Упавшая звезда (ЛП) - Соренсен Джессика - Страница 3

Я снова почувствовала себя энергичной и вздохнула. Меня мгновенно накрыло этими ощущениями, пока я не осознала, что стою посреди прохода и пялюсь на новенького с открытым ртом. Я бы почувствовала себя униженной, вот только, к моему удивлению, его ярко зеленые глаза расширились и застыли на мне, и, похоже, парень ощущал то же электричество.

Мой пульс участился, разряды статического напряжения покалывали кожу. Чем дольше мы смотрели друг на друга, тем сильнее разгоралось электричество, и мне казалось, что кожа едва не тает. Меня одновременно переполняли противоречивые чувства: смятение, желание, напряжение... Я не могла нормально мыслить. Ощущала какой-то невидимый рывок, подталкивающий меня к незнакомцу, и прежде чем я осознала свои действия, я сделала шаг к нему.

Как по щелчку выражение его лица стало хмурым.

— Не возражаешь? — спросил он, обходя меня и позволяя тяжелой металлической двери больно ударить меня по локтю.

— Ай, — вскрикнула я, потирая руку, — какого черта?

Он бросил на меня свирепый взгляд, и в его красивых зеленых глазах вспыхнуло напряжение. И жгучая ненависть. Я едва челюсть не уронила, когда он повернулся ко мне спиной и, не оглядываясь, пошел по коридору.

Я никогда не влюблялась. Впрочем, я даже не уверена, что мои чувства к новенькому можно назвать влюбленностью. Если влюбленность — это когда ты ощущаешь странную смесь эмоций, не переставая думаешь о парне и том странном напряжении, которое рядом с ним испытываешь, то, да, я влюбилась.

На протяжении первого и второго урока я изо всех сил пыталась осознать, что, черт возьми, произошло и вызвало во мне такие чувства. Вот только попытки в этом разобраться ни к чему не привели. Мои ощущения оказались так же непостижимы, как и покалывание. И мои вновь приобретенные эмоции. И мой повторяющийся кошмар.

Неужели с каждым днем мой список безумия растет?

На утренних занятиях я чувствовала себя довольно рассеяно, но, как обычно, мне удалось остаться незамеченной. И это хорошо, ведь я ни черта не слышала из того, что говорили преподаватели. Мне казалось, что я вот-вот приду в себя, но и перед третьим уроком моему мозгу по-прежнему не хватало концентрации и из-за этого я сомневалась, что вообще когда-нибудь снова начну ясно мыслить.

Вы спросите, почему третий урок был для меня таким важным? Третьим уроком была астрономия — мой любимый предмет. Даже в те времена, когда я не испытывала никаких чувств, ночное небо оставалось прежним, полным мерцающих серебряных звезд, и я могла оценить красоту этого зрелища. Хотя, теперь, то, как я смотрю на звезды и как смотрела раньше — две большие разницы.

Раньше, я как будто просто смотрела на них снизу вверх, словно какая-то невидимая сила неконтролируемо заставляла меня это делать. А сейчас я смотрела на звезды с желанием... ощущать и быть частью ночного неба. Похоже, это лучший способ описать то притяжение, которое я испытывала. Лежа в своей постели, смотря в окно и наблюдая, как сияют звезды, настолько гармонично сочетаясь между собой, я впервые в жизни почувствовала себя счастливой. Покалывание прошло, и я внезапно ощутила, что улыбаюсь. Во мне начали разливаться тепло и счастье. А на следующее утро, когда я вошла в класс астрономии, который являл собой небольшой планетарий, я ощутила то же счастье. С тех пор, я всегда приободряюсь, как только мне предстоит урок астрономии.

Вот только сегодня я чувствовала себя не в своей тарелке и мне казалось, что найти в себе хоть каплю счастья будет непросто — слишком много всего происходило у меня в голове.

Как это обычно происходило, я вошла в класс астрономии намного раньше начала урока, потому что мне не с кем было поболтать в перерывах между занятиями. По лестнице я поднялась на самый верх мини планетария и села на свое обычное место в самом дальнем углу, где сидели одиночки. Я достала учебник и повесила черную сумку на спинку стула. Я начала листать учебник, чтобы убить время и попытаться сосредоточиться на чем-то еще, помимо новенького парня. С тех пор, как он ударил меня дверью, мы с ним больше не пересекались. Я решила бегло просмотреть заданную на сегодня главу, вот только попытка оказалась неудачной. Все, о чем я могла думать — это о том, насколько он красив, сколько ненависти было в его ярко-зеленых глазах, когда он от меня уходил, и о том электрическом напряжении, которое испытывала, пока парень находился рядом. Клянусь, я все еще ощущала это искрящее чувство.

Наконец прозвенел звонок и урок начался. Мистер Стерлинг приступил к своим обязанностям. Я едва обратила внимание и даже не подняла голову, отвечая, когда назвали мое имя на перекличке.

Покончив с формальностями, мистер Стерлинг перешел к презентации. Обычно это занятие было довольно утомительным, но сегодня все пошло не так.

— Что ж, ребята, прежде чем мы перейдем к уроку, нам нужно кое-что обсудить. — Мистер Стерлинг прочистил горло, пытаясь заглушить шепот, внезапно поднявшийся среди всех присутствующих. Я по-прежнему не отрывала глаз от учебника и слушала его вполуха. — Прежде всего, я хотел бы объявить, что сегодня к нам присоединились два новых ученика.

Он что-то сказал про новых учеников?

Я резко подняла голову. Мистер Стерлинг в мятом сером костюме и галстуке в красную полоску стоял за трибуной. А рядом с ним, черт возьми, собственной персоной стоял тот новенький парень, на лице которого застыло скучающее выражение, руки были скрещены на груди, ярко-зеленые глаза сверкали в свете люминесцентных ламп.

При виде него мое сердце замерло. Я невольно ахнула и тут же прикрыла рот рукой, испытывая желание стукнуть себя по лбу за столь нелепую реакцию.

Келси Мэрритт, она же капитан группы поддержки, которая сидела за столом передо мной, обернулась и бросила на меня один из своих жутких взглядов «ты-такая-неудачница». Еще пару месяцев назад она даже не знала о моем существовании. И, честно говоря, я бы предпочла, чтобы так все и оставалось, ведь теперь она бросала на меня косые взгляды и неприятные комментарии. К счастью, у меня это не вызывало никакой реакции. По крайней мере, внешне. А сегодня я даже внутренне не отреагировала, потому что у меня в голове роились миллиарды разных мыслей, смысл которых я не понимала. Например, почему то, что я снова увидела этого парня, вызвало у меня такую реакцию? Потому что прямо сейчас я могла думать лишь о том, какие у него красивые глаза и как сильно мне хотелось запустить пальцы в его темно-каштановые волосы с идеальной модной укладкой. И о том, как он...

Внезапно он посмотрел прямо на меня. Его глаза были полны той же ненависти, которую я заметила ранее. Я моргнула и откинулась на спинку стула. В уголках глаз скопились слезы, которые вот-вот грозили политься по щекам. Я медленно вздохнула. Не позволю какому-то парню довести меня до слез. Ни за что.

— Это Эйслин Эйвери. — Мистер Стерлинг указал на девушку, стоявшую по другую сторону от него, на которую я не обратила внимание. Она была невысокой и стройной, с золотистыми светлыми волосами, волнами спускавшимися до плеч. И у нее были такие же ярко-зеленые глаза, что и у новенького парня. Эйслин была одета в блестящий розовый свитер, джинсы и отороченные мехом сапоги. У меня моментально появилось ощущение, что она очень быстро подружится с Келси Мэрритт. Что ж, довольно предвзято с моей стороны.

Не стоит так судить о людях.

— А это ее брат, Алекс Эйвери, — продолжил мистер Стерлинг, указывая на парня.

Алекс Эйвери? Имя показалось мне смутно знакомым. Но почему? Я ведь не из тех, кто постоянно сталкивается с огромным количеством людей, чтобы потом не помнить их имена. Да даже если бы и было так, этого парня я уж точно бы запомнила. И все же... его имя вызвало во мне ощущение дежавю.

— Теперь нам нужно найти вам места, — проговорил мистер Стерлинг, оглядывая класс в поисках свободных стульев.