Круассаны… и парочка убийств - Клэр Энн - Страница 11

Мысленно ругаю себя. Надо было спрятаться у отеля и просто поехать за ним следом.

– Можешь проверить более длинный маршрут? – прошу я Надю. Каждый день я предлагаю серьезно настроенным велосипедистам более сложный маршрут до нашего пункта назначения. Лекси сегодня ехала по этому маршруту. Она потеряла Лэнса и подумала, что он мог поехать туда. Он, разумеется, был не на той дороге.

Надя улыбается, прекрасно понимая, что скорее уж вся Французская Ривьера покроется льдом, чем Дом Эпплтон выберет более долгий маршрут.

Несколько метров мы проезжаем вместе, затем Надя сворачивает в сторону холмов с виноградниками. Я направляю все свое недовольство в ступни и колени. Добравшись до пункта назначения, я хватаю ртом воздух, как рыба. Мыс – Кап Беар – высокий и открытый, увенчанный маяком из розового камня. Направляюсь к его красной верхушке; останавливаюсь у стены и опираюсь на нее, чтобы восстановить равновесие. Ветер проникает даже в мой шлем и неприятно шумит в ушах.

Дома не видать. Ожидала ли я застать его здесь наслаждающимся видами? Конечно же нет. Ну, может, немного ожидала. Потому что если он не здесь, то где же он? Если он следил за картой, то должен был обратить внимание на маяк. Может, он сейчас на главной дороге, поднимается по холму и направляется к пустому причалу.

Жаль, что я не могу позвонить ему. Зато я могу позвонить тому, что читает карты. Жорди, мой технарь-механик, отвечает после первого же гудка радостным «allô».

А моя вежливость мгновенно улетучивается.

– Жорди! Ты можешь отследить навигатор конкретного человека?

– Да, если связать номер устройства с нужным велосипедом, при условии, что устройство включено и есть связь.

Жорди продолжает разглагольствовать, переходя к своей любимой теме – цифровой конфиденциальности.

Что иронично, ведь Жорди – бывший (очень надеюсь, что и правда бывший) хакер, Робин Гуд-кодер, известный троллингом лицемерных корпораций.

– Извини, – перебиваю его я. – Так ты можешь попробовать его найти? Если навигатор включен? Мне надо найти Дома Эпплтона.

Он вздыхает, подобно шумному ветру.

– Oui. Если ты хочешь его найти.

– Я хочу, – уверяю его я. Жорди хмыкает. И принимается стучать по кнопкам клавиатуры. Он словно набирает какой-то эпос, как Найджел в своем блокноте или сотрудник авиакомпании во время сдачи багажа.

По тропинке неподалеку проходит семья, направляющаяся с пляжа. Родители пытаются сопротивляться ветру. Двое маленьких мальчиков дерутся на невидимых мечах.

Жорди ко мне возвращается:

– Ты у маяка? Он там.

– Нет. – Я снова оглядываюсь. Мальчишки с мечами. Чайки катаются на волнах, как на американских горках. И никакого Дома.

Снова клацание по клавиатуре.

– Значит, к северу. Совсем рядом.

Включаю громкую связь, кладу телефон в держатель на руле и медленно принимаюсь крутить педали. Мальчишки у меня за спиной кричат.

– Его здесь нет, – уверенно говорю я.

– Значит, там его навигатор, – говорит Жорди. – Может, он отвалился?

Если бы ветер не был таким сильным, я бы отпустила руль и хлопнула себя по лбу. Ну конечно! Это бы все объяснило. Почему Дом не здесь. И почему он не добрался до лодки.

Если он потерял – или выбросил – навигатор, это освободило его от назойливых указаний. Наверняка он нашел какое-то кафе или бар. Представляю, как он ругает картошку фри, пока мы с Надей разъезжаем по холмам, пытаясь его найти.

Благодарю Жорди за помощь и собираюсь положить трубку, как вдруг замечаю тропинку, ведущую вниз по обрыву. Что-то припоминаю об историческом объекте неподалеку отсюда. Кажется, какой-то бункер, от какой-то войны. Я не включаю его в список достопримечательностей, потому что он давно закрыт на реставрацию, ну и еще потому что это просто старый бункер. Не самый воодушевляющий монумент.

Я подхожу и замечаю тонкий след – как от велосипеда.

Это не может быть Дом. Это какой-то любитель острых ощущений. Или подросток.

Страх нарастает. Но я говорю себе, что это все просто ветер.

– Жорди? Можешь повисеть со мной? – Не хочется быть тут одной.

Дорожка крутая, извивающаяся вдоль края обрыва. Я слезаю с велосипеда, убираю телефон в карман шорт и кладу велосипед на траву, которую неистово треплет ветер. В нескольких ярдах отсюда, по обеим сторонам тропинки стоит по столбу. За ними тропинка резко заворачивает и исчезает.

Следы велосипеда не сворачивают. Они углубляются в гравий, направленные на куст с милыми белыми цветочками и сломанной веткой. Ветка болтается, как раненое крыло.

Разглядываю цветы. Округлые лепестки, как на детских рисунках. Пушистая желтая серединка. Вокруг летает пчела с лапками, покрытыми золотой пыльцой.

Я должна знать, как называются эти цветы.

Хороший тур-гид знает названия всех цветов, птиц и насекомых, и…

Схожу с тропинки, уверяя себя, что ничего особенного я там не найду. Через два шага земля прерывается, открывается вид на то, что внизу. Приближаюсь и заставляю себя посмотреть вниз. Там, вдалеке, стоят скалы, словно тянущиеся ко мне, темные от обдающих их волн.

Долетает призрачный голос. Жорди. Он будто кричит, но шепотом.

Ты там! Прямо сверху!

Зажмуриваюсь и молюсь, чтобы, когда я открою глаза, сцена передо мной сменилась.

Она не меняется.

Жорди прав. Я стою прямо над навигатором. На десять метров ниже на камнях лежит побитый красный велосипед. Вспыхивают и другие цвета рядом: грязно-белый спандекс, немного неонового зеленого, красный, бледная кожа.

Дом!

Я отступаю назад. Мир вокруг скручивается в воронку. Хороший тур-гид не может потерять велосипедиста!

День 3, суббота. Розовые обрывы и бирюзовые воды. Сегодня мы исследуем Кот-Вермей. Название («вермей», от Vermillion) происходит от красноватого оттенка местных скал.

На горизонте появляется Надя. Она мчится на велосипеде. Воют сирены. Мигающий синий свет появляется у нее за спиной.

Я тороплю Надю, словно она – участница марафона, которой осталось сделать последний рывок.

От сирен гудит сам воздух. Надя съезжает с дороги. Я морщусь и заставляю себя подняться на ноги. Я сидела – рухнула – на колючей траве. Мои ладони исцарапаны гравием и испещрены занозами.

Я пыталась дотянуться до Дома. Может быть, он еще дышит, борется за свою жизнь.

Я пыталась сползти вниз по каменистым выступам. Камешки стремительно летели вниз, намекая, что произойдет со мной, если я продолжу. Тогда я побежала по тропинке обратно. Ее изгибы привели меня к бункеру, подальше от Дома. Оттуда я увидела, что Дом оказался отрезан. Он приземлился на частный остров.

Я не смогла дотянуться.

Я сдалась.

Я оставила Дома одного. Я отпустила его ехать в одиночку – как Джем, – и теперь он…

Зажмуриваю глаза, но на внутренней стороне век словно отпечаталась краска вандала. Mort[19].

– Мадам? – Мужской голос, мягкий, но серьезный, даже в этом единственном слове.

Широко раскрываю глаза. Передо мной стоит полицейский. Точнее, жандарм – поправляю я себя, замечая крупные синие буквы на его машине неподалеку.

Правоохранительные органы Франции – еще одна сфера, в которой я не очень хорошо разбираюсь. Какие-то базовые знания у меня имеются. В деревнях и маленьких городах работают муниципальные службы. Национальная полиция работает в крупных городах. Жандармы – часть армии – расследуют преступления в сельской местности.

Не буду сегодня в это вникать.

Мужчина, кажется, немного старше меня. Лет под сорок? Я не умею угадывать возраст, будь передо мной детсадовец или пенсионер. У него темные волосы, коротко стриженные на висках, сверху – вьющиеся. На нем льняная куртка цвета пергамента, белая футболка и джинсы по фигуре. Лен идеально отглажен. И идеально чист, в отличие от моего пыльного грязного спандекса.