Воронцов. Перезагрузка. Книга 4 (СИ) - Тарасов Ник - Страница 19

Степан присвистнул.

— Ну, знать, и впрямь работы будет невпроворот. Хорошо, что лето сейчас — успеем и дома поставить, и запасы сделать на зиму. А то зимой народ прокормить — дело непростое.

Я кивнул. Что ж, Степан мыслил здраво. Нужно было готовиться к зиме, делать запасы.

— Кстати, — сказал я. — Как там Алексей поживает? Петр говорил что освоился он уже у нас?

Степан расплылся в улыбке.

— Да, Алексей показал себя очень работящим — руки золотые. Особливо по дереву — такие узоры вырезает, загляденье! Да и с камнем ладит… Мастер, одно слово.

— А семья его как? — спросил я, вспомнив про жену Алексея.

— Жена его тоже хваткая, — ответил Степан. — Уже и ягоды помогает собирать, и грибы — сушат всё да на зиму готовят. И с травами знается — то отвар какой сделает от хвори, то настойку. Наши бабы уже к ней бегают советоваться.

Я улыбнулся. Значит, прижились на новом месте, и это хорошо.

— А как там дети их? — спросил я, вспомнив девчушку и двух белобрысых мальчишек, что всё время прятались за материнскую юбку.

— Мальцы уже освоились, — хмыкнул Степан. — С нашими сорванцами подружились, теперь в лес по ягоды бегают. Шустрые ребятишки, смышлёные.

Я кивнул, довольный. Значит, всё идёт как надо. Люди работают, хозяйство развивается.

— А что у нас с напитками? — спросил я, вспомнив про бочонок наливки, что заложил перед отъездом. — Как там наша наливка поживает?

Степан сразу понял, о чём речь, и заговорщически подмигнул.

— Наливка ваша вроде подходит, барин. Но я запретил трогать до вашего приезда, как раз срок самое то. Да и Настасья оборону держит — хоть куда. Никого к закутку в ангаре не подпускает, окромя себя.

Я усмехнулся, представив, как суровая Настасья, вооружившись кочергой, отгоняет любопытных от заветного бочонка.

— Ну, отлично, — чуть не рассмеялся я, — значит, через пару дней попробуем. Надо же проверить, что получилось.

Степан мечтательно прищурился.

— Должно получиться знатно, барин. Ягода была спелая, мёд свежий… Настасья знает своё дело.

— Это точно, — согласился я, вспомнив, как рьяно взялась Настасья за приготовление наливки по моему рецепту. — Она мастерица.

Мы помолчали немного, каждый думая о своём.

— Ну что ж, — сказал я, поднимаясь с лавки, — спасибо за доклад, Степан. Иди, занимайся своими делами. А я, пожалуй, пройдусь ещё по деревне, посмотрю, как там всё.

Степан тоже встал, подхватил свою тяпку и, поклонившись, пошёл в сторону картофельного поля. А я направился вдоль улицы, разглядывая избы, дворы, детишек, играющих в пыли. Всё это было теперь моим миром, моей жизнью. И, странное дело, мне это нравилось.

Я пошёл посмотреть, как же всё-таки обустроилась семья Алексея.

Дом стоял добротный, уже даже глиной обмазали стыки бревен, чтобы зимой было теплее. Двухскатная крыша, крепкое крыльцо, небольшие, но аккуратные окошки — всё как я и задумывал. Мужики постарались на славу, видно было, что работали с душой. Я обошел дом кругом, придирчиво осматривая каждую деталь, проверяя, насколько ровно лежат бревна, надежна ли кровля. Всё было сделано на совесть — не дом, а загляденье.

Тут я встретил Захара, который шёл мне навстречу.

— Егор Андреевич, какие дальше будут указания? — спросил он, увидев меня.

Я оглянулся вокруг, прикидывая фронт работ и сроки.

— К нам через полторы-две недели приедут две семьи, — сказал я, задумчиво потирая подбородок. — Отец обещал прислать работников — людей хороших, работящих. Нужно их где-то поселить. Степану дал вводную, что нужно поставить два дома. Сказал, что вы со служивыми поможете. Справитесь, успеете?

— Успеем, Егор Андреевич, — уверенно кивнул Захар. — Вон, гляньте, как споро дело идёт.

— Вижу, — согласился я. — Так что этот вопрос решайте со Степаном, с ним все обговорите и сделайте. Но есть ещё одно дело. Помимо этого, Степану обещали дом новый построить. Я ему слово давал. Поэтому задача у нас на ближайшее время — поставить три дома. Два прям нужно очень быстро, к приезду новых людей. А после этого обязательно поставить Степану. А то получается, строили ему, а поселили Алексея с семьей. Некрасиво.

Захар кивнул, соглашаясь со мной. Он почесал затылок, прикидывая объем работ и возможности.

— Да, негоже слово не держать, — сказал он задумчиво. — Степан — мужик хороший, работящий. Заслужил дом справный.

— Вот и я о том же, — подхватил я. — Как думаешь, управимся?

— Управимся, барин, — уверенно сказал Захар. — Задействуем всех, привлечём Алексея с Михаилом, и постараемся максимально быстро всё сделать. Лишь бы материала хватило.

Я задумался. Действительно, для трёх домов потребуется немало леса, гвоздей, пакли для конопатки, глины для обмазки… Но отступать было некуда — дома нужны, и точка.

— А вот насчёт материала не переживайте, — сказал я, приняв решение. — Лес рубится исправно. Берите лошадь с возом и возите брёвна, какие надо. Также берите горбыли с лесопилки — на пол да на стропила для крыши. Глину там же берите, спросите у Семёна, где брать, он покажет.

— А гвозди? — спросил Захар. — Их-то у нас не так много.

— Гвозди… — я задумался. — Петра спросите — он же у нас по железу. А если не хватит, то вон Фома несколько раз с города привозил — там тоже запасы есть. А на следующую ходку нужно будет заказать еще.

— Добро, барин, — кивнул Захар. — Сделаем всё, как велите.

— И ещё, — добавил я, вспомнив важную деталь, — постарайтесь избы сразу ставить с полатями да с подклетью повыше, чтоб зимой теплее было. И печи кладите сразу хорошие, чтоб долго тепло держали.

— Сделаем, Егор Андреевич, — снова кивнул Захар. — Всё будет по уму.

Я похлопал его по плечу, довольный его сообразительностью и исполнительностью. Вот что значит толковый работник — с полуслова понимает, что от него требуется.

— Ну, действуй тогда, — сказал я. — А я пойду, посмотрю, как там у нас дела на лесопилке.

Мы разошлись — Захар отправился собирать артель для строительства новых домов, а я пошёл к ангару, где хранились доски с лесопилки. Подойдя к ангару, я открыл тяжёлую дверь и вошёл внутрь. Солнечный свет, проникавший через щели в стенах, освещал ровные штабеля досок, сложенных одна на другую. Я посмотрел, что ангар практически полностью заполнен досками разного калибра и длины.

Выйдя из ангара, я тут же обратился к Михаилу, который находился неподалёку, возясь с топорищем, пытаясь сделать его под свою руку.

— Не знаешь, когда приезжает в следующий раз купец за досками? — спросил я его, подойдя ближе.

Михаил вытер руки ветошью и выпрямился. Он был весь в опилках и древесной пыли, но выглядел довольным — видно, работа спорилась.

— Здравствуйте, Егор Андреевич, — поздоровался он. — Рад вас видеть. Как съездили?

— Хорошо съездил, — кивнул я, не вдаваясь в подробности. — Так что насчёт купца?

Михаил слегка замялся, почесал бороду и предположил:

— Должен вот-вот быть, изо дня на день. Потому что последний раз был полторы недели назад.

Я же задумался. Почему полторы недели? Тот же приезжает раз в неделю, как часы, я сам с ним договаривался. А потом вспомнил, что озадачил его стеклом.

— Может быть, приедет уже с каким-то решением насчёт стекла, — сказал я вслух, больше рассуждая с самим собой, чем обращаясь к Михаилу.

— Стекло — дело хорошее, — поддержал тот. — С ним в избе и светлее, и теплее. Только дорого, поди.

— Дорого, — согласился я. — Но овчинка выделки стоит. Зимой окна не придётся бычьим пузырём затягивать, да и света больше будет — можно и по вечерам работать, и детишек грамоте учить.

Михаил посмотрел на меня с уважением. Видно, не привык он к таким рассуждениям от барина — чтоб о простых крестьянах думал, об их удобстве беспокоился.

— Вы, Егор Андреевич, не как все, — сказал он, качая головой. — Другие бояре только о себе пекутся, а вы и о нас думаете.

Я смутился от такой прямой похвалы, но виду не подал.