Мисс Эндерсон и её странности (СИ) - Зарецкая Анастасия - Страница 34

— Кто изволил пожаловать? — Мужской голос, не без труда преодолев дверь, наконец коснулся ушей.

— Это я, Лоррен. И моя гостья.

— Неужто нас наконец посетил младший мистер Гилсон? Вот уж правда, чудо накануне грядущего праздника, — пробормотал Лоррен. Дверь заскрипела и заскрежетала, будто приходил в движение сложный механизм, а не просто открывался замок.

Но вот Лоррен наконец предстал их взглядам. И в первое мгновение показался идеальным продолжением двери, за которую нёс ответственность. Несмотря на внушительный возраст, он оставался угловатым, даже острым. Тонкая, четко очерченная линия губ. Ромбовидные глаза над треугольными бровями. Морщины на лице, будто расчерченные по линейке. Пальто с квадратными плечами. Волосы, точно сплав олова, серебра и меди.

— Добрый вечер, Лоррен. Позвольте представить вам мою спутницу, мисс Алесту Эндерсон. Алеста, это мистер Лоррен Бо…

— Зовите меня Лорреном, и никак иначе, мисс Эндерсон, — прервал его Лоррен. — Я не люблю свою фамилию. Она досталась мне от отца, а мой отец, знаете ли, был человеком не самых честных нравов. Всех, кто живёт в этом доме, я заставляю её забыть. Но, стоит отсюда сбежать, как она тут же сплывает в памяти, верно, мистер Гилсон? Следуйте за мной, мисс Эндерсон, а этот молодой человек и без меня знает, куда именно нужно пойти, хотя и посещает нас лишь по особому поводу.

За каменным забором скрывался невероятной красоты сад. Летом он наверняка утопал в цветах и волнующем душу аромате. Но и сейчас взывал в душе чувство прекрасного. Одна за одной следовали лавочки, выкрашенные в белый, и ведущие к ним дорожки даже были расчищены. По границе тротуаров шли ряды фонариков, и каждый горел своим цветом: зелёным, оранжевым, розовым. На витых арках проглядывалась кое-где потемневшая лоза, напоминание о тёплых мгновениях.

Лоррен повел Алесту мимо этих лавочек, фонарей и арок прямиком ко входу в дом, ближе к жёлтым окнам. И заметил на ходу:

— Помню, ровно сорок два года назад я шёл между двух скалистых ущелий. Как раз в тот момент… как называлось то поселение?.. Там объявили повышенную опасность. Камнепад. Я шёл, а неба над этими ущельями было совсем не разглядеть. Мне повезло, и всё обошлось, иначе не стоял бы тут перед вами.

Как это связано с сегодняшним вечером, мужчина объяснять не стал.

— Как вообще дела в доме, Лоррен? — спросил Кейден.

— Скукота дикая, мистер Гилсон. Нынешнее поколение такое медленное, такое нерешительное. Что вы, что ваш уважаемый старший брат — оба будто топчетесь на месте. У меня в вашем возрасте была уже вторая жена, прежняя погибла при ужасной трагедии. А в возрасте вашего брата я уже разводился с третьей.

Они поднялись по крыльцу — такому громоздкому, что на его место вполне уместился бы весь дом Эндерсонов. Лоррен потянул на себя входную дверь, распахнул её настолько широко, насколько это было возможно, а сам остался снаружи.

Алеста замерла, не решаясь перешагнуть порог.

И тогда Кейден вошёл в дом первым. Оказавшись внутри, он протянул Алесте руку. Что ж, значит, ей следовало всё-таки войти внутрь. Их пальцы соприкоснулись легко, почти невесомо. Алеста сделала шаг вперёд и оказалась во власти того дорогого, роскошного мира, за которым прежде не имела возможности даже наблюдать.

Лоррен с громким стуком захлопнул дверь, стянул с себя пальто, сменил уличные туфли на домашние и провозгласил во весь голос:

— Мистер и миссис Гилсон, к нам пожаловал ваш младший ребёнок. Вынужден вас об этом уведомить, а уж захотите вы его встречать или нет, это решать лишь вам.

— Кей? — Мелодичный голос прозвучал где-то совсем рядом. Ещё мгновение, и из-за ближайшего прохода появилась женщина, которой, вне всяких сомнений, этот голос и принадлежал. — Здравствуй, мой дорогой. Как я рада видеть тебя! Ты как раз к ужину.

Её взгляд, полный материнской любви, даже не сразу заметил Алесту. Но, стоило Алесте слегка качнуть рукой, как внимание миссис Гилсон тут же переместилось на неё. Глаза сощурились, будто миссис Гилсон оценивала, что именно сможет поставить против Алесты в случае необходимости.

— Здравствуй, мама, — Кейден кивнул. — У меня есть к тебе просьба. Но прежде я хотел бы вас представить.

— Представить? — уточнила миссис Гилсон и посмотрела на Алесту ещё внимательнее. — Конечно, будь так любезен, Кей.

— Алеста, это миссис Шантел Гилсон. Мама, это мисс Алеста Эндерсон.

В который раз за сегодняшний день Кей называл её имя. Но, что ещё более любопытно, чем чаще Кей это делал, тем меньше Алеста отожествляла с собой собственное имя. В этот раз она даже обернулась, чтобы проверить — и где именно та Алеста Эндерсон, услышав имя которой, Шантел Гилсон весьма серьезно и осмысленно кивнула.

Но, вообще говоря, Алесте она понравилась. Была в Шантел энергия — та, которой совсем не хватало Жолин Эндерсон. Шантел была достаточно хрупкой, стройной и невысокой женщиной, и в каждой детали её внешнего облика пылала жизненной силой. Искрились каштановые волосы в короткой стрижке. Поблескивали кольца на тонких пальцах. Бликовали складки коричневой велюровой блузки. Горел огонь в серых, как у Кейдена, глазах. Улыбались губы, подсвеченные нежным перламутром.

— Очень приятно, мисс Эндерсон, — сказала Шантел, наконец удовлетворившись увиденным. — Я буду звать вас Алестой, если позволите. Кей, поухаживай за нашей гостьей. Не стойте на пороге. Умывальня вон в том углу. Пора к столу.

Такими выдающимися размерами, пожалуй, не могла похвастаться лишь трапезная Розмари, куда уж там Исле или Паоле из скромного Плуинга. Один только стол, расположившийся прямо посередине, мог вместить в себя человек семьдесят. Помимо размеров, выдающейся здесь была окружающая обстановка. Люстра, например, на которую уместилось не меньше двух сотен горящих свечей. Или бордовая скатерть без единого пятнышка. Или фарфоровый сервиз и столовые приборы, поблескивающие чем-то, подозрительно похожим на золото.

Честно говоря, Алеста бы ни капли не удивилась, разгляди в углу трапезной оркестр. Или сцену для театрального представления. Или ещё что-нибудь, от чего веяло бы роскошью.

Ей вспомнился завтрак в собственном доме, куда не повезло попасть мистеру следователю. Вплотную стоящие стулья, нетактичные вопросы со стороны дяди, мамину перемену настроение. Принца Краснопёрых, который сначала попрыгал по заготовке для оладий, а потом ещё и смотрел на Кейдена так, будто тот лет на десять задолжал ему крупную сумму денег. И от этих воспоминаний Алесте стало в три раза более неловко здесь находиться.

А в трапезной их, конечно, уже ждали. За длинным столом находился целый один человек, и, конечно, не возникало никаких сомнений, кем именно он приходится всем собравшимся.

Правда, в отличие от огненной миссис Гилсон, мистер Гилсон-старший казался выточенным из мрамора. Ничего не колыхалось в нём, каждая деталь сохраняла безмятежность, немного даже пугающую. Лишь еле заметно поднималась грудная клетка, а иначе ничего не выдавало бы в нём жизнь. Когда Шантел Гилсон, Кейден и Алеста оказались в трапезной, он повернул голову, коснулся взглядом сначала Алесты и только потом собственного сына. Заметил:

— Добрый вечер, Кейден.

— Добрый вечер, отец. Алеста, позвольте представить вам мистера Маверика Гислона. Отец, позвольте…

— Оставь. Я пока не жалуюсь на слух. Будем знакомы, мисс Эндерсон.

Алеста попыталась сделать лёгкий поклон, но вышло нечто несуразное, танец поломанной марионетки.

— Согласно этикету, я должна занять самый дальний угол, — заметила Шантел Гилсон, обогнув Кейдена и Алесту и устремившись к столу. — Но мы позволяем себе некоторые вольности. Надеюсь, вы не осудите нас, Алеста. Вы можете занять место по правую руку от Кейдена, если будете так любезны.

Согласно правилам жизни в доме Эндерсонов, каждый занимал то место, которое успел, пока на кухне не появились остальные обитатели дома.

— Мама, Алеста не осудит. Здесь только вы с отцом так беспокоитесь из-за этикета.