Люциферов писарь - Белинский Даниил - Страница 12

Сешат лишь молчала, не зная, как на это реагировать. С одной стороны, она очень хотела избежать смерти и работать на знатного господина. С другой – опасалась, что не скоро увидит Деметру.

Пожав его обжигающую руку, темницу окутал яркий свет. Заметив это в щель двери, стражник поспешил в помещение, и войдя в нее стал выкопанным, разину рот.

Никого не было, ни арестантки, ни жреца.

Лишь на холодном и сыром полу, лежало бездыханное тело Деметры. На тот момент они не знали, на что соглашаются, и что сделка погубит тело старшей сестры, обрекая ее Душу на вечные муки.

Сешат проснулась в мягкой постели. В комнате было темновато, лишь мягкий свет из окна ложился на пол. В воздухе парили пылинки.

– Что произошло? – она в недоумении осматривалась. – Сестра?

Вопрос остался без ответа. В помещении никого не было.

Присмотрелась. Место было незнакомым. В непонимании вскочила и вылетела в дверь. Неожиданная прохлада в купе с зеленовато-бледным светом ударили в лицо. Проморгавшись, перед глазами открылся невероятный взор. Широкая улица, наполненная переулками, переполнялась людьми и летающими в воздухе небольшими сферами. Дома были в стиле, который она не видела ни и в Пергаме, ни в других городах. Стены вымощены могильными плитами и покрыты многовековым мхом и плющом. Архитектура неизвестной ей страны, такая чуждая, но в то же время умиротворяющая. Свет приглушенный, не похожий на привычное солнце, как будто бы оно было где-то далеко, за мириадами нефритовых облаков. Самих облаков не было. Улица тянулась вниз, через торговые прилавки, и спускалась у огромной центральной площади, где толпилась огромное количество народа.

Рядом пролетела сфера и мерцнула. Сешат отпрянула в изумлении приоткрыла рот.

– Это сфера Души, – сказал мужчина, подошедший сбоку. – Тебе нужно многое узнать, девочка. Лишь потом сможешь приступить к работе. Познакомлю тебя кое с кем.

Деметры нигде не было, но перед ней стоял Бальмонт, но в этот раз не в мантии жреца. Стройный, высокий, широкоплечий и статный, с утонченными и мужественными чертами лица. На глазах его были неведомые ей чёрные стекляшки.

В тот день ей представили Тотмеса – ещё одного писаря и её будущего коллегу. Он проводил ей экскурсию по огромному городу и рассказывал невероятные вещи. Новоприбывшая была воодушевлена, не веря в подобные чудеса. Но они были реальны и осязаемы. Сешат видела то, что было неизвестно никому из ныне живущих. Это казалось невообразимо и будоражило воображение, будто самый сказочный сон. Оптимизм вернулся, жизнь снова начала бить ключом. Девушка залпом поглощала волшебство этого места и была счастлива, представляя, как здесь понравится Деметре, когда они встретятся.

Прошло несколько дней. Они сидели в его каморке и общались.

– Так божество одно – Бог? – полюбопытствовала Сешат.

– Да, здесь его еще называют Имир или Всевышний. А лучше Всемогущий, чтобы потешить его самолюбие.

– А как же Зевс, Афина, Дионис, персидский Митра и прочие божества?

– Все это сказки, а ноги растут от Имира. Хотя на счет Диониса жалко, конечно. С ним бы я сдружился. – посматривая на дно бокала пробубнил Тот.

– Его и правда так зовут? Имир?– поинтересовалась она, приложив палец к подбородку.

– Никто не знает. Но ходили слухи, о древних и забытых сказаниях. Что-то вроде “И создало божество и рай, и ад и мир”. Последнее взяли в оборот, а божеству понравилось. Ему всегда нравятся, когда о нем говорят или думают.

Задумалась, сведя брови.

– А эти шары… Как бишь их?

– Души. Да, это сущность людей. Они есть у всех. У живых внутри, а у почивших отделяются и направляются сюда или небеса. Служат после смерти и там, и там. Людской мир лишь подготовительный этап перед вечной службой.

Девушка поежилась и тихонько прошептала.

– А у Бальмонта? Тоже есть Душа?

– Конечно. У любого существа. – улыбнулся писарь.

– А он… Как ты говорил в первый день. Демон? Откуда у него такая сила?

– Да, демон. Но он так, низший, а значит слабый. Но даже его возможности колоссальны.

Тотмес зачерпнул вина и продолжил.

– У каждого демона есть источник их сил. У Бальмонта – глаза, у Люцифера – огненное сердце, у Вельзевула – бурлящие лавой легкие, у Азазеля – его пылающий рог.

– Один рог? – тихонько засмеялась Сешат.

– Да! Найдешь где-нибудь второй, и будешь такой же сильной. Могущественный артефакт, знаешь ли! Но его нет, стерли в порошок во времена изгнания с небес. – подмигнул он ей.

Она открыла рот. Тотмес начал рассказывать про небеса и ангелов. Чуть позже приступили к главному. Девушка сидела ошарашенной и впитывала информацию, как губка.

Продолжили.

– Шар Спектр, – с энтузиазмом объяснил он. – Помнишь?

– Да. – хотела дотронуться, но писарь остановил.

– Нет, нет, нельзя, высветится имя. А если не успеем записать – проблем не оберемся.

– Если не запишем, то Душа не распределиться?

– Да. Придется идти к Бальмонту, искать Душу по Лимбу, чтобы как-то узнать ее имя, и просить демона записывать ее вручную. Но найти ее среди миллионов – почти невозможно, а Души не разговариваю, лишь мерцают.

– А сколько времени есть на запись?

– Пару минут. Поэтому работа с ведется непрерывно, а Бальмонт сразу после одной смены, доставляет шар другой.

– А если мы запишем постфактум? Ну например, я стерла случайно записанное имя. Можно его еще раз записать? – с любопытством поинтересовалась девушка.

– Записать-то можно, но ничего не произойдет. Это нужно сделать, пока оно светится в Спектре. Представь, что ловишь молнию в бутылку: опоздаешь на миг – поймаешь только темноту. Так и здесь: имя в Спектре – вспышка. Не успел – все, пустота.

Сешат понимающе покивала и спешно проговорила.

– Извини, я ещё могу путаться и пока не до конца разобралась, как тут всё устроено. – ученица виновато опустила глаза.

– Ничего, не переживай. Никто тебя не на ругает и тем более не осудит. Ты всему научишься, уже схватываешь на лету. Мне понадобилось гораздо больше времени, чтобы всё понять и освоиться.

Она мило улыбнулась.

Обучение продолжилось.

– Это папирус. С ним нужно быть очень осторожным. Папирус очень…

– Хрупкий и непрактичный, – перебила она, не дав закончить фразу. – Знаю. Поэтому я и разработала пергамент на основе кожи животных. Меня сюда и взяли, чтобы я его воссоздала, – похвасталась девушка.

Тотмес задумчиво промычал, приглаживая черные волосы и вознаграждая девушку своим удивлением.

– Да ты не так проста! Мне стоило догадаться. Сюда попадают достойнейшие, но с печальными судьбами. Я здесь тоже потому, что изобрёл чернила. Правда мое изобретение присвоил себе Бальмонт. Но хоть стал писарем, а не попал в девятый круг из-за своей глупости.

– Чтоооо? – широко открыв глаза взвизгнула от восторга она. – Это же было невероятное открытие своих лет! Ты – гений!

Он засмеялся. Шли часы.

Мужчина объяснял, как всё устроено и различия между этим миром и земным.

– Время течет здесь иначе, не как там. То замедляется, то ускоряется. На земле может пройти столетие, а здесь пару дней. И наоборот, там неделя, а здесь сотни лет.

– Выходит, оно не линейно по отношению к миру людей?

– Все верно. – подтвердил он и стал рассказывать про грехи и круги.

Пришло время рассказывать про тех, кто, заключив сделку продал Душу.

– “Догмат сделки”. “Душа, решившая покинуть мир людей раньше срока, имеет два пути: либо разрушить свое смертное тело, совершив самоубийство, либо заключить сделку с демоном, обменяв остаток земного времени на исполнение одного желания.". Такие бедолаги сразу попадают на распределение, позже их ждут вечные муки в девятом круге. Я сам заключил по незнанию, но выразил желание служить писарем. А так бы мигом попал в самый худший круг, девятый.

– Погоди, что? – она в ужасе перебила его.

– Что? – удивился Тотмес её реакции. – Ну, девятый круг. Это как печься в сотнях кузниц одновременно и без возможности выбраться, – немного улыбнулся он с сожалением.