Предел. Воплощение (СИ) - Сладков Евгений - Страница 18

— Тогда сейчас понажимаю в паре мест, а ты скажешь, где больнее всего.

Но план потерпел неудачу — стоило лишь слегка коснуться, как в ответ раздался стон и всё тот же скрежет зубов.

— О-хо-хо, так дело не пойдет. Надо чем-то фиксировать лодыжку твою, но чем — ума не приложу. Нет у меня ничего подходящего.

— А что нужно-то?

— Какую-нибудь пластину небольшую, но жёсткую, лучше — две. Тогда шину можно попробовать наложить.

— В рюкзаке у меня, в боковом кармане блокнот-альбом для рисования есть. Взгляни, может подойдёт?

Открыл карман рюкзака в поисках озвученного, достал, в тусклом свете прочтя надпись на обложке — «Бестиарий», с весьма умело нарисованной картинкой Радужного Единорога. Насколько ж колоритная тварь! Блокнот оказался весьма толстенький, из грубой, скорее даже жёсткой бумаги — современной далеко до той, что была в прошлом. Но сейчас это очень даже хорошо — то, что нужно! Приподнял ногу пострадавшего, подсунув под икру рюкзак, чтоб щиколотка оказалась на весу. Достал одну из одёжек, к которой не так давно значки цеплял. Отпорол один кусок, скомкав из него плотный клубок, и протянул Микту:

— Держи, закуси.

Пока дожидался, чтобы тот сделал это, надрезал ещё в паре мест вещь, окончательно приводя её в негожий вид, но зато получая своеобразные завязки-шнурки, которыми и затяну потом самодельную шину. Сделал пару нетугих оборотов тряпицы вокруг лодыжки, чуть согнул блокнот и приложил его поверх неё, затем снова несколько оборотов тряпицы, уже более тугих. Пока проводил операцию, старался отрешиться от звуков, раздающихся со стороны головы Светлого. Проверил, чтобы между повязкой и кожей ноги проходил палец, после чего завязал импровизированные шнурки очередным хитрым узлом — рифовым. Почему именно им? Банальный «бант» не подходит — предстоят нам дальнейшие приключения, а этот узел может при движении развязаться в самый неподходящий момент. А двойная скользящая петля не подходит из-за материала шины — не эластичный он ни разу. Потому затянул покрепче выбранное решение и отчитался:

— Готово! Ты как там, живой ещё?

— Тьфу, — выплюнул повязку Микт, — Вроде да, но это не точно.

— Не-не, у нас с тобой план совершенно другой, а именно — превозмогать! А что и как — так сейчас дальше и решим. Перво-наперво нам бы раздобыть чего съестного-питьевого. Я надеялся, что после испытания-игры что-то получу, хоть какую-то награду, но — нет, ничего, вообще ничего. А Голос ведь говорил: «Награды достанутся достойным!». Тьфу! У тебя как, было что-нибудь?

— Не-а, после испытания облазил всю комнату, все стены простучал, да даже плитки пола пробовал разбить и отковырнуть! Но в итоге пустота. Из съестного, каюсь, уже тоже ничего не осталось. Кое-что с собой прихватывал на перекус, но за все прошедшие часы умял всё…

— Хех, значит, с нашей первоочередной задачей определились. А вот насчёт твоего «обратно, к небу» — тут у нас тоже неудача. Ты со своей травмой кое на что не обратил внимания. Ступеньки, с которых мы так впечатляюще навернулись, ведут в стену. Похоже, что проходы через пелену здесь исключительно односторонние.

— А ты прав, как-то не заметил я этот момент… Но тогда у нас остаётся только один вариант.

— Почему один? Два же! — поправил я Миктлана.

— Один! Коридор! Нечего вниз лезть. Ты-то меня хоть послушай! Не будь как та полоумная гильдейская!

Уже предчувствуя, что услышу в ответ, не удержался и спросил:

— Гильдейская, говоришь? Хм-м… А были у неё какие-то особые приметы?

— Да я толком и рассмотреть-то не успел её — уж больно шустрая! Но если за них сойдут чёрные длинные волосы да серебристый обруч на голове, то — вот.

Она!

Та самая, что так приковывала мой взгляд на площади.

Но что сподвигло её не послушать Миктлана и последовать вниз? Интересно!

И, словно отвечая мне, я, наконец-то, услышал то, о чём толковал ранее Светлый.

Из того самого прохода-спуска донёсся вой.

Вой, который, казалось, замораживал кровь в жилах.

Вой, который, казалось, отдаётся вибрацией в самих костях.

И стоило ему стихнуть, как Микт воскликнул:

— Вот! Это он самый! Ты всё ещё так хочешь сунуться в логово к твари, что так ревёт?

— Хочу!

— Да это ты головой ударился, когда упал!

— Ни разу!

— Тогда, быть может, ты — самоубийца?

— Ни в коем разе! Я вообще собираюсь жить вечно!

— Жить вечно? Точно сумасшедший! — тут раздался «шлёп» — это Микт приложился с размаху рукой по лбу.

— Нет-нет! Сейчас я и тебе докажу, что нам надо именно туда, — продолжил я гнуть свою линию.

— Ну-ну, давай, попробуй!

— Легко! Тогда по порядку. Первое — что мы видим слева? Лишь коридор, который тянется неизвестно насколько вперёд, в котором не видны какие-либо ответвления. Что мы видим справа? Правильно! Переход на следующий уровень Лабиринта!

— Допустим.

— Второе — что мы слышим слева? Ничего! А справа? Там же точно что-то есть!

— О-о-о! Я больше тебе скажу! Я даже знаю, что там! Зверь очуметь какого большого уровня!

— Во-о-от! И тут мы подошли к третьей и четвёртой причинам!

— Да неужели? И какие же они?

— Зверь. Живой. А значит что? Значит при должной удаче у нас появится еда!

— Предел, скажи, что я тебе сделал? За что ты послал мне этого полоумного? — на этих словах Светлый за голову схватился уже обеими руками.

— А, в-четвертых, мы же будущие Воины Предела! Неужто какая-то девчонка храбрее нас?

— Зараза! С козырей пошёл! Твоя взяла!

— Как это взяла, как это всё? Я ж ещё с десяток доводов придумал… — расстроился я.

— Стой-стой! Хватит! Я уже понял, что здесь случай запущенный. Остаётся лишь принять неизбежное. И теперь я гораздо лучше понимаю мудрость Чака: «Принять неизбежное? Я предпочитаю заставить неизбежное принять мои условия».

— Да? И какие же ваши условия? — поинтересовался я.

— Самая вкусная часть Зверя — моя!

— Э! А тебе не жирно ли будет?

— У меня организм молодой, растущий. И к тому же травма! Много питательных веществ для восстановления надо.

— А ты хорош, Предел тебя побери! По рукам!

«Вода — это огонь, что не сжигает, а рождает.

Пей её жадно, как пламя, и ты станешь неугасимым!»

Флагран Сжигающий

— Я-то хорош, а вот ты — сомневаюсь. Как ты себе представляешь спуск с моей ногой? — продолжил упираться Микт.

— А чего его представлять? У нас есть всё необходимое, чтоб проверить. Ты, я и пробные ступеньки! — указал на травмоопасный предмет местного интерьера. — Сейчас только поднимем тебя на ноги да наверх взберёмся. И попробуем!

Сказать-то было легко, а вот поднять Светлого на ноги — нет. Но мы справились. Мы — молодцы! А вот как карабкались на клятые ступеньки — даже не буду рассказывать. Столько проклятий местные стены не слышали до этого дня. И не услышат. Но и тут победили! Правда, пяток ступенек всего… Но ничего! Мы — без всяких сомнений настоящие молодцы!

— И дальше-то как? — спросил Микт, облокотившийся спиной о стену.

— Обнимашки! — как на меня вытаращился болезный — не передать никакими словами! — Да не тушуйся ты! Это будет наша маленькая тайна. Честное интернатское!

— Давай без тайн? Особенно таких! Особенно после честного интернатского!

— Нет, без них никак не выйдет. Идея, смотри, в чём. Я встаю справа от тебя, ты обнимаешь меня за плечи. А затем мы с тобой вместе по одной ступеньке начинаем спускаться по следующей схеме: я делаю шаг, затем ты приставляешь болезную ногу, опираясь об меня. Прекрасный и надёжный план! Пробуем?

— Пробуем… — вздохнул, соглашаясь, Микт.

Сказать, что это было легко — солгать тысячу раз! Но идея оказалась вполне рабочей, хоть и медленной до безобразия. Даже Гипноулитка Обычная и то быстрее нас преодолела бы эти пять ступенек…