Карта короля (СИ) - Кас Оксана - Страница 40

Хару неуверенно пожал плечами. Ему казалось, что Им Минхёк сказал бы ему, что они косвенно знакомы. Или узнал только сейчас? Тогда бы и Им Минсо могла что-то сказать — с ней-то Хару видится как минимум раз в неделю.

— А кто будет моей партнершей? — уточнил Хару.

— А вот тут странно. Интересы девушки защищала тоже Им Минсо, хотя девушка неизвестна… Пак Наён.

— Наён? — удивился Хару.

— Вы знакомы?

— Когда я ходил на фотосессию к Им Минхёку, то снимался с этой девушкой, сейчас она трейни в New Wave.

— А, ну тогда понятно, — более спокойно кивнул Чо Вонги, — Протащили в рекламу своего стажера — это предсказуемо.

Хару замялся — говорить или нет — но в итоге решил, что адвокату он доверяет, а информация может быть важной, так что рассказал всю историю знакомства с Наён. Вонги удивился, обещал попытаться выяснить что-то о Наён и возможных родственниках брата и сестры Им, раз внешнее сходство настолько заметно.

Когда ехали в машине на официальное подписание контракта, у Хару зазвонил телефон. Он секунд пять тупо пялился на экран, не понимая, что от него может понадобится Роуну.

— Да? — осторожно ответил он.

— Мне кажется, что нужна хотя бы одна песня без романтической линии. Что-нибудь про достижения, победы… в общем, в стиле «Backbone», — сказал Роун таким тоном, будто они вели дружескую беседу все это время и Хару не уходил спать.

— Вы писали всю ночь? — спросил Хару, внутренне ужасаясь.

— Нет, я в три часа ночи вырубился… в восемь проснулся. Так что — какие идеи? Какая не-романтическая песня подойдет для «отпускного» альбома?

— Вы хотя бы ели? Или на кофе и сигаретах со вчерашнего вечера? — участливо спросил Хару.

Он за вчерашний день проникся большей симпатией к этому чудаку, не хотелось бы, чтобы тот умер с голоду, работая над альбомом.

— В буфете было чье-то печенье. Не уходи от ответа! Тема! Мне нужна тема!

— Серьезно? Вы не смогли придумать тему для альбома? Это явно говорит, что вам нужно поесть и поспать.

— Хару-я!!! — громко крикнул в трубку Роун. — Тема! Сейчас!

Хару тяжело вздохнул: ну реально псих. Хорошо хоть, не особо буйный.

— Тема — устал от работы, хочу отдохнуть. Или — лови волну в значении — не упускай момент. Или — живи одним днем. И не менее банальное — расслабься, отдохни, чтобы жить дальше. Ну, или — как классно смотреть на море. Но можете еще написать про гастро-тур, очень популярно среди корейцев. Заодно закажите себе еды.

— Ага, бывай, — сказал Роун и сбросил звонок.

Хару опустил мобильный и рассеянно посмотрел на экран. Все творческие люди такие пришибленные, или это только их группе повезло с ненормальным музыкальным продюсером?

— Менеджер Пён, — окликнул Хару менеджера, который ехал на переднем сиденье автомобиля, — А можно после подписания контракта заехать за обедом и в Encore?

— Что-то случилось? — тот удивленно повернулся к Хару. — Ты вроде и вчера там допоздна был, я теперь должен отработать за Чунхо…

— Мы в ответе за тех, кого приручили, — цитатой ответил Хару. — Не берите в голову, это мои заморочки. Мне будет грустно, если Роун умрет от никотиновой интоксикации за работой… не дописав наш альбом.

Менеджер Пён не смог сдержать смешка. Но кивнул, соглашаясь приехать с обедом в Encore.

Само подписание контракта — дело пятнадцати минут. Но до этого Хару знакомился с некоторым стаффом компании, его посвящали в философию бренда, говорили о прошлых достижениях. Так Хару узнал, что философия бренда заключается в следующем: сексуальность в простоте, любовь к собственному телу через комфорт, уверенность в себе. Хару не стал говорить, что он всегда считал, что Calvin Klein — это про провокацию. Впрочем, на стендах в корейском офисе висели весьма «приличные» плакаты. Calvin Klein для азиатского рынка избегает излишней сексуальности. Рекламные кампании, которые готовят для США и Европы, в Азии появляются крайне редко. Обычно для Кореи, Японии и Китая снимают другую рекламу — с азиатскими знаменитостями и совсем другой тематикой — молодость, простота, уверенность. Полностью раздетых моделей просто нет. Максимум — резинка трусов из-под джинс у мужчин, спортивный короткий топ у женщин. В редких журнальных фотосессиях более зрелые айдолы и актеры могли сниматься в нижнем белье, но это редкость. Скорее всего, бренд не собирался раздевать Хару до нижнего белья… так — стянуть футболку, чтобы резинку трусов было лучше видно.

В любом случае, общение с представителями бренда складывалось достаточно хорошо, Хару все понравилось. Ему подарили несколько пакетов с одеждой, попросили носить ее почаще. Кажется, в его гардеробе наконец-то появятся джинсы. Теоретически, у Хару были джинсы после встречи со стилистом в прошлом году, но они оказались какими-то неудобными, вроде, к телу приятные, но слишком уж плотные.

В любом случае, теперь носить отдельные предметы джинсовой одежды бренда придется. Не джинсы, так куртки и рубашки. Больше всего надарили трусов — полный пакет упаковок с нижним бельем разных цветов. Кажется, у бренда какой-то пунктик — дарить так много предметов одежды, которые Хару вряд ли покажет фанатам.

Чо Вонги после подписания контракта уехал на такси, а машина агентства повезла Хару в Encore.

Когда он открыл дверь кабинета Роуна, чуть не пошатнулся от плотного сигаретного. дыма. Роун сидел на том же месте, что и вчера, в той же одежде, с сигаретой в руках, а в пепельнице высилась целая гора окурков.

— То есть, за сигаретами вы кого-то оправили, а за едой — нет? — уточнил Хару, направляясь сразу к окну. Подняв жалюзи, распахнул его, впуская в помещение не только свежий воздух, но и солнечный свет.

— Хотя бы кондиционер включали бы…

— К черту твои кондиционеры! — отмахнулся Роун. — Закрой жалюзи и садись сюда, посмотришь, что получилось.

— Я голодный. Вы тоже, — заметил Хару.

Менеджер Пён вошел в кабинет немного нерешительно, но лоточки с едой на стол выставлял уже более уверенно.

— Я не голоден, — буркнул Роун, все еще пялясь в монитор. — У меня есть некоторые сомнения в отношении последних песен…

— Еда. Потом, так уж и быть, послушаю, что вы написали.

Хару подошел вплотную к Роуну, наклонился, хватая его табурет за ножку, и потянул того к другой части стола, к еде.

— Эй-эй-эй! — возмутился Роун, когда ноутбук начал отдаляться от него. — Ты куда меня тащишь?

«Ехать» было недалеко, так что Хару уже через пару секунд отпустил табурет и развернул Роуна к столу. Вложил в руку запечатанные в бумажную обертку палочки, сел сам. Менеджер Пён сел рядом, тоже обедать. Роун недовольно посмотрел на Хару, потом на менеджера Пён…

— А твой менеджер мне потом за сигаретами сходит?

— Только если вы пообедаете, — ответил Хару.

Роун печально вздохнул и принялся за еду. Ел он быстро, словно участвовал в соревновании на скорость.

— Пока я не доем, песни слушать все равно не буду, — мрачно заметил Хару.

Роун вздохнул и начал есть медленнее, что радовало. Хару же удивлялся тому, каким человеком тот оказался. В студии он казался шумным, самоуверенным, нагловатым. А тут — ходячее недоразумение… и как он до сорока лет-то дожить умудрился? В творчестве он весьма уязвим, получается.

С другой стороны — не Хару его судить. Вряд ли нынешний Хару когда-то вернется к писательству, но он-прежний вообще никому не говорил, что рассказы пишет. Писал на стареньком ноутбуке, но держал на флешке, на папку установил пароль, а флешку скотчем приклеил ко дну ящика письменного стола. Можно подумать, чернуху какую-то писал. Так нет, обычные рассказы — ни наркотиков, ни стриптизерш, даже никто не умер. Да и в своей комнате всегда порядок наводил сам, никто из родных никогда у него по ящикам не рылся.

После обеда Роун, разумеется, никуда Хару не отпустил. Заставил всё прослушать и оценить. Причем за реакцией наблюдал с такой жадностью, что было даже как-то неловко. Хару отвечал честно, хотя не совсем понимал, почему его мнение стало таким важным — он не особо-то разбирается в поп-музыке.