Воронцов. Перезагрузка. Книга 4 (СИ) - Тарасов Ник - Страница 25

Быстро пообедав, я решил, что нужно сходить на лесопилку и посмотреть, как там дела у Семёна. День выдался ясный, солнечный. Небо — высокое, синее, с редкими перистыми облаками — словно намекало, что осень еще не скоро, и у нас полно времени для всех задуманных дел. Я шагал по утоптанной дорожке, мысленно прикидывая, что еще нужно успеть сделать до холодов.

Буквально выходя из деревни, я наткнулся на Митяя и Гришу, которые оба несли почти по полной корзине улова, довольные, но запыхавшиеся от непомерной ноши. Рыба в корзинах поблескивала серебристой чешуей на солнце.

— Ого! — воскликнул я, рассматривая их добычу. — Вижу, удочки с новыми крючками не подвели?

— Еще как не подвели, Егор Андреевич! — радостно отозвался Митяй, ставя корзину на землю и вытирая пот со лба. — Такие хорошие крючки, прямо загляденье! И нитка эта, шелковая, — чудо как хороша! Рыба как начала клевать с утра, так до сих пор не переставала. Мы уж думали, не хватит нам корзин-то!

— Щуку вон какую выловили, — добавил Гриша, указывая на особенно крупную рыбину, торчащую из корзины. — Да не одну, а аж три! Одна сорвалась, зараза, нитку перекусила. Но это ничего, мы еще наловим!

— Степану отдайте, добытчики вы наши, — сказал я им, похлопав Митяя по плечу. — Пусть баб озадачит, чтобы часть засолили, а часть на уху пустили. Да смотрите, чтобы всем досталось.

— Обязательно, Егор Андреевич, — заверил меня Митяй. — А ежели надо будет, мы ещё наловим.

— Наловите, — кивнул я. — Только не забывайте, что мелочь отпускать надо. Пусть подрастет.

— Помним, помним, — отозвался Гриша. — Мы только крупную берем, как вы и велели.

Довольный их ответом, я пошел дальше, а рыбаки, подхватив свои корзины, направились в деревню.

По дороге меня нагнали Пётр с Ильёй, тоже направлявшиеся на лесопилку. Они несли ящик с формами для бутылок, которые привез Игорь Савельевич, и о чем-то оживленно переговаривались между собой.

— А, Егор Андреевич! — воскликнул Пётр, заметив меня. — А мы как раз вас ищем. Там на лесопилку новые бревна привезли, здоровущие такие, в самый раз для дома Степана. Только вот незадача — пила затупилась, надо бы заточить, да никто кроме нас с вами да Семёна не умеет. А он весь день со стеклом занят. Вы вроде показывали всем, да никто толком кроме нас и не точил.

— Да, показывал, — кивнул я, вспоминая, как объяснял мужикам принцип заточки пил и другого инструмента. — Там ничего сложного нет, только угол важно соблюдать и не перегревать металл.

— Вот-вот, — подхватил Илья. — А мы все путаемся в этих углах. Может, еще раз покажете? А то без пилы вся работа встанет.

— Хорошо, — согласился я. — Идемте на лесопилку, там и разберемся.

Мы втроем продолжили путь, и я по дороге расспрашивал их о том, как идут дела на лесопилке, сколько леса уже заготовили, какие проблемы возникают. Оказалось, что работа в целом шла неплохо, но были и сложности — то инструмент тупился быстрее, чем обычно, то людей не хватало.

— Ничего, — подбодрил я их. — Со временем наладится. Главное, что производство не стоит.

Наконец, мы дошли до лесопилки. Работа кипела в полную силу, мужики сновали туда-сюда, перетаскивая бревна и доски, кто-то занимался сортировкой пиломатериалов, кто-то следил за углём, кто-то что-то переправлял на вагонетке в сторону кузни.

У Семёна всё было хорошо. Он каждый день выплавлял стёкла, заливал в оба камня, делал тут же поташ, тут же светильным газом обрабатывал песок и глину. Он явно гордился тем, что именно ему доверили такое важное дело.

— Здорово, Семён, — поприветствовал я его, подходя ближе. — Как производство?

— Доброго здоровья, Егор Андреевич, — ответил тот, вытирая руки о фартук. — Всё идет гладко, как по маслу. Стекло получается отменное, без пузырей и мутности.

— Это хорошо, — кивнул я, оглядывая рабочее место. — А я вот что хотел спросить: нашёл ли ты себе помощника?

Семён утвердительно кивнул и указал на молодого парнишку, который возился с песком неподалеку.

— Нашел, — сказал он с заметной гордостью. — Вон, Васька, смышленый парень, схватывает всё на лету. Сказал я ему раз, как песок просеивать правильно, так он теперь делает это лучше меня. Сказал, что с глиной надо аккуратно, так он теперь с ней, как с младенцем, нянчится. Сказал ему про поташ, что важно следить за цветом пламени, так он теперь глаз не сводит, даже моргать, кажется, перестал, когда плавка идет.

Я с улыбкой посмотрел на Ваську, который действительно работал с большим усердием и сосредоточенностью.

— Он сейчас помогает с песком, — продолжил Семён. — А так, с ним получается всё гораздо быстрее. Вдвоем легче, не то что раньше.

— Это отлично, — одобрил я. — Но вот что я тебе скажу: тогда ищи ещё одного помощника, потому что стекла нужно будет больше.

Семён удивленно поднял брови:

— Ещё больше? А куда столько?

— Купец из Тулы нашел покупателей в Петербурге, — объяснил я. — Они готовы брать по пятьдесят штук в месяц, а то и больше. Платят хорошо.

Семён присвистнул:

— Ого! Значит нужно еще формы делать и да, помощник тогда еще один не помешает. Еще же бутылки!

— Вот именно, — кивнул я. — Поэтому надо расширять производство. Ставить ещё одну печь не с руки, а вот реторту можно сделать и побольше, чтобы и больше поташи добывать, и уже продумать так, чтобы трубку сделать стационарную.

Семён задумался, почесывая бороду. Было видно, что мысли в его голове так и кружатся, обдумывая новые возможности.

— Да, пожалуй, вы правы, Егор Андреевич, — наконец сказал он. — Реторту побольше сделать можно, это не проблема. И трубку стационарную — тоже дело хорошее, меньше возни будет. А вот насчет еще одного помощника… Есть у меня на примете один парень. Тоже смышленый, руки из правильного места растут. Может, его взять?

— Решай сам, — пожал я плечами. — Тебе с ним работать. Только помни, что человек должен быть надежный и аккуратный. Стекло — дело тонкое, тут неряхи не нужны.

Семён кивнул, получив задание. Видно было, что он уже мысленно прикидывает, как будет расширять производство, какие изменения внесет в процесс, как распределит обязанности между помощниками.

Я же увидев поблизости Прохора, подозвал его к себе:

— Прохор, — обратился я к нему, — нужно, чтобы ты сделал ещё один, а лучше два, точно таких же камня, как и прежние. Главное, чтобы размер был один в один.

Прохор задумчиво потер подбородок, прикидывая объем работы.

— Сделаем, Егор Андреевич, — наконец уверенно сказал он. — Камни я найду подходящие, обточу как надо. Дня три-четыре на всё про всё уйдет, не больше.

— Отлично, — кивнул я. — Приступай сегодня же. Время не ждет.

Прохор кивнул и тут же отправился выполнять поручение. А я повернулся обратно к Семёну.

— Что у нас с лесом? — спросил я его.

Семён оглянулся на штабеля бревен, лежащих неподалеку.

— Отправил мужиков на соседнюю делянку, — ответил он. — Тут вблизи уже оставили молодняк, а на распил стали брать чуть подальше. Но на Ночке с Зорькой возим, справляемся, и хватает.

— Молодняк не трогайте, — строго сказал я. — Пусть растет. Лет через десять-пятнадцать это будет отличный строевой лес. А пока да, берите подальше, где деревья уже зрелые.

— Так и делаем, Егор Андреевич, — кивнул Семён. — Как вы учили — молодое не трогаем, только зрелое берем, да и то выборочно, не подряд валим.

Я удовлетворенно кивнул. Хорошо, что мужики понимают важность сохранения леса. Многие в то время просто вырубали всё подчистую, не задумываясь о будущем. А потом удивлялись, почему земля пересыхает, почему урожаи хуже становятся, почему зверья и птицы меньше.

— А что с рекой? — спросил я, вспомнив еще один важный вопрос. — Вода не мелеет?

— Нет, пока держится, — ответил Семён. — Дожди были хорошие, речка полноводная. Колесо крутится исправно, хватает и на лесопилку, и на вентилятор.

— Это хорошо, — кивнул я. — Но все равно следите. Если вода начнет убывать, придется ограничить использование. Лесопилка — в приоритете, она нам сейчас нужнее всего.