ко входу во двор.

На спине? Мы с Линь Тао зашли в дом и продолжили поиски.

В доме было прибрано; создавалось впечатление, что при жизни Сунь Сяньфа отличался особой педантичностью. Мебель и разные мелочи в гостиной аккуратно лежали на своих местах, в центре стоял квадратный стол, на котором лежали связка ключей и две запечатанные пачки сигарет. Рядом с гостиной находилась спальня. Одеяло на кровати было аккуратно сложено у изголовья.

– Видимо, в доме все осталось нетронутым. Можно исключить убийство из корыстных побуждений. Я почти уверен, что это преступление на почве ревности, – обратился я к Дабао, глядя на поднимающегося на второй этаж Линь Тао.

– Хм, ключи лежат на столе, значит, умерший успел зайти в дом, – пробормотал Дабао себе под нос. – А сигареты, должно быть, благодарность[10] от семьи, которой он помогал.

– Странно, он вернулся домой, но не ложился спать… – Мы с Дабао зашли в ванную комнату и пощупали несколько полотенец, висевших на стене. – Полотенца сухие, значит, он не умывался. Как думаешь, его ударили, когда он только вошел или же когда выходил утром?