Ущербная для Темных Драконов, или выжить в Академии Магии (СИ) - Кавейк Дианелла - Страница 10

— Моя госпожа... — прохрипел он, опускаясь на колени. — Я виноват.

Вот, что и требовалось доказать.

— Кто тебя заставил? — спросила я, не убирая руку с края стола.

Жан поник. Его плечи сгорбились, взгляд потух. Он знал, что это конец. Но мне нужно было имя.

— Говори, — ледяным голосом потребовала я.

Именно в этот момент дверь в кухню с грохотом распахнулась.

— Что ты здесь устроила, гадкая стерва?!

Я не успела обернуться. Что-то хлестнуло меня по спине с такой силой, что я пошатнулась вперед. Глухой удар резанул кожу, и на секунду у меня перехватило дыхание. Боль опоздала на мгновение, но затем захлестнула меня волной.

Я рухнула на пол, и вместе со мной упала тарелка с супом.

Фарфор разбился, горячая жидкость расплескалась по каменным плитам. Тишина сменилась звоном осколков, а воздух наполнился резким запахом пряных трав и чего-то горького — того самого яда, который предназначался мне.

Я медленно приподнялась на локтях, переводя дыхание. Воздух вырвался из легких со свистом, перед глазами на миг потемнело. Черт бы побрал этих психов! Острая боль пронзила спину.

Тело еще не оправилось от удара, но мне хватило секунды, чтобы осознать, кто стоял передо мной.

Девочка.

Высокая, с темными волосами и карими глазами. Розовощекая. В шикарном вечернем платье с пышной юбкой. Словно она только что с бала. Полная сил и явного удовольствия от происходящего. В руках она сжимала кнут, словно это была ее любимая игрушка.

— Вы задержали мой ужин из-за этой твари?! — истерично взвизгнула девчонка, топнув ногой.

Все на кухне одновременно вздрогнули. Даже я.

— Л-леди Молли… — испуганно прошептала Фиона.

О, так это и есть Молли? Господи Иисусе. Что за Гитлер в юбке?

Слуги с испуганными лицами тут же склонили головы.

— П-простите нас, леди Молли! — в один голос взвыл персонал.

Я прищурилась.

Это та самая бедная, несчастная девочка, которая якобы умирала? Которую я якобы отравила? Хм, а выглядела она слишком бодрой для умирающей.

Ни бледности, ни слабости — лишь наглость, агрессия и неистовое желание всех построить.

Молли снова взмахнула кнутом и со всей силы ударила по полу.

— Я была отравлена из-за нее! — она продолжала гневно раздувать тонкие губы, будто кто-то в этом сомневался.

Ах, да.

Я, например, очень сомневалась. Но факт, что моя «сестрица» не только не была на смертном одре, но и вполне бодро колотила людей кнутом, меня даже не удивил.

Прямо родственник с голодного края.

Я попыталась подняться, но тут же ощутила новый удар по спине.

— Лежать! — заорала Молли. — Тебе кто разрешил вставать, идиотка?!

Я сжала зубы. Эта малявка совсем офанарела?! Как не отравят, так плетью изобьют!

На кухне стояла гнетущая тишина. Никто даже не пытался вмешаться. Разумеется.

Кто бы стал заступаться за отравительницу? Еще и перед опасной девочкой с плетью.

— Ну и где мой ужин? — властно спросила она, будто ничего и не произошло.

— Моя госпожа, он уже на вашем столе! — тут же оживилась Фиона, указав на стол на колесиках.

О, вот это сервис. Мне подают еду на подносе. Спасибо, что не в собачей миске. А ей привозят целый стол?

Взгляд скользнул по позолоченным приборам. По многочисленным тарелкам. И по столу, покрытому бархатной скатертью. Ага, вот и разница в статусе. Лерианне подавали серебро, а Молли золото.

Надо поставить эту девчонку на место, пока она своей палкой-ковырялкой не прибила кого-то.

Я собралась, стиснув зубы от боли. Позвоночник будто ломило, спина горела, а под лопатками было что-то неприятно влажное — кровь. Но я все равно медленно поднялась на ноги.

— Ты что? Глухая?! — Молли завизжала так, что задрожали стелка. — Я сказала тебе лежать!

Она снова замахнулась.

Я развернулась и перехватила хлыст ладонью. В тот же миг по пальцам прошла жгучая боль, но я лишь стиснула зубы, не выпуская орудие.

В глазах Молли мелькнуло удивление.

Ее губы приоткрылись, словно она никак не ожидала, что кто-то осмелится дать ей отпор.

— Т-ты… да как ты посмела?! — лицо сестры пошло красными пятнами, голос задрожал от возмущения.

Я сжала кнут сильнее.

— Ты прораб, а я твой раб? Угомони свои таланты.

Спина ныла, от раны стекало что-то горячее, но я стояла, гордо выпрямившись.

— Что? Ты с ума сошла, больная? — выдохнула Молли, будто я оскорбила не ее, а весь благородный род.

— Это не я тут с кнутом на людей бросаюсь, — саркастично ответила я. — Безоружных и лежачих.

Молли дернула рукой, пытаясь вырвать кнут, но я крепко держала его.

— Да они сами виноваты! — закричала она, натягивая хлыст.

Я резко отпустила.

Молли позорно завалилась на пол, нелепо взмахнув руками.

В кухне раздался сдавленный всхлип с хрюком — кажется, кто-то из слуг пытался не засмеяться.

Я склонилась над сестрой, небрежно наклоняя голову в бок.

— Еще раз замахнешься на меня или на кого-либо еще — и горько об этом пожалеешь, — ровным, спокойным голосом предупредила я.

На этот раз в ее взгляде мелькнул страх. Мгновение, но я его увидела.

Я уже хотела развернуться и уйти, но тут прямо над головой раздался глубокий, низкий голос:

— И это говоришь ты, Лерианна?

Я замерла.

Молли тут же заерзала на полу, а я медленно подняла глаза.

Передо мной стоял мужчина.

Высокий, широкоплечий, в дорогой одежде, которая подчеркивала его статус. В мерцающем свете кухни поблескивали золотые пуговицы камзола, а на шее висел перстень с печатью.

Голос, полный холодного презрения, произнес:

— Та, которая отравила собственную сестру? Мерзкая дрянь. Я жалею, что являюсь твоим братом.

Когда он посмотрел на меня, в его взгляде не было ни малейшего проблеска понимания. Наоборот, он смотрел с таким отвращением, что мне стало трудно дышать. Его синие глаза, такие выразительные, такие холодные, пробивали меня насквозь.

Сильно сжав руки, я заставила себя не отвести взгляд.

— Ты смеешь угрожать еще и члену своей семьи?

Не мальчик, определенно. Он был настоящим мужчиной, высоким и статным, с прямым носом, острыми скулами и взглядом, который проникал мне в душу. Мне стало неуютно.

Вот этот красавчик мой брат? Мама родная. Правда, лучше б он был умным, а не просто красивым.

Больше пользы было бы так-то. А то мало того, что у меня полоумный ребенок с замашками Гитлера, так еще и брат верил сплетням.

Молли не стала ждать, пока я соберусь с мыслями. Она подскочила с пола, как только увидела мой взгляд, и начала рыдать.

— Де-е-е-ерек! Она снова пыталась меня убить! — взвыла Молли, бросаясь на шею к... Дереку.

Старший брат прижал ее к себе, как маленькое животное, обвившееся вокруг его тела.

Я сжала зубы, глядя на эту сцену. Конечно, ей верят. Конечно, она манипулирует. Это и ежику понятно. Но не Дереку, конечно же.

Дерек же не ежик. Он идиот.

Дерек гладил ее по волосам, успокаивая.

— Когда же ты угомонишься уже?

Я не выдержала. Саркастичная усмешка скользнула по моему лицу. Ну конечно, вот так просто. Сестренка начинает рыдать, и весь мир верит ей. Как бы не так! Я приосанилась, обдумывая, чтобы сказать такого.

— Я не сделала ничего дурного, — ответила я, встречаясь с глазами Дерека.

Он удивленно округлил глаза, но лишь на секунду. Потом его лицо стало холодным, и голос его наполнился осуждением:

— Я знал, что ты эгоистичная вертихвостка, но не думал, что настолько.

Вместо этого я слегка наклонила голову и саркастично добавила:

— О, верю, это очень эгоистично — спасать людей от тирании сестры, которая прибегает с кнутом.

— С кнутом?

Нет, блин, с песней!

Дерек окинул запуганных слуг любопытным взглядом и склонил голову вниз, куда я указывала на кнут. Тот сиротливо лежал на полу. Молли, заметив, что дело пахло жареным, резко зарыдала громче.