Сомневающийся убийца - Чэнь Цзюньлинь - Страница 2

Привычным движением он вытащил сигарету и, изогнув брови, вопрошающе глянул на Чэнь Муяна:

– Закурите?

Чэнь Муян улыбнулся и отрицательно махнул рукой. Глядя на Гу Чжэньцзяна с его выразительными, но грубыми чертами лица, уголки глаз которого уже тронули морщинки, он чувствовал себя не в своей тарелке. Кажущийся дружелюбным, ректор оказался не так прост и не преминул указать на свои близкие отношения с высшими чинами управления. Всегда питавший неприязнь к подобного рода витиеватым разговорам в попытке уйти от ответа, Чэнь Муян решил не развивать дальше эту тему и перейти прямо к делу.

– Сегодня в час ночи в участок поступил вызов. Отцу Лян Юйчэня позвонили с мобильного телефона сына, незнакомый голос сказал, что Лян Юйчэня похитили, и потребовал выкуп в двести пятьдесят тысяч юаней за его освобождение.

Улыбка на губах Гу Чжэньцзяна погасла. Зажав в зубах сигарету «Башня желтого журавля»[2] он затянулся и медленно выпустил кольцо дыма.

Чэнь Муян слегка наклонил голову, пытаясь увернуться от сигаретного дыма, и взгляд его привлекла лежавшая на журнальном столике зажигалка. Изящная безделушка, очевидно недешевая.

– Вот уж не думал, что произойдет подобное, двести пятьдесят тысяч – сумма немаленькая, – Гу Чжэньцзян повернулся в сторону дивана и нахмурился: – Но, может, это чья-то злая шутка?

– До того как позвонить, преступник отправил отцу Лян Юйчэня личные вещи сына. А после звонка с требованием выкупа телефон Лян Юйчэня ни разу не включали. Поэтому вероятность того, что это розыгрыш, крайне мала. Но даже если это так, подобные действия все равно противозаконны!

– Конечно-конечно! – Гу Чжэньцзян закивал в знак согласия. – Узнав о произошедшем, руководство университета сразу же связалось с комендантом общежития Ван Синьцаем, чтобы прояснить, что делал Лян Юйчэнь накануне…

Услышав свое имя, Ван Синьцай судорожно сглотнул и, избегая зрительного контакта, пробормотал:

– Я… Ну… Здравствуйте, инспектор Чэнь! Я – Ван Синьцай, комендант общежития. Ну, это… Мужского общежития.

Чэнь Муян перевел взгляд на простодушное лицо Ван Синьцая и слегка наклонился вперед, положив руки на колени и скрестив пальцы. В психологии считается, что такая поза успокаивает и подбадривает собеседника. Все внимание он направил на сбивчивый рассказ Ван Синьцая, казавшегося совсем бесхитростным на фоне изворотливости ректора.

– Вчера во время вечернего обхода я увидел, что Лян Юйчэнь… того… не вернулся к себе.

– В котором часу вы совершали обход?

– В половине одиннадцатого.

– Что говорят соседи Лян Юйчэня по комнате? Они знают, куда он мог пойти?

– Ну, они говорят, он ушел гулять… Позвать их сюда?

– Пока не нужно. Вы звонили на мобильный телефон жертвы?

– Нет…

– То есть вы не предприняли никаких мер?

– Ну… – Ван Синьцай неуверенно покосился на Гу Чжэньцзяна и, казалось, еще больше занервничал. – Такое уже не раз случалось, и я не стал…

– Инспектор Чэнь, вы уж извините, Ван Синьцай университетов не заканчивал, потому и говорит несвязно, мне, право, неловко за него, – Гу Чжэньцзян прервал их беседу и резким движением затушил окурок о пепельницу. – В полицейских делах мы не новички. В нашем Южно-китайском университете политики и права уже больше ста лет существует факультет права, прославившийся своей приверженностью принципам, высокими моральными качествами и незаурядными талантами. Из стен нашего факультета вышло столько выдающихся специалистов! Вы ведь и сами, дорогой инспектор, закончили этот факультет по специальности «уголовный розыск», не правда ли? Что касается работы общежитий, у нас установлены строгие правила, но вы же понимаете, на практике из любых правил бывают исключения. Уверен, что во всех университетах такое случается, когда студент ночует не в общежитии. Хотя Лян Юйчэнь и не предупредил о своем отсутствии, но как-никак его родители живут тут же, в городе, и вполне возможно, что он допоздна гулял где-то с друзьями и потом просто пошел домой.

Закончив свой монолог, Гу Чжэньцзян слегка скривил губы и искоса посмотрел на Ван Синьцая. Тот, будто дождавшись наконец шанса «искупить вину», привстал и торопливо заговорил:

– Верно, все верно, не раз такое было! Он много раз уходил ночевать домой, и мы его не раз за это ругали…

– По моему мнению, Лян Юйчэня похитили где-то за пределами университета, преступник – совершенно точно кто-то посторонний! – Гу Чжэньцзян хлопнул себя по ноге, словно хотел подчеркнуть уверенность в своих словах, и продолжил свою речь подробным рассказом о том, как руководство университета созвало внеочередное собрание в связи со случившимся, не преминув упомянуть «некоторые замечания об усилении контроля за студенческими общежитиями» и другие официальные документы.

Видя, что собеседник готов хоть весь день разглагольствовать, повторяя по кругу одно и то же, Чэнь Муян почувствовал раздражение и, дождавшись подходящего момента, прервал эту тираду:

– Когда Лян Юйчэня видели в последний раз?

Ван Синьцай, увидев, как его начальник всеми силами сглаживает возникшие из-за его слов острые углы, больше не смел и рта раскрыть, только исподтишка косился на Гу Чжэньцзяна, но сам не вступал в разговор.

– По информации от преподавателей, Лян Юйчэнь был на занятиях до половины пятого, после с ним никто не общался.

– То есть никто не видел жертву после 16:30? С этого момента до вечернего обхода в общежитии прошло шесть часов. Вы не спрашивали других преподавателей, работников университета, студентов?

– Ну, ситуация непростая. На данный момент никто не может сказать, что точно произошло, и нам бы не хотелось все осложнять. Проректоры университета не могут не переживать, как бы масштабные допросы не вызвали панику в кампусе, а там слухи поползут по всему городу. Это плохо скажется на всех нас. Инспектор Чэнь, вы же понимаете, если что-то станет известно журналистам, они ни за что не успокоятся, пока не перевернут тут все вверх дном! А как только все зайдет слишком далеко, даже я не смогу ничего сделать! – Тут Гу Чжэньцзян с хитрой улыбкой добавил, резко сменив тему разговора: – Уверен, комиссар Цинь тоже будет не рад такому развитию событий!

Чэнь Муян прекрасно понял, что, хотя в напыщенных словах ректора и было зерно истины, на самом деле тот больше переживал, как это дело скажется на его служебной карьере, и любым способом хотел увести расследование подальше от университета и обойтись без негативных последствий. Даже если он мог дать следствию хоть какие-то зацепки, он предпочел делать вид, что ничего не знает.

– Ректор Гу, – Чэнь Муян повысил голос, – вы абсолютно правы, комиссар Цинь не хотел бы, чтобы расследование вышло из-под контроля, именно поэтому он лично следит за ходом дела. Полиция, конечно, не станет делать произошедшее достоянием широкой общественности, тем более что под угрозой безопасность Лян Юйчэня. Но давайте не будем смешивать все в одну кучу. Управление уголовного розыска возбудило дело, и мы рассчитываем на вашу помощь и полное сотрудничество. Здесь нечего больше обсуждать. Это дело о похищении человека, а не какой-то рядовой инцидент, как вы говорите.

Гу Чжэньцзян несколько мгновений молча пил зеленый чай, а потом вдруг закричал:

– Ван! Посмотри на себя! Научись наконец разговаривать! Ничего по делу не сказал, и теперь полиция черт-те что думает о нашем университете! И почему ты еще не подлил инспектору Чэню воды для чая?

Ван Синьцай с трудом сдерживал негодование от несправедливой обиды, но всем было известно, что сваливать вину на подчиненных всегда было стилем Гу Чжэньцзяна как руководителя. Опустив голову, он, не говоря ни слова, налил в чашки Гу Чжэньцзяна и Чэнь Муяна кипятка.

По-видимому, от ректора больше никакой ценной информации получить не удастся. Чэнь Муян задумчиво крутил в руках чашку, глядя, как от чая поднимается обжигающий пар, и размышляя, где найти другие зацепки.