Предел. Воплощение (СИ) - Сладков Евгений - Страница 27

И, прищурено глядя на это нечто в центре озера, озвучил вопрос Миктлану:

— Слушай, а ты что-то про Осколки Предела знаешь?

* Зелёный Колобок: https://author.today/reader/433488/4130807

«Натощак я злее Радужного Единорога, но с аперитивом — изящнее Лунного Леопарда!

Выбирайте, с кем вам приятнее умирать!»

Эрни Суетливая

Миктлан помолчал с минуту, явно что-то обдумывая, вспоминая, но всё же ответил:

— Да, по сути, всё то, что и все. Только слухи, предположения. А что-то конкретное, сам же знаешь, — не нашего уровня информация…

— Может ли им быть он? — кивнул в сторону синего гиганта.

— Мысль, конечно, интересная… — задумчиво протянули мне в ответ. — Но как её проверить — без понятия…

— Вот и я тоже… — начал было я, но Светлый меж тем продолжил:

— Но и я, честно говоря, сомневаюсь. Такие громады не утаишь от молвы и не перетащишь по-тихому в резиденцию гильдии. Это должно быть что-то иное…

Разговор на этом поутих, а мы более детально принялись рассматривать ранее скрытое от нас. Вышли к воде так, что оказались частично прикрыты нависающим сбоку-сверху яром от прямого яркого свечения гиганта, будто в небольшом теневом «кармане», из-за чего оглядываться стало намного приятнее, комфортнее.

Берег озера большой дугой забирал налево, наводя на мысль, что где-то там он замыкается, переходит в ту прежнюю левую сторону пещеры. А может, и нет — может там другое подземелье приходит навстречу? Стоило об этом подумать, как тотчас из тех неведомых глубин вновь докатилась волна леденяще-парализующего рёва. Но здесь, отражаясь от кристалла-гиганта, от водной глади, он резонировал ещё сильней… Фу-у-у-х, ну и ощущения! Кажется, что сердце вот-вот замрёт! Но повезло — благополучно отмерли и продолжили свои дела.

Местами пляж переходил в более нагорный берег, а где-то — и вовсе в новые высоты яров. На нагорных частях как раз и стояли заросли ивняка, только состав его оказался более разнообразен, чем показалось на первый взгляд. Крупных плакучих ив были единицы, основную же массу больших деревьев составляли другие, с подобным листом, но другого окраса — серебристого или скорее белого. Наверное, у них есть какое-то красивое название, но мы слишком далеки от любых тем, связанных с флорой. А вот молодняк, да, оказался таким, какой и рассмотрели изначально — плакучая низкая поросль.

И если плакучие экземпляры стояли неподвижно — ни листочка не шевелилось на них, то серебристые были иными. Листья дрожали, ветви колыхались. Деревья словно дышали… Хотел бы сказать, что это прекрасное, восхитительное зрелище. Не скажу. Веры в добрых Радужных Единорогов и ранее не было, а вкупе с последними событиями и вовсе пришло постоянное нервное недоверие к окружающей среде — то играешь в фантастически реалистичную и кровавую игру, то тебя схарчить пытается сонм жутких тварей, то вокруг непонятные кристаллы, высасывающие саму суть света отовсюду. А может и более того — жизни!

Наверное, так и развивается паранойя?

Преподавал у нас один воспитатель в интернате, над которым многие потешались. Вот только это лишь выглядело забавным. Со стороны. Нам же было не особо весело. Заставлял нас писать объяснительные, если мы «слишком подозрительно» молчим. А все занятия постоянно сводились к разбору «теорий заговоров» — от якобы «исторических» и «глобальных» для человечества до локальных в рамках нашего интерната, то с нами же связанных, то с другими воспитателями и прочими сотрудниками… И не дай Предел, кто-то записку перебросит с парты на парту. Жуть ещё та ждала как бросившего, так и получателя… А уж когда воспитатель прознал случайно о «Шёпоте столовки», то там вообще такое началось! Шмонали нас долго… Такое себе приключение, повтора никому не хотелось. Так что записки и другие активности на его занятиях стали негласным табу. Вот только бы ещё это помогло…

Лучше буду верить, что здесь и сейчас это лишь проявления стресса. Не хочется скатываться в жуткую параноидальную бездну.

Да и некогда нам — у нас другие задачи.

Предел! Воплощение! Еда!

Хотя кого я обманываю? Всё не так.

Еда! Предел! Воплощение!

Вот так.

И стоило завершить-оформить эту мысль, как словно в тот же миг несколько событий наконец-то сошлись в одной точке Мироздания, чтоб положить начало чему-то новому.

Первое событие, как выше сказал, — определение порядка задач; второе — мой ответивший голодным урчанием живот на мысли о еде; третье — я, смотрящий краем глаза на водную гладь; четвёртое и последнее — взметнувшееся над водой блестящее чешуёй тело… И тут же возглас от Миктлана, аккомпанирующий всплеску:

— Власт! Это же рыба! Рыба! Настоящая, Предел меня побери, рыба!.. — Светлый чуть ли не танцевал, возбуждённо жестикулируя в сторону всплеска.

Не оставаясь безучастным, ответил, сглатывая накатившую внезапно слюну:

— Это не просто рыба, Микт. Это наше спасение! Это наша еда-а-а! Доставай бечеву!

Сказано — сделано! Вот только, что делать дальше — большой-большой вопрос, который и озвучил Светлый:

— Власт, а дальше-то что?

— А дальше, друг мой, в дело идут значки — из них мы сделаем крючки!

— Не хочу обидеть, но, если я что-то и знаю о рыбной ловле, так только то, что на крючки обычно насаживают какую-то наживку. А у нас как бы нет ничего. Голяк. Полный и беспросветный.

— Хорошо, что я понимаю в этом деле чуть больше. Доверься мне! — полный энтузиазма, уже мысленно объевшийся вкуснейшей рыбкой, радостно ответил я.

Вернулся назад к спуску, откуда мы пришли. Там, на одном из камней, нашел островок мха, который тут же был безжалостно раздербанен. И началось мастерское изготовление рыбацких снастей. А по правде говоря, то — боль и страдания. Легко и просто было только в мыслях, в реальности дело оказалось весьма сложным. Но это извечная проблема любого начинания, так что сетовать на то глупо. Нужно брать и делать. Не получилось? Повторить!..

Главная сложность возникла как раз при изготовлении крючков. Сперва пришлось наловчиться аккуратно разбивать-разбирать значки на составные части, из которых нас интересовала только пряжка-игла. Затем настигли мучения с загибанием этой самой иглы в подобие крючка. И самой трудоёмкой частью стали попытки сделать на нём «ушко». Но десяток значков — и вот у нас есть семь более-менее похожих на крючки заготовки. Времени ушло — жуть! А спину неприятно холодили семь сошедших потов, словно сама Голодная Смерть не дремлет и рядом стоит, лишь обернись резко — и увидишь Её…

Пока я изображал из себя мастера на все руки и ругался на проклятый свет, Миктлан осторожно обследовал окрестности нашего «кармана». Но порадовать ничем интересным не смог. Отчего уже пару десятков минут как сидел рядом, внимательно наблюдая за моими страданиями. Пару раз порывался что-то под руку сказать, но после моих весьма красноречивых взглядов предпочёл за лучшее выбрать наиболее мудрое решение — не отсвечивать. Недаром у гильдии «Кузнецы Предела» соответствующий девиз: «Между молотом и наковальней есть место только для одного лица. И оно — не для моего». А раз он маялся бездельем, то отправил его на поиски нескольких камней, которые можно более-менее удачно привязать к бечёвке в качестве грузила.

После пришло время сбора в единое целое системы имени «Власт Очумелые Ручки» по ловле таинственной и такой привлекательной рыбины. И было это лишь чуточку легче, чем история с крючками. Почему? Да всё потому же — завязать гриннер оказалось весьма сложно. Мало того, что сам узел не так прост в освоении, так ещё и самодельные «ушки» далеки от идеала, и бечёвка — толстая нить, так что по итогу ещё один оказался отбракован напрочь.

Но в итоге всеми правдами, силами и навыками на выходе получил три нити бечевы с парой крючков на каждой и каменным грузилом.