Титаник и всё связанное с ним. Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Касслер Клайв - Страница 17

Фотография любовницы тоже прилагалась. Звали ее Алина Лифанова. Ульяна раскрыла файл и вздрогнула.

Это оказалась та самая девушка из кафе, только на «Астории» цвет волос у нее был другой. Из блондинки она стала брюнеткой. Поэтому не случайно Ульяне показалось, что она ее видела раньше.

Но Димка точно не ожидал ее встретить в этом кафе! Увидев любовницу Егошина, он был потрясен. Если бы он ждал ее там, то реагировал бы иначе! Значит, она пришла туда случайно? Но какая-то это странная «случайность». Димка ушел с ней. Зачем? Что он хотел выяснить у нее? И почему его нет до сих пор? А если его удерживают где-то насильно? Тогда многое объясняется. В частности – почему она не может до него дозвониться…

Зубы Ульяны выбивали мелкую дробь.

Ей обязательно нужно найти Димку! Обязательно!

Вот только к кому обратиться за помощью?

К кому?

Выпив вторую чашку крепкого кофе, Ульяна посмотрела на часы. Половина пятого утра. И сна ни в одном глазу. Это от перенапряжения и нервов, сказала она себе.

Итак, кто же может помочь ей в поисках?

Ей нужен какой-нибудь иностранный журналист. Желательно – итальянец, который поможет разыскать Евгения Егошина, а вместе с ним и Дмитрия. Ульяна не сомневалась, что рядом с Егошиным находится и Дмитрий. И вообще, что все это значит?

Банальный адюльтер или…

Неожиданно Ульяна поняла, кто ей нужен.

Леночка Бегунова-Бодуэн.

Журналистка из Димкиной редакции. О ней он всегда рассказывал с придыханием. Ульяна никак не могла взять в толк: то ли он неровно дышит к этой Бегуновой-Бодуэн, то ли просто завидует, что она так ловко устроилась на две страны.

Ульяна понимала, что журналист, так же как и артист, чаще всего пола не имеет и к успехам коллег относится одинаково пристрастно вне зависимости от их гендерной принадлежности.

Или все-таки Леночка нравилась Димке?

Саму Бегунову-Бодуэн Ульяна видела всего несколько раз, когда бывала на корпоративных вечеринках. Но надеялась, что та вспомнит ее, когда она свяжется с ней.

Ульяна подумала, что нужно поспать хотя бы часика четыре, иначе она ни на что не будет способна. А утром уже можно дозваниваться до этой Бегуновой-Бодуэн. Наверняка у нее есть знакомые иностранные журналисты.

Все координаты Леночки нашлись в Димкином компьютере в папке «Контакты». Ульяна подумала, что занудство и педантичность ее жениха имеют и положительные стороны.

Она поставила будильник на девять и провалилась в тяжелый сон.

Проснувшись, Ульяна села к столу и проверила сотовый. Звонков от Дмитрия не поступало, он по-прежнему был «недоступен».

Первым делом Ульяна решила заглянуть в «Фейсбук» Леночки и попробовать связаться с ней через него.

В «Фейсбуке» журналистка умело использовала для собственного пиара кастрированного кота британской породы – с короткой шеей, хвостом-обрубком и вытаращенными голубыми глазами. Кота звали смешным именем Гурфик, в редакции «Глас народа» его дружно называли Гульфиком. Нужно найти журналистов, которые писали об «Астории», наверняка Леночка Бегунова-Бодуэн знает кого-нибудь. У нее сеть по всему миру, да и Гурфик исправно работает на пиар – старается, позирует.

Ульяна обнаружила свеженькую фотку с Гурфиком. Он лежал на столе, накрытом скатертью в бело-голубую клетку, рядом с тарелкой с воздушной яичницей в обрамлении тонко нарезанной ветчины. Рядом дымилась чашка капучино и золотились свежеиспеченные булочки.

«Гурфик и завтрак в стиле Прованс» – красовалась подпись под фоткой.

«Прованс» уже собрал 51 лайк, учитывая раннее время, к вечеру можно ожидать увеличение рейтинга.

На счастье, Леночка была в сети, Ульяна быстро настрочила ей сообщение, кратко изложив просьбу – найти итальянского журналиста, из тех, кто писал о катастрофе лайнера «Астория». Но прежде она добросовестно поставила лайк под «Гурфиком и завтраком в стиле Прованс».

«Значит, Димочка не с тобой, – накатала ей в ответ Леночка. – Жаль, а то я передала бы ему привет».

«Я передам, – пообещала Ульяна, – непременно, но сейчас он находится в местах, труднодоступных для Интернета, поэтому я передаю тебе его просьбу».

Объяснять что-либо Леночке было себе дороже. И уж точно – дольше. А времени у Ульяны не было.

«Хорошо, скоро свяжусь», – пришло в ответ.

Связалась с Ульяной мадам Бегунова-Бодуэн через пятнадцать минут.

Она дала ссылку на контакт в «Фейсбуке». А ниже приписала: «Это контакт Андреа Тоньяцци. Он – журналист. Писал об «Астории». Помешан на мотоциклах. Приглашал меня в Рим, но я замужем, как ты знаешь, Патрик не одобрил бы такого вероломства с моей стороны. Он у меня честный и тихий». После «честного и тихого» был поставлен смайлик.

Ульяна накатала сообщение Андреа с просьбой о встрече и стала ждать его реакции. Андреа ответил через полчаса. Да, сегодня вечером он свободен и может уделить ей время. Они договорились встретиться на ступеньках Испанской лестницы.

После этого Ульяна с чистой совестью завалилась спать. Время до вечера было.

Испанская лестница утопала в цветах. Своими изгибами и формой она напоминала песочные часы. Ступеньки шли по бокам, они взлетали вверх и упирались в ярко-розовые ряды цветов. Люди текли вверх и вниз по лестнице разноцветным потоком; те, кто устал, сидели на ступеньках, как воробышки.

Звучали речи на многих языках: сухой отрывистый английский, гортанный немецкий, стрекочущий японский, тягучий русский. И то там, то здесь, перекрывая все, соловьиной трелью разливалась мелодичная итальянская речь. Лучи заката окрашивали лестницу в золотисто-розовые тона, воздух был теплым, нежным, словно бархатистым.

Андреа Ульяна увидела сразу.

«Нижние ступеньки Испанской лестницы, там я буду вас ждать», – написал он в сообщении.

Андреа был вызывающе, неприлично красив, как фотомодель, как античный бог, и Ульяна сразу пожалела, что оделась слишком просто. Она вспомнила, что голубое платье в мелкий цветочек – куплено два года назад, туфли тоже могли быть поновее, а макияж поярче, хотя она не любила краситься и считала это обременительной необходимостью.

Андреа внутренне потешался над ее смущением, но внешне держался вполне прилично. Он стоял, засунув руки в карманы, и смотрел, как она приближается к нему. На нем были темно-синие джинсы и белая рубашка с короткими рукавами, открывающими загорелые руки.

Ульяна почувствовала, что краснеет, хотя это состояние испытывала очень давно, кажется, в десятом классе, когда незаслуженно получила двойку по геометрии и учительница Маргарита Львовна распекала ее при всех учениках.

«Павлова, ты же можешь, я знаю, ведь я собиралась послать тебя на городскую олимпиаду, а ты подвела меня…»

«Подвела» звенело в воздухе, и от этого мучительный стыд заливал щеки.

Сейчас стыд был другого порядка, но все равно прилив крови к щекам ей категорически не нравился, и она напустила на себя строгий вид.

– Ульяна, – кивнула она, приблизившись к фотомодели на опасное расстояние. Бог мог растаять в воздухе, воспарить, исчезнуть, кто знает, что могло прийти в голову богу. У него была медовая кожа, темные волосы, зачесанные назад, ярко-синие глаза с золотистыми искорками, неприлично накачанная фигура атлета, – таких они с Дмитрием видели в музеях, и белозубая улыбка.

– Ульяна? – Голос был низкий, мужественный. – Добрый вечер, – сказал он по-русски. – Как дела? Приятно знакомиться.

– Вы знаете русский язык? – удивилась Ульяна.

Ей показалось, что итальянец смутился.

– Чьють-чьють. Мало. У меня есть русские корни.

И он широко улыбнулся.

«Черт, черт, черт! Не хватало мне только растаять как мороженое от этого итальянца», – сердито подумала Ульяна.

– Мне вас рекомендовала Елена Бегунова-Бодуэн.

На лице Андреа отразился мучительный мыслительный процесс, впрочем, складка, образовавшаяся на лбу, быстро разгладилась, и он улыбнулся.